Песня теней (ЛП) - Мерседес Сильвия

— Проклятье! — закричала она и сжала ладони Пророка.

Она увидела…

Себя.

На высокой платформе над разрушенным городом.

Огромный идол нависал сверху, бросая тень, густую, как ночь, пока солнце опускалось на горизонте, окрашивая мир в красный.

Она увидела юношу с золотыми волосами, чье лицо не знала. А рядом с ним…

«Фендрель. Фендрель!» — она пыталась кричать, но не могла.

Перед ним на коленях стояла женщина. Она не узнала женщину с длинными черными волосами и неописуемо красивым лицом. Она поежилась от этого лица, ее душу наполнил страх, который она не понимала.

Рот Фендреля стал двигаться, его голос заполнил ее голову, ее мир:

— Говорит Богиня: «Я отправлю того, кого избрала отрубить голову Яда и повести народ ко Мне. Брат с братом, захваченный тенью и без тени, встанут вместе, установят новое королевство под Моим именем».

Незнакомец с золотыми волосами поднял меч высоко над головой.

Фендрель и Холлис стояли по бокам от него, произнесли в унисон:

— Да будет так.

Взмах меча.

Красивая женщина не кричала, когда меч ударил, кости хрустнули, и потекла кровь. Ее голова упала с плеч.

* * *

Холлис рухнула на землю, дыхание вырвалось из тела.

Она лежала на полу пещеры, нервы дрожали, тело пульсировало, словно ее ударили какой-то силой. Низкий каменный потолок кружился над ней, а потом резко пропал. Костер угас, и смертное зрение стало слепым.

Она моргнула, вернула теневое зрение и села.

— Фендрель? — выдохнула она, поворачивая голову.

Он лежал на земле рядом с Пророком в паре футов от нее.

Она еще ощущала руки и ноги. Конечности не были сломаны. Холлис поднялась на четвереньки, дрожа так, что едва поддерживала тело. Она подползла к Фендрелю, прохрипела его имя. Он не ответил. Она прижалась ухом к его груди и выдохнула с облегчением, когда ощутила биение сердца.

Она села и опустила его голову себе на колени.

— Проснись. Давай же. Проснись.

Он застонал. Пошевелился. Моргнул. Свет тени замерцал в его глазах, пока он смотрел на нее. Его рот пошевелился, он пытался говорить.

— Все хорошо, — ее сердце упало в желудок от радости. Она улыбнулась, попыталась скрыть это и улыбнулась снова. — Ты в порядке, — она пыталась убедить себя. Ее ладонь коснулась его лица, ощутила щетину, твердую челюсть.

Фендрель покачал медленно головой и закрыл глаза. А потом снова посмотрел на нее, лицо вдруг прояснилось, стало сосредоточенным. Таким она его еще не видела.

— Я видел его, — прохрипел он.

— Что? — Холлис нахмурилась и убрала прядь волос с его лба. — Видел… кого?

Фендрель улыбнулся. Словно солнце взошло, улыбка озарила его лицо, и сердце Холлис дрогнуло в груди.

— Я видел Избранного короля, — сказал он.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Пророк лежал там, где упал, пусто смотрел в потолок, раскрыв рот. Холлис, глядя на него смертными глазами, могла поверить, что он был мертв. Но ее теневое зрение видело пульс жизни в нем — две души, людская и тень, были глубоко в хрупком теле, но прочно держались.

Она подвинула его руки ближе к бокам, закрыла его рот и укрыла его плащом, подоткнув грубую ткань под него. Она повернулась к костру, добавила оставшиеся ветки и смогла развести огонек.

И только тогда она вернулась к Фендрелю.

Он сидел у входа в пещеру и смотрел на ночь. Но было в нем что-то странное, и она прищурилась. Она видела теневым зрением, как его душа бурлила в груди энергией, какой она еще от него не ощущала.

У входа было холодно без плаща, закрывающего от ветра, но Холлис все равно села рядом с Фендрелем. Жар исходил от его тела, и она ощутила сильное желание прильнуть к его плечу. Вместо этого она обвила себя руками и смотрела на строгий ночной пейзаж внизу. В свете звезд участки тьмы казались темнее, чем раньше. Горы были опасными, а этой ночью они казались бесконечными, словно могли покрывать весь мир. И только они с Фендрелем остались в живых…

— Хорошо, — сказала она, дыхание сорвалось паром с губ. — Говори. Что ты видел? Он вряд ли показал, как мы попадем отсюда домой, или где наш враг.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Фендрель покачал головой.

— Не важно.

Снова этот странный тон. Она еще не слышала его голос таким. Не сдержанный Фендрель, который говорил, только когда требовалось. Энергия была в каждом слове, та же энергия, что текла огнем в его венах.

Не энергия. Страсть.

Холлис нахмурилась.

— Может, тебе и не важно, а мне важно, — она повернула голову, хмуро глядя на его лицо. Свет луны выделял сильные черты его скул и резко оттенял челюсть, которая была темной от щетины. Он не был красивым, его черты были слишком грубыми, да и выражение нельзя было назвать милым. Но с его огнем в глазах было просто не замечать мелкие недочеты. Было просто заразиться его пылом, принять его за свой.

Холлис оторвала взгляд, ее ноздри раздувались, она втянула воздух. Она медленно выдохнула, досчитала до двенадцати и разрешила себе говорить.

— Избранный король. Это миф, да? Я порой о нем слышу от обычных жителей. Они думают, что герой появится и одолеет Одиль, вернет храм богини в Ройме и начнет Золотую эпоху.

— Это не миф. Это пророчество.

Его голос послал дрожь в ее душу. Было что-то зловещее в тех словах, и она не могла определить, что. Услышав их, она словно услышала, как за ней захлопнулась дверь. Что было глупо. Это были просто слова, еще и бред.

— Не говори, что ты веришь в пророчества, Фендрель ду Рамнул. Ты же взрослый!

Он приподнял бровь, удивление на миг смягчило его лицо.

— А ты не веришь, Холлис ди Тельдри?

Она пожала плечами и быстро отвела взгляд. От его взгляда ее лицо пылало, и она боялась, что его теневое зрение заметит реакцию ее души.

— Дело не в том, верю ли я в них в общем. Я просто не верю, что они связаны со мной. Пророчества — это надежды на будущее, но не на настоящее. И Избранный король, посланный свыше против наших врагов — слишком хорошо для правды.

Фендрель хмыкнул и продолжил разглядывать пейзаж. Хоть он молчал, его пыл пульсировал в венах, и она снова ощущала, как он грозил передаться ей.

Когда она попыталась разорвать связь Фендреля и Пророка, она получила лишь частичную связь с Пророком, так что картинки в ее голове были мутными, похожими на кошмар. Ясным был только голос Фендреля, узнаваемый и сильный:

«Я отправлю того, кого избрала отрубить голову Яда и повести народ ко Мне».

— Значит, это сон, — медленно сказала Холлис. Она кашлянула и продолжила. — Или это видение, не важно. Ты… узнал Избранного короля, когда увидел его?

— Да.

— То есть… ты его знаешь?

— Да.

Холлис облизнула потрескавшиеся губы, пытаясь увлажнить их, но во рту вдруг пересохло. Она не хотела задавать следующий вопрос, боялась ответа.

— Это ты?

— Это мой брат.

Она нахмурилась.

— Твой… я не знала, что у тебя есть брат.

— Ты многое обо мне не знаешь.

Так и было. За два года, что она была ему сестрой по охоте, она редко спрашивала о его жизни до Ордена. Холлис обвила себя руками и опустила плечи. Прошлое не было важным, и думать о нем было опасно. Холлис не говорила с Фендрелем о своем брате, которого давно потеряла, как и о ночи, когда ее отца захватила тень, и его убили на ее глазах. Она не говорила о матери.

«Ни прошлого. Ни будущего. Только охота», — так говорили. Жизни охотников на теней начинались и заканчивались службой богине. И все.

Но ее разум вдруг наполнился всем, что она хотела знать. Как звали его брата? Кем были его родители? Как он оказался в Ордене? Его оставили у алтаря родители, как ее? Он пришел сам или был испуганным мальчиком без выбора?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Столько вопросов копилось на языке. Но как она могла их задать? Как могла сломать барьер и… не рисковать слишком многим?

Она склонила голову и провела пальцами по длинным волосам, потянула за колтуны. Она так устала. Может, стоило уйти в пещеру и попытаться уснуть. Может…