Самый маленький офицер - Валентина Ососкова

– А? – запоздало откликнулся Иосиф Кириллович. – Уже ехать? Мы уже идём…

Алёна даже ничего не стала отвечать, просто вернулась в комнату и продолжила ждать в кресле.

Через минут пять Великий князь действительно спохватился и вышел, всплеснув руками, когда увидел, что все уже вовсю его ждут.

– Ну вот, заговорился, – изрёк он недовольно.

Лица присутствующих выразили почтение, тщательно скрывающее улыбки. Князь это, кажется, понял: поглядел, поглядел и виновато вздохнул. Но оправдываться не стал.

– Я к машине, – оповестила Алёна, спрыгивая с кресла. – И второго шофёра предупрежу.

Хлопнула дверь, и оставшиеся мужчины переглянулись: кто разберёт этих девушек? Вроде бы мгновенье назад сидела спокойно, а уже исчезла.

– Кхм… Пожалуй, нам тоже не стоит мешкать, – заявил Великий князь куда-то в воздух. – Идёмте.

Небольшая процессия из семи человек почти незаметно покинула гостиницу, не отвлекаясь на прорвавшихся репортёров – сколько же их всего? Ведь до сих пор лица не повторялись…

На улице было не слишком жарко, даже приятно. Ветер, не холодный, а так, слегка прохладный, дурачился с кронами стройно подстриженных деревьев, но сил их раскачать не хватало. Чирикали без умолку птицы, которым ветер был не помехой ежедневной музыкальной программе. Заболотин, уже почти забывший, что не выспался, поглядел на небо и с удовольствием отметил, что оно ясное, лишь где-то на севере застыли три мазка белил, оставленных кистью Художника – лёгкие облака, брошенные на горизонт. Здесь, в исторически-центральной части города, было довольно просторно, и обычные районы простирались далеко внизу. В общем, панорама, достойная городского поэта, пишущего о фонарях, проводах и крышах с голубями. К слову, ни на каких крышах голубей видно не было, они предпочитали бродить по траве, изредка лениво делая два-три взмаха крыльями, если люди подходили слишком близко.

У крыльца уже стояли обе машины. Привычно разделившись, все расселись, и Алёна первая тронулась с места, на ходу включая навигатор. Уточнив маршрут у Иосифа Кирилловича, она быстро набрала скорость, пользуясь тем, что остальное движение было предусмотрительно приостановлено.

Неожиданно Алёна заметила, что машин, ожидающих на поворотах, стало сильно меньше. Повертев головой, она увидела, что на развороте что-то ремонтируют – поэтому перекрыли и в той стороне тоже.

– Вовремя дорогу ремонтируют, – заметила девушка, притормаживая на повороте. – Молодцы.

– А мне не нравится, – нахмурился Краюхин, судя по отсутствию шрама – Алексей.

– Что не нравится? – удивился князь с заднего сиденья.

– Странно как-то ремонтируют дорогу. И воо… К навкиной ма… Поворачивай, Алён! – бывший снайпер резко наклонился вбок и крутанул руль влево, заваливаясь на девушку. Застучали осколки по дверцам бронированной, к счастью, машины, которую развернуло на месте – Алёна дала по тормозам. Отнюдь не мелодично зазвенело стекло. Чуть поодаль затормозила вторая машина. И всё.

Тишина. Удар сердца, ещё один, третий…

– Вашсчество, ни ногой из машины! Вот всех их к нав… – окончания фразы ни князь, ни полковник не услышали: Лёша вылетел из машины, как на крыльях. Только малопонятные раздосадованные реплики «в эфире» – Филипп появился рядом с братом.

… Через несколько минут оба вернулись к машинам ни с чем.

– Кто бы ни кидал – удрал успешнее козы с огорода, – вздохнул кто-то из них. – Пусть «серенькие» ловят дальше сами, раз уж влезли в эфир и предложили свои услуги. Вы целы, ваше высочество?

– Цел, – отозвался Иосиф Кириллович, постепенно приходя в себя. Отчего-то больше всего его сейчас успокоил Заболотин, с невозмутимым видом выметающий осколки стекла из машины. По руке у него стекала кровь, сначала набухая каплей где-то у запястья, а затем скатываясь к пальцам, прокладывая красную дорожку. Полковник периодически слизывал кровь с руки, но перевязывать не торопился.

Появился Сиф, о чем-то напряженно думающий. Заболотин совершенно не к месту вспомнил его рассказ, как когда-то в апреле случайно разбила зеркало и порезала руку его подружка, Надя-Раста. Вернее, он называл её другом, не перенося женского эквивалента.

– Ваше высокородие, вы, это… – начал Сиф, копаясь в карманах. Он что, аптечку с собой носит?

– То, – ворчливо отозвался полковник, не желая поднимать вокруг себя суету. – Точно никто никого не увидел?

– Мелькнул кто-то в переулке, но там дальше такие хитрые дворы, что бесполезно. Останься он даже в той красной футболке… – с досадой признался один Краюхин. Второй молча скривился. Сиф тоже промолчал – за компанию.

Заболотин потряс головой, прогоняя звон после взрыва, в очередной раз слизнул с руки кровь. Показалась милицейская машина, неподалёку слышалась заунывная сирена. Ох, начнётся сейчас бесполезная кутерьма… Всё равно не найти, если не успели заметить в самом начале.

– И кому это надо? – спросила Алёна и потёрла уши. Взрывной волны как таковой не было, но всё равно ощущение было не из приятных от разорвавшейся буквально в шаге гранаты.

– Кому-то, – сердито пробурчал Сиф и нехотя взглянул на девушку: – Аптечка есть?

Они отчего-то избегали взглядов друг друга. Поссорились, что ли? И когда успели только, вроде, друзьями были?.. Стоп, аптечка. Это что, ему руку перевязывать?..

– Царапины не перевязывают, – отмахнулся Заболотин от бинта.

Аптечка у Алёны, разумеется, была.

Не слушая никакого ворчания, Сиф ловко поймал руку командира и принялся её бинтовать. Опыт у мальчика был большой, в том числе и по перевязке тех, кто считает свои царапины пустячными. Поэтому ничего удивительного, что отмахнуться не удалось.

– Знаю, что вопрос, э-э-э… идиотский, но все целы? – раздался по рации голос второго шофёра.

– Целы, – подтвердил Сиф, затягивая узелок бинта.

Заболотин поглядел на повязку и признал, что она сделана хорошо и, главное, почти не будет мешаться. Правда, зачем вообще надо было перевязывать?.. Но этот вопрос так и не прозвучал, поскольку ответ был слишком очевиден.

Вскоре у машины появилась «свита» князя – советник и секретарь. Первый, старик со степными корнями, словно только-только вынырнув из своей непонятной медитации, в которой проводил всё время, огляделся кругом и произнёс тихим голосом просветленного буддийского монаха:

– Как я вижу, найти никого не удалось.

– Президенту следовало предупредить, что в городе существуют настроенные… хм, радикально люди, – поджал губы его спутник, снимая очки и протирая их носовым платком. Взгляд его без очков отчего-то переставал быть пронзительным. Обычный такой взгляд замученного чиновника, который с размаху и на полной скорости влетел на колесе фортуны прямо в чужие неприятности.