Лелька и ключ-камень (СИ) - Русова Юлия

— А… Тогда ладно. Попроси ее, пусть меня кормить не забывает. Только сказать надо наговор: «Дедушка, домовой-суседушка, тебя угощаю, другим не дозволяю». Тогда шишига еду мою взять не сможет. И принеси сухой полыни, если найдешь. Очень ее эта пакость не любит.

Домовой съел угощение и ввинтился в темный кухонный угол, а Лелька отправилась отчитываться перед хозяйкой дома, поскольку без ее помощи было не обойтись.

На следующий день Лелька принесла в больницу полынный порошок и рассказала Вере Васильевне, что с ним надо сделать. Измученной ночным шумом и очередным погромом женщине не пришло в голову сомневаться, она была готова на все, лишь бы отделаться от непонятного феномена.

— Леля, а ты уверена, что она не вернется?

— Не должна, Вера Васильевна, — тут Лелька вспомнила, что домовой Вавила сказал «кто-то подселил шишигу» и задумалась — а ну как неизвестный недоброжелатель решит повторить?

— Вера Васильевна, а у вас в последнее время не было скандальных или необычных пациентов?

— Ты знаешь, детка, были. Действительно очень необычные. Как правило больных с психическими нарушениями к нам не привозят, нона ближайшей буровой не оказалось врача, так что пострадавшего с травмой привезли сюда. Он долго не давал себя лечить, все кричал, что рыбьи черти уводят Артема. При нем нашли пару мешочков на веревочках с непонятными травами. Напарник этого молодого человека бесследно пропал, так что с делом работала полиция, мешочки я отдала им. Полицейские арестовали местного жителя, якута, тоже молодого парня. Заподозрили, что он продал вахтовикам какие-то местные грибы, отчего один погиб, а второй травмировался. Все хотели узнать, куда якут дел тело Артема.

И все бы ничего, помощь я пострадавшему оказала, увезли его в клинику в город. Но вскоре после отъезда всех участников этой истории ко мне пришел с визитом настоящий якутский шаман. Он потребовал вернуть ему родовые амулеты с секретными травами, которые забрали у внука. Я попробовала, конечно, объяснить, что все отдала полиции, а он заявил: «Нельзя чужим распоряжаться, однако. Плохо ты поступила, не делай так больше». Я конечно, возмутилась. А он и говорит: «Раз ты ничего не поняла, вот тебе гостья». И пальцами как-то по-особенному щелкнул. «Теперь, говорит, запомнишь, что чужое надо хозяину возвращать». И ушел. А у меня и начались эти ночные шумы. Это что же получается, он мне эту пакость подселил?!

Лелька посмотрела на негодующую женщину и решила ее на всякий случай предупредить:

— Вера Васильевна, мне папа рассказывал про шаманов. Он если по-настоящему обидится, может доставить намного больше неприятностей, причем очень опасных. Лучше бы вам с ним больше не встречаться. А шишигу ваш домовой скоро выгонит, вы его, главное, кормите каждый вечер, и полынь по углам рассыпьте во всех комнатах, все и наладится.

Все действительно наладилось и уже через три дня всякие следы нежданной подселенки исчезли, а Вера Васильевна теперь каждый вечер ставила в уголок блюдце с молоком. Лелька же заинтересовалась странными чертями, которых боялся пострадавший. Разобраться досконально в этой истории ей бы никто не дал, но после небольшого поиска в интернете картина происшествия у нее сложилась.

Чертями парень обозвал водных якутских духов сюллюкюнов. Эти на редкость шкодные создания живут в реках, но время от времени выбираются наружу чтобы поиграть в карты в каком-нибудь заброшенном доме. Если спрятаться и подслушать их болтовню, то можно узнать свое будущее, а то и деньгами разжиться.

Судя по всему, внук шамана именно это и решил сделать. Вот только, сюллюкюны любят порядок и если слушателей окажется нечетное число, то лишнего они уведут. Куда уведут — неизвестно, еще никто не возвращался. Видимо молодой якут позвал приятеля, а тот захватил напарника. Самого якута и пострадавшего духи не тронули, тут загадочные шаманские амулеты помогли, а вот незваного слушателя забрали. Неудивительно, что пациент Веры Васильевны был так напуган, он еще дешево отделался. Якутские духи очень заинтересовали девочку, так что она прочла о них все, что удалось найти.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Новогодние праздники пролетели мгновенно, прокатились яркой волной и исчезли. Наступили Святки, время, издавна особо почитаемое в деревнях. Лелька немало знала о святочных гаданиях, все-таки именно предвидение и гадания удавались маме лучше всего. Особенно хорошо девочка помнила мамины предостережения, так что, когда Иринины приятельницы решили погадать в бане на женихов, она забеспокоилась. А тут еще Ирина, видимо, чтобы покрепче насолить «захватчице», позвала в компанию Лену. Лелька на бывшую подругу зла не держала, она уже поняла, что большинство людей не в силах устоять перед искушением, а приманку Ирина выбрала соблазнительную. Так что, когда Лена, пряча глаза вошла в дом, Лелька попробовала ее предупредить, чтобы та не связывалась с гаданием. Однако Лена только отмахнулась, подумав, что бывшая подружка хочет вбить клин между нею и новыми друзьями.

Лелька решила, что всем не поможешь, да и о помощи никто ее не просил, так что она просто отправилась спать, благо в их комнате шум от бани был не слышен. Ей показалось, что она только закрыла глаза, как ее кто-то позвал. Поначалу откликаться не хотелось, но зов становился все настойчивей, и девочка встряхнулась, отгоняя сон. Рядом с ней стоял Кондратьич, он-то ее и звал. Домовой был в панике.

— Ведающая, просыпайся скорей, помогай, а то беда будет!

— Что случилось, Кондартьич?

— Гадалки наши с банником не поладили, невовремя они в баню-то поперлись.

— Ну и что?

— Банник это тебе, дева, не добрый дедушка. Обдерет он девок. Как есть обдерет!

— То есть как обдерет?

— Как, как… Кожу снимет, да на лавки расстелет.

Тут Лелька испугалась по-настоящему. Вскочив с кровати, она заметалась, быстро накинула платье, схватила банки с солью и порошком полыни, запасенным с осени в промышленных масштабах, и рванула в баню. В предбаннике было пусто, дверь в саму баню не открывалась, оттуда доносился шум. Лелька быстро развела соль в минералке, оставшейся в предбаннике после последней помывки, и от души плеснула на дверь. Та открылась, девочка вбежала внутрь. В темной бане метались незадачливые гадалки, а Ленку кто-то настойчиво тащил прямо в печь. Девчонка отбивалась и сипела, кричать она уже не могла, толи от ужаса, то ли от недостатка воздуха.

— А ну-ка прекрати немедленно! — заорала Лелька. — Я сейчас тебе все углы полынной солью засыплю, полынью замету, а завтра вообще обряд запирания бани проведу. Пойдешь тогда на болото, кикиморе в слуги.

— Не лезь, девка! — ответил ей низкий голос. — Я в своем праве! Пришли они в баню раньше времени, намусорили, да давай орать да хихичить. Не ведут себя так в бане! Имею я право их наказать.

— Не всяким правом стоит пользоваться. Если ты единственную дочь хозяев уморишь, долго твоя баня простоит? А ежели подружек ее утащишь, все одно, хозяина дома к ответу призовут, а баню твою по досочке разберут, пока улики ищут.

— Эк ты… — крякнул голос. — Ну а коли отпущу, что мне за это будет? Урон-то я все одно понес.

— Отпускай, пусть уходят, а мы договоримся. Я помню как папа летом тебе подарки приносил.

— Это стал-быть твой родитель был? Понимающий мужик! Ладно, пусть идут, отпущу я их. Но с тобой мы говорить будем!

Ленку немедленно вышибла из печки непонятная сила, омороченные девчонки пришли в себя, загалдели.

— Тихо! — прикрикнула Лелька.

— А что это ты тут орешь-командуешь? Тебя вообще не звали.

— Понравилось по бане кругами ходить? Хотите повторить? Нет? Тогда уходите, пока можете, ла посмотрите, как себя правильно в бане вести, когда гадать приходите.

Тут баннику, видимо, надоело ждать, и он поддал жути. Девчонки взвизгнули и вымелись за дверь.

— Ну, ведающая, чем ты мне урон компенсировать будешь?

— Уважаемый, как вас звать-величать?

— Эк ты… — снова озадачился банный хозяин. — не знаю я, девка. Никогда меня никто не звал, всегда незваным приходил.