Идеальные преступники - Анатолий Бернацкий

Она родилась в бедной крестьянской семье в Тулузе (Франция) примерно в 1860 году. Но, несмотря на это, замуж она вышла за молодого человека из богатой семьи Хамбертов, отец которого впоследствии стал министром юстиции.

Как-то раз, уже после свадьбы, Тереза ехала в поезде. Неожиданно в соседнем купе она услышала болезненные стоны. Не раздумывая, женщина поспешила на помощь человеку, который несомненно находился в тяжелом состоянии. В купе она обнаружила задыхающегося пожилого человека. Тереза расстегнула ему воротничок, уложила как можно удобнее и дала воды.

Когда поезд прибыл в Париж, старик окреп настолько, что покинул вокзал без посторонней помощи. Но перед этим, как впоследствии заявляла Тереза, он сначала представился американским миллионером Робертом Генри Крофордом, и затем записал ее имя и адрес.

Вскоре после этого случая Тереза Хамберт получила копию завещания старика, по которому он оставлял ей все свое состояние. Однако затем появилось второе завещание, в котором таинственный мистер Крофорд уточнял, что его деньги следует разделить на три части. По одной трети отходило к каждому из его племянников — Генри и Роберту Крофордам, а оставшаяся часть предназначалась сестре Терезы, Марии. Но по условию второго завещания все три наследника должны были выплачивать Терезе примерно по 40 000 долларов в год.

Спустя какое-то время между племянниками Крофорда и Терезой было достигнуто соглашение, которое сводилось к тому, что все ценные бумаги, составлявшие наследство запирались в сейфе в доме Терезы до тех пор, пока не будет выработано решение о разделе, которое устроит все стороны.

Более того, факт унаследования Терезой огромного состояния удостоверил и ее свекор — министр юстиции. Безусловно, после такого подтверждения весь Париж безоговорочно поверил в эту историю. И хотя впоследствии участие самого министра в афере установить не удалось, тем не менее, его роль в этом деле трудно переоценить.

Но, что бы там ни было, а главное — юристы и банкиры без колебаний давали состоятельной женщине крупные ссуды под высокие проценты, которые подлежали выплате после того, как откроют сейф и уладят все дела. И, как ни странно, ее обещаниям верили в течение целых двадцати лет. За это время у людей, которые твердо верили, что получат, в конце концов, огромную прибыль, ей удалось выманить, по разным сведениям, от шести до девяти миллионов долларов.

Чтобы поддерживать веру в эту неправдоподобную историю, Тереза возбудила ряд судебных процессов против… самой себя. Даже судьи, рассматривавшие дела, считали, что многочисленные иски и в самом деле предъявлены мифическими племянниками Крофорда. Их требования то отклонялись, то удовлетворялись. Они подавали апелляционные жалобы и защищались от жалоб на себя. Они писали многочисленные письма с указаниями ведущим адвокатам, хотя, фактически, все эти письма написал брат Терезы. А все счета оплатила она сама.

Несмотря на тот факт, что самих Крофордов никто и никогда в зале судебных заседаний не видел, всеобщее внимание, которое притягивали эти судебные слушания, убеждали публику в подлинности содержимого знаменитого сейфа.

Но однажды «мыльный пузырь» все-таки лопнул. Причиной стали несколько скептических статей, напечатанных в газете «Матен». После этих публикаций кредиторы запаниковали и потребовали назад свои деньги. А судья, в свою очередь, приказал вскрыть сейф. Там, вместо ценных бумаг, лежали… медная монета и пуговица от брюк. И больше ничего…

Терезу и ее мужа приговорили к пяти годам одиночного заключения. Другие члены семейства, принимавшие участие в этой грандиозной афере, также отправились в тюрьму. Свекор же к этому времени уже умер.

Джим-«писец»

Его настоящее имя Джеймс Таунсенд Соэрд. Это был умный и образованный человек, к тому же обладавший природным даром имитировать чужой почерк. Основным родом его деятельности являлась юриспруденция. На этом поприще он достиг немалых успехов, и в 1840 году получил право на адвокатскую практику.

К тому времени Соэрд уже не раз задумывался о безграничных возможностях, которые могли открыться перед ним в случае успешной фабрикации документов. Однако он прекрасно понимал, что подделка подписи на предъявляемом в банк чеке имеет один существенный недостаток. В случае провала клерк, выдавший деньги по поддельному чеку, может запомнить лицо получателя. А это чревато массой последующих неприятностей.

Но Соэрд весьма остроумно разрешил эту проблему. Первое, что требовалось для осуществления его плана — чистые банковские чеки. Добыть их не составило особого труда: грабители и воры-карманники часто находили чеки среди своей добычи и, не найдя им применения, попросту выбрасывали как никчемные бумажки.

Соэрд же этим обстоятельством воспользовался. С помощью своих сообщников он распространил в преступном мире слух, будто некто хорошо заплатит за украденные чеки: неважно, чистые или использованные. Для афериста использованные чеки были даже лучше, чем чистые: в этом случае он имел перед собой образцы подписей, которые можно было скопировать.

Теперь, имея на руках чеки, оставалось лишь получить по ним деньги. Чтобы не «засветиться», Соэрд действовал по разработанной им же схеме. Он вручал подложный чек своему сообщнику Андерсону, который, в свою очередь, передавал его другому партнеру по «бизнесу» — Атвеллу. Тот же по объявлению искал посыльного и с чеком отправлял его в банк. Причем, чтобы никто никого не обманул, во время проведения аферы Андерсон следил за Атвеллом, а тот — за посыльным.

Обычно проблем не возникало, и банк легко расставался с наличными деньгами. А когда подделка раскрывалась, выследить виновных было уже невозможно. Даже если у банковских служащих возникали подозрения и «мальчика на побегушках» арестовывали, он не мог сообщить ничего ценного. Ведь Атвелл, нанимая очередного посыльного, с помощью накладной бороды и усов менял свою внешность.

Именно эта цепочка обеспечивала долгий успех аферам Джима-«Писца». Его знали только ближайшие сообщники. И никому не могло прийти в голову, что блестящий адвокат Джеймс Таунсенд Соэрд является финансовым аферистом.

Следует признать, что не последнюю роль в удачливых махинациях Соэрда сыграла и его умеренность в хищениях: он редко подделывал чеки на сумму, превышающую пару сотен фунтов стерлингов. Впрочем, в то время бедная семья и на один фунт могла прожить целую неделю.

Но, как обычно случается в подобных ситуациях, однажды удача изменила и Соэрду. Как-то раз у кассира из банка на Ломбард-стрит возникли подозрения, когда посыльный попросил выдать 1000 фунтов пятью купюрами по 100 фунтов, восемью — по 50, а остальное — золотом. Он внимательно рассмотрел вексель и пришел к выводу, что тот подложный. Ничего не подозревавшего посыльного схватили, но сообщник, ожидавший около банка, сумел предупредить Соэрда, и шайка, как обычно, ускользнула.

Несколько подобных неудач убедили Соэрда в необходимости расширить сферу деятельности и попытать счастья в провинции. Они решили проделать свой обычный трюк в Ярмуте, небольшом городке на восточном побережье: убедить юрисконсультов получить «долги», потом скопировать их подписи на чеках. Сообщник по имени Хардвик открыл в Лондоне счет на 250 фунтов стерлингов на вымышленное имя «Уитни», потом деньги перевели в Ярмут. В Ярмуте Хардвик нанес визит различным юрисконсультам под еще одним фальшивым именем — «Ральф».

Через какое-то время он пошел в банк. И только там понял, что не сделал заявку на выплату денег человеку по имени Ральф… Естественно, банк отказался платить деньги мистера Уитни мистеру Ральфу, а Ральф не мог объяснить им, что он и есть Уитни. И, конечно же, в подобном поведении клиента кассир заподозрил нечто подозрительное.

А растерявшийся «Ральф», не находя выхода, написал Соэрду, прося дальнейших инструкций. И Соэрд же, вместо того, чтобы забыть об этих деньгах, написал Ральфу подробнейшее и компрометирующее письмо с требованием вернуться в Лондон и начать все заново.

К тому времени, когда письмо дошло до Ярмута, банк сообщил полиции о своих подозрениях, и полицейские уже допрашивали «Ральфа» и Атвелла. Естественно, прибывшее письмо они немедленно вскрыли.

Сообщники в Ярмуте сознались и спасли себя, дав показания против остальных. Джим-«Писец» и Андерсон предстали перед судом в марте 1857 года и были приговорены к пожизненной ссылке на каторгу.

Барон Аризоны

Джеймс Эдисон Ривис появился на свет в самом сердце Америки — в штате Миссури. Когда ему исполнилось восемнадцать, разразилась гражданская война. И он, долго не раздумывая, занял место в доблестном войске южан. Однако вместо фронта, его отправили в резерв.

Солдат отпусками не баловали. Поэтому каждый из них по-своему пытался решить проблему увольнения. Не избежал искушения и Джеймс. Однажды он решился и подделал увольнительную вместе с подписью ротного командира. Причем сделал это настолько филигранно, что на контрольно-пропускном пункте подделка не вызвала ни малейшего подозрения, и Ривис весело зашагал в питейное заведение.