Кольцо княжны Таракановой - Наталья Николаевна Александрова

а хотелось стукнуть его как следует, отлупить по щекам или хотя бы высказать все, что она о нем думает.

Ну и правильно, должна же она когда-то повзрослеть!

Даша вытерла руки, достала свой телефон и набрала номер мужа, который почему-то до сих пор не стерла.

Владик ответил тут же. И его голос звучал странно – учитывая, что он сегодня убил человека и спрятал его труп в шкафу. Он был как будто рад ее звонку.

– О, Дашутка! А я как раз о тебе думал!

– Думал? – переспросила она напряженным голосом. – Ну да, неудивительно… так вот, сейчас же приезжай! Нам нужно кое о чем поговорить! Ты наверняка догадываешься о чем!

– Приехать? Я уже лечу! Нам действительно давно пора поговорить!

Странно. Такое впечатление, что он совершенно не напуган… Голос звучал так радостно, как будто муж (бывший, но это неважно) выиграл в лотерею.

Даша спрятала телефон в карман, прошла в кухню, осторожно обойдя труп, налила себе воды и выпила залпом.

Села на стул, перебирая в памяти события последних дней. Все началось с приезда Ани, точнее, со звонка тети Лики. Она сказала, что за Аню ручается, в противном случае Даша ни за что не пустила бы в квартиру незнакомого человека. Она, конечно, доверчивая дура, если вспомнить Светку, но не до такой же степени.

Тогда встает вопрос, где вообще Аня. Сегодня утром Даша ушла на работу, Аня, судя по всему, еще спала. А теперь ее нет. Даша собралась было зайти в гостиную, чтобы найти какие-нибудь следы Ани, но тут раздался звонок в дверь.

Даша прошла в прихожую и открыла дверь, не спрашивая, ей уже было все равно.

Владик стоял в дверях, на лице его была дурацкая улыбка – неуверенная и заискивающая.

Странно, не такое лицо должно быть у человека, который только что совершил убийство! Больше того, в руках у него были цветы. Вот именно: небольшой такой букетик чахлых осенних хризантем. Даша вылупила на букет глаза – ну, это уже перебор.

– Дашутка, здравствуй! – Он протянул ей этот веник.

– Дашутка? – переспросила она зло. – Сделал такое – и сбежал?

– Что? – Он заморгал.

– Что слышал! – Она вырвала из его рук букет и бросила его на пол.

– Ну зачем ты так… ты же сама…

– Что – я сама? – прошипела Даша, ей хотелось отхлестать хризантемами его по его лощеной физиономии. Он будет отшатываться и закрывать лицо руками, пытаться что-то сказать в свое оправдание, а она будет хлестать и хлестать его букетом, пока он не превратится в жалкие лохмотья.

– Ты меня позвала, значит, решила дать мне второй шанс… нельзя перечеркивать все одним махом…

– Это, значит, я все перечеркнула?!

– Вспомни все хорошее, что у нас было… – тянул Владик жалким, умоляющим тоном, – а ведь оно было, хорошее…

– Хорошее? А что ты скажешь об этом?

И тут Даша отступила в сторону, так что Владик увидел лежащее у нее за спиной тело. Он побледнел, глаза его полезли на лоб.

– Дверь за собой закрой! Ты же не хочешь, чтобы это увидели соседи!.. – спохватилась Даша.

Владик послушно, как кукла, шагнул вперед и захлопнул за собой входную дверь. Он как зачарованный смотрел на труп. Наконец, с трудом справившись с голосом, проговорил:

– Что это? Как это? Кто это?

– Ну, артист! Как играешь! Тебе только в кино сниматься, в фильмах ужасов!

– Даша, что ты такое говоришь? И что здесь случилось? И кто этот человек?

– Ты что, правда его не узнаешь или придуриваешься?

Тут лицо Владимира снова переменилось, видно было, что он узнал мертвеца.

– Ага, узнал! Вижу, что узнал!

– Да, узнал… это тот мужик, который вчера приходил… который искал твою подругу… – Владимир сник, потом испуганно взглянул на Дашу и проговорил растерянно:

– Это… это ты его?

– Что?! – выкрикнула Даша возмущенно. – Ну ты даешь! Убил его и хочешь свалить на меня? Нет, дорогой, этот номер у тебя не пройдет!

Владимир позеленел.

– Я к этому не имею никакого отношения! – выкрикнул он истерично. – Я его вообще в жизни не видел! Ну, кроме того раза, когда он пытался войти в квартиру…

Тут Даша отчетливо увидела, что он врет. И бросилась в атаку.

Она протянула руку, в которой сжимала ключи от квартиры, и процедила:

– А это что?

Владимир уставился на ключи, как баран на новые ворота, и глазки его забегали.

– Ну, ключи… – проговорил наконец блеющим голосом.

– Твои ключи! – отчеканила Даша.

– Почему мои… – неуверенно проблеял Владик.

Даша смотрела на него с удивлением.

Неужели это он – тот мужчина, на которого она три года смотрела с немым обожанием? Этот жалкий, лживый трус? Как она умудрилась так долго обманываться?

– Значит, это не твои ключи? – проговорила она обманчиво мягко.

– Может быть… я не знаю… ключи как ключи…

– Зато я отлично знаю! Вот этот брелок, это дельфин… я сама его тебе подарила и сама прикрепила к твоему комплекту ключей! И как интересно эти ключи оказались у… покойника?

– Ну… я не знаю… может быть, я их потерял, а он подобрал…

– Тебе самому-то не смешно? Потерял! Придумай что-нибудь более правдоподобное!

Тут вчерашние события сложились у нее в голове в логичную версию, и Даша выпалила:

– Ты сам ему их дал! Вас с ним вчера видела соседка! Вы разговаривали возле подъезда!

– Ка… какая соседка? – пролепетал Владимир, и по его тону, по его взгляду Даша поняла, что она на верном пути. Господи, до чего же он предсказуем!

– Какая-какая! Маргарита Павловна из сто девятнадцатой квартиры! – выпалила она первое, что пришло в голову, и тут же поняла, что попала в самую точку.

Владимир испуганно заморгал.

Он с изумлением смотрел на Дашу. Неужели это она – та, которая три года преданно смотрела ему в рот, ловила каждое его слово, угадывала каждое его желание? Перед ним была совсем другая женщина – решительная, твердая, уверенная в себе… Ой, та, прежняя, нравилась ему гораздо больше…

– Ну да, – неохотно признался он, – я с ним поговорил… и да, я дал ему ключи…

– Ты что, с ума сошел? Мало того, что не отдал мне ключи от моей собственной квартиры, ты еще дал их какому-то незнакомому человеку! Можешь объяснить зачем?

– Могу! – оживился он. – Понимаешь, он только хотел вернуть свою жену, а для этого ему нужно было с ней поговорить… уговорить ее вернуться…

Тут Даша поняла, в чем был его собственный интерес в этом деле. Аня мешала ему, не давала наедине переговорить с ней, с Дашей… А зачем ему с ней говорить?