Закатная звезда Мирквуда (СИ) - Лионкурт Алира

Но какой бы она ни была, открытым оставался вопрос, зачем она здесь. Эллет с красивым именем… только самому себе Владыка мог признаться в том, о чём не позволил бы догадаться никому другому — он не мог разгадать её замыслов, не чувствовал угрозы и даже не брался разгадать сколько её лет.

С тихим вздохом оторвавшись от донесений с южных и юго-западных границ, Трандуил отклонился на спинку кресла. Устремив взгляд в окно, он отстраненно отметил, что до заката осталось несколько часов. Самое время, чтобы оставить королевские заботы до следующего дня и насладиться Мэритан Гиллет. Ночью, в которую свет далеких звёзд будет казаться ближе.

Когда-то, много столетий назад, когда голову не сжимала в тисках корона из драгоценного митрила, ему тоже казалось, что можно протянуть руку и коснуться ею алмазов, в хаотичном порядке разбросанных по небу. Когда-то эта ночь и для него являлась исполненной волшебства, указывающей знамения, обнажающей призрачную нить пути. Где теперь были эти возвышенные фантазии? От разрушенных надежд и разбитых мечтаний осталась только пыль. Ветер вечности легко подхватывал её и разносил по Арде.

Когда до заката оставалось немногим меньше получаса, Владыка послал за Андунээль. Он приказал проводить гостью в королевский сад и проследить, чтобы она заняла место у подножия лестницы. Там, где обычно стояли знатные лорды и леди. Там, где и полагается быть почетной гостье. Хотя из почетной гостьи она сразу перешла в статус жительницы Мирквуда.

Сам король направился в небольшую залу, витражные двери которой выходили в королевский сад. Именно оттуда уже много лет он начинал празднование Мэритан Гиллета, спускаясь по ступеням из белого мрамора с золотистыми прожилками. Но перед этим всегда замирал на некоторое время у витражей, любуясь работой мастеров, выложивших из разноцветных стёклышек "Пробуждение Старших Детей Эру Илуватара, квенди, у озера Куивиэнен, в Средиземье". Скользя взглядом по фигурам Трех Отцов эльфов, Трандуил впервые за свою долгую жизнь задал себе вопрос, который раньше показался бы кощунственным. Он спросил у себя — если бы он был среди тех, кто проснулся с предназначенными супругами, была бы рядом с ним та, что предпочла оставить его и уехать за море? Если бы она любила его больше звёзд и чудес Арды, то разве смогла бы покинуть? Разве было бы во власти времени и произошедших несчастий притупить её чувства?

Прогнав горькие мысли, Трандуил сделал шаг, и великолепные витражные двери бесшумно распахнулись перед ним. Величественно прошествовав на середину небольшой площадки, держа в левой руке витой посох из дуба, он с наслаждением отметил, что сад было не узнать. Там, где ещё неделю назад были лишь кусты, деревья, цветы, изумрудная трава, пара скамеек и небольшой фонтан, сейчас поставили несколько десятков золотисто-бежевых шатров. С ветвей раскидистых деревьев свисали многочисленные фонари, разгоняющие тьму мягким светом. В кронах то тут, то там мелькали разноцветные атласные ленты, изредка колышущиеся легким ветром. А в траве из сотен свечей выложили дорожки.

Неспешно развернувшись, Владыка ступил на лестницу. Каждый раз, когда посох касался гладкого отшлифованного мрамора, заключенный в серебро янтарь на наконечнике ярко мерцал, а золотые прожилки в породе будто бы оживали, вспыхивая. Король колдовал, напитывая силой свои владения. Казалось, она золотой пыльцой оседает на всё в королевском саду. Но проходил миг, и ощущения гасли. Лес оставался неизменным.

Минуя ступень за ступенью, он вспоминал былое. То, как спускался по ним, держась на шаг позади отца. Как позднее здесь же шествовал рука об руку с прекрасной, словно лунный свет, отраженный в кристально чистой озерной воде, супругой. И как ещё совсем недавно его сопровождал Леголас, который в этот раз не успевал прибыть во дворец на праздник с северных границ королевства. В этот раз Трандуил был один. Но только до тех пор, пока не спустился с последней мраморной ступени.

Обратив взор на стройный ряд эльфов, стоящих возле лестницы, первой, кого он увидел, была Андунээль. На миг Трандуилу показалось, что зелень её глаз, отражающих свет фонарей, затмила блеск самых ярких звезд на небе. Пусть всего на миг, но для него перестала звучать легкая мелодия менестрелей, исчезли другие эльфы, потерял значение мягкий свет, льющийся с пронзительно синего темнеющего неба. Была только её хрупкая фигура, затянутая в платье насыщенно зеленого цвета, лиф, пояс и рукава которого были расшиты золотой нитью. Только яркие огненные волосы, заплетенные в сложный каскад кос и обрамляющие волнистыми локонами замершее в спокойствии лицо.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не обращая внимания на приветствия Лордов и Леди, он протянул эллет руку. Даже тени своих эмоций не позволяя проявиться на лице, он взирал на неё с равнодушным спокойствием, почти что холодностью. Однако когда она едва ощутимо опустила тонкие хрупкие пальцы на его предплечье поверх изумрудной мантии, угольки губ Владыки изогнулись в улыбке.

— Saesa omentien lle, brennil Anduneel1, — мягкий низкий голос зачаровывал.

— Elen sila lumenn omentilmo, taur Thranduil2, — почтительно склонила голову эллет.

В её голосе он уловил торжественные ноты. Однако природы их понять не мог. Пока что.

Направившись к самому большому шатру, внутри которого во главе длинного стола стояло высокое королевское кресло, он едва повернул голову к спутнице. Окинув её намеренно изучающим взглядом он едва заметно одобрительно кивнул.

— Lle naa vanima3.

— Diola lle, taur4.

Сдержанная улыбка на её губах была почти подозрительной. Отчасти настороженной. Она не понимала, зачем Владыке выделять её среди других. Зачем оказывать ей столько внимания? Но несмотря на это, не отнимала руки следуя за Трандуилом.

_______________________________________________

1 Рад видеть вас, леди Андунээль

2 Звезда сияет в час нашей встречи, король Трандуил

3 Вы прекрасны

4 Благодарю вас, Владыка

Глава 11

Когда торжественная речь была произнесена, и эльфы постепенно рассеялись небольшими компаниями, король взял со стола традиционный для Мэритан Гиллета хлебец и, разломав его на две половины, протянул одну Андунээль, которая всё это время стояла слева от кресла, держа в руке хрупкий бокал с крепким вином из Дорвиниона. Пронзительно посмотрев в её глаза, он признал:

— Рад, что вы не передумали разделить со мной лембас в эту ночь.

— Разве я могла отказать? — тая легкую улыбку в уголках губ, она попробовала традиционный хлебец.

— Разве я неволю вас? — едва уловимо склонил голову к плечу Владыка.

И, быть может, ей стоило бы плавно уйти от ответа на вопрос. Быть может, вовсе не нужно было допускать его появления. Так было бы разумнее, правильнее. Но отчего-то Андунээль чувствовала, что таур простит ей эту вольность. Подойдя на полшага ближе к нему, она вкрадчиво произнесла:

— Если отказываешься от предложения, то уже не смеешь просить о чем-либо.

Трандуил уловил игру эллет, оценил её изящный ход. Но только подыгрывать не стал, не спросил о том, что за просьба у неё есть. С отстраненной улыбкой на губах скользя взглядом по подданным, он ждал, когда она сама обмолвится о ней. Но она молчала, задумчиво смотря на вино в бокале. И молчание это странно действовало на короля. Он не понимал себя. Он не любил пустой придворной болтовни о ничего не значащих мелочах. Но Андунээль хотелось слушать. Хотелось проникнуть в её мысли, узнать что занимает её, о чём она думает, и в какую сторону поворачивает поток её размышлений. Тот, чьи мысли тебе известны — безопасен. Отец часто повторял ему это, и был абсолютно прав в своем утверждении.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Милорд, брениль Андунээль, — пресытившись беседами с Лордами и Леди, королевский советник подошел к тауру и учтиво склонил голову. Вот только стоило ему выпрямиться, как Трандуилу и Андунээль стали видны отсветы хитрости и лукавства в глубине кобальтово-синих глаз. — Надеюсь, я не помешал вам?