Отец Александр Мень отвечает на вопросы слушателей - Александр Мень

Вера от нас требует доверия. Библейское слово “вера” происходит от слова “твердость”, “непоколебимость”, “верность”. Вы все слышали, наверное, слово “аминь”. “Аминь” означает “точно так”, “верно”. Библейское слово “вера”, эмуна, происходит как раз от этого корня. Человек доверяет Богу и знает, что Он его никогда не подведет. И тогда возникает прочнейшая обратная связь, которую не может нарушить ничто, потому что в сравнении с этой силой все силы мира ничего из себя не представляют.

Под чисто эмоциональным впечатлением от передачи, которую я смотрел три дня назад в программе “Пятое колесо”, где говорилось о чудовищных преступлениях сталинизма, я задаю еще раз вопрос о происхождении зла, хотя Вы на него сегодня уже отвечали. В одной из религиозных книг в главе о происхождении зла есть такие слова: “В этом мире, который предназначался для самого высокого, который Господь призвал, чтобы он был сосудом откровения Его славы, появилась трещина, созвучная гармония сфер нарушилась резким диссонансом”. Как это объяснить?

Никто не в состоянии сказать, как это могло случиться и почему Бог допустил все это. Происхождение зла навеки останется для нас тайной. Об этом же, только по-другому, говорит в своей статье Бертран Рассел: “Зло агрессивней и динамичней, поэтому оно может победить?”

В нашей стране раскрылась небывалая картина зла, преступлений, именуемых общим понятием “сталинизм”. Знает ли об этом Бог, если Он всеведущ? И как терпит это? Почему не пресечет страдания невинных людей, дав нам пример справедливости?

Надо прежде всего задать вопрос: имеем ли мы право переносить на Творца такие вот свойства надзирателя? Потому что мы были бы тогда не людьми, не образом и подобием Божиим – мы были бы детским садом, марионетками. Нам очень хочется, чтобы наверху сидел большой господин, который бы все время наблюдал за нами и при малейшем нарушении тут же карал виновных и поощрял невинных. Этого нет. Этого не должно быть. Человек, по замыслу, является соучастником божественного творения. Библия называет это словом “завет”. “Завет” – это церковно-славянское слово, по-русски оно означает “союз”. Союз может быть с каким-то мало-мальски равноправным существом. Но если это существо – заводная кукла, то какой же может быть с ним союз? Если его жестко запрограммировали на добро, если ему не дали возможность выбирать между добром и злом, тогда что же это за выбор? Это вроде тех “выборов”, которые были у нас долгое время.

Когда не будет возможности совершать зла, когда все будет запрограммировано в одну сторону, то у человека не будет ни завоеваний, ни подвигов, ни личности, ни свободы – ничего. Это будет просто театр Образцова, где невидимые руки дергают все за ниточку.

Вы скажете: а как удобно было бы, как чудесно, если бы нас дергали за ниточку, а мы бы себе дремали. Но Бог не хочет этого! Поэтому мы ответственны. Создание человека – это особый акт природы, потому что человек является, по словам знаменитого немецкого мистика и писателя Новалиса, мессией природы. Человек – это спаситель природы, но вместо этого он ее поганит, а может поступать иначе. Может иначе, и это будет обязательно, потому что мы только начинаем, мы еще троглодиты эволюции. Один французский теолог сказал мне: “Самое страшное, что было в наши дни, это лагеря, и хотя человек там пал страшно низко, хуже животного (и одно это может привить нам мизантропию, презрение к человеку), но помните, что те, кто мужественно шли на смерть, боролись, шли в газовые камеры, повторяя "Патер ностер", – это были тоже люди”. Это были люди! Значит, человек способен побеждать и это. Значит, есть в нем дух. “Неугасимый огонь”, о котором говорил Герберт Уэллс, – это наш дух. Только так мы можем жить. Только так! Пусть это немножко выше нашего потолка, но ведь идеал не может быть приравнен к средним меркам – на то он и идеал, чтобы устремлять нас вверх.

Какой смысл нам проникать в метафизический дальний план? Христос вовсе не объясняет, почему и отчего все произошло, потому что мы Его не поймем, потому что рациональная стихия зла в космосе – это абсурд, потому что иррациональное не может быть рационально объяснимо. Объяснить зло, дать логически ясную теодицею – значит сделать зло обоснованным, а оно необоснованно, как слепая стихия бунта, как темное стремление против света. Это то, что пытались описать Достоевский, Шарль Бодлер, это то, что иногда мы находим в темных витаниях современного искусства, в искусстве гадания… Темной стихии надо противостоять. Христос учит нас не тому, как произошло зло в мире, – это философия, – а тому, как жить в мире, где есть зло. Он сказал: “В мире будете иметь скорбь, но мужайтесь: Я победил мир”.

Да, у нас были ужасные годы, ужасные события, но не надо особенно гордиться своими ранами: очень трудной была судьба и германского народа, и многих других народов, страдавших под пятой тирании. Носясь со своими болячками, мы как-то забываем, что наш век есть век диктаторов, что при Франко удавливали людей ни за что ни про что, что был Муссолини (пусть это, конечно, был не Сталин, но все-таки…). Мир бушевал. Мир, потерявший Бога, поклонившийся политическим идолам, пожал полной мерой свое идолопоклонство, плоды своего идолопоклонства. Вот в чем драма. Человек отвернулся от Бога и поклонился идолу, и когда этот идол на него упал, мы хотим, чтобы Господь в это время определял, кто прав, кто виноват. Мы все связаны между собой. Если бы не Гутенберг, мы не получили бы типографию, если бы не Шарден, не слышали бы прекрасного о любви, если бы не Бах, мы не знали бы его божественной музыки. Если бы не моя мать и ваша мать, то мы не получили бы в наследство то, что мы получили. Все – дети, внуки, родственники, весь человеческий род – это одна семья. Мы соединены великой солидарностью. Передается все благое, все святое, все священное, все прекрасное! Но мы должны помнить, что передается и злое. Если человек разлагает свое тело наркотиками и потом у него рождается ребенок-урод, то ребенок, конечно, не виноват, но есть нравственный порядок, закон, потому что мы все тесно связаны. Мы единая система, и когда страдает один орган, это отдается во всем организме. И я еще больше подчеркиваю ответственность матерей, отцов, ответственность целых групп, ответственность учителей – всех нас! Как говорил Достоевский, “все друг за друга в ответе”. Это очень правильные слова. Только мы их понимаем вроде какого-то утопического кодекса, непонятно что значащего. Нет, мы действительно в ответе, и это составная и необходимая часть возрождения этических принципов в нашем, да и в любом обществе.

Можно ли понять, почему Господь допускает страдания невинных детей, или это остается тайной?

Дело в том, что, когда мы говорим о невинных, мы подразумеваем какую-то юридическую категорию. Потому что на суде кого-то приговаривают справедливо, а кого-то несправедливо. Жизнь – это не суд в таком юридическом смысле. Мы все связаны, глубоко связаны и поэтому несем ответственность. Если человек страдает, скажем, алкоголизмом и потом у него рождается больное дитя, дитя это невинно. Но ведь мы все связаны! Богом установлена закономерность: мы все отвечаем друг за друга, и часто наше зло может перекинуться на других. Так устроено. И это устроено не случайно, потому что перекидывается и добро. Солидарность между людьми, связь между людьми – это великий дар. Мы можем передавать друг другу биение нашего сердца, наши мысли, наши чувства, мы можем делиться всем тем, что у нас есть. Люди передают друг другу через рождение черты лица и характера, передают какие-то идеи. Добро передается, но, увы, и зло. Раз законы эти действуют, то действует и зло. Часто оно попадает вслепую, вовсе не на того, кто это породил. Так что человек, сознательно понимающий этот закон, будет стараться всегда поступать ответственно. Что касается страдания невинных, то они действительно ни в чем не виноваты. И об этом говорит одна из книг Библии -книга Иова. Она говорит: напрасно люди думают, что если пришла болезнь, это наказание Божие. Совсем не всегда это так. Это может быть и испытанием, и результатом совсем неожиданных для нас вещей. Это тайна.

Если Бог всемогущ, любит нас, то отчего существует зло?

Потому что Он не запрограммировал мир жестко на добро, а дал нам всем свободу, которую люди так не любят. Поразмышляйте! Вот сейчас вышла книга Эриха Фромма “Бегство от свободы”. Вчера по телевизору показали одного рабочего, который говорил: “Зачем нам демократия? Нам не нужно никакой демократии!” Вот оно, для начала. Человек не хочет, чтобы ему дали свободу выбора, право выбора, он хочет, чтобы его взяли за шиворот и направляли. Так вот, Бог не делает так, Он дает нам трудный дар свободы. “Не думайте, что Я пришел принести на землю мир, не мир Я принес, но меч”. Это констатация, потому что Христос хотел предупредить учеников, что Его учение будет встречать жесткое сопротивление, и люди будут разделяться по этому вопросу. Но свободно! Не то чтобы Он принес нам всем некое розовое примирение, когда и волки сыты и овцы целы, – нет, каждому из нас приходится делать выбор, принимать решение, а это означает и ответственность.