КРАТКАЯ ИСТОРІЯ О БУНТАХЪ ХМЕЛЬНИЦКАГО - Самовидець

Добившигь такого родственнаго союза съ господаремъ Валашскимъ, Хмельницкій не только гетманомъ Запорожскимъ, но уже обладателемъ (Panem) цЂлой Руси учинился; однако, онъ написалъ къ королю письмо, оправдываясь, что сыну его, шедшему за женою въ Валахію, гетманъ съ войскомъ заступилъ дорогу, которая для всякаго свободна, и что изъ того вышла оказія, въ которой войско Польское и гетманъ убиты. Почему извинялся, что во всемъ этомъ былъ невиненъ, ибо остерегалъ гетмана, чтобы онъ не преграждалъ пути его сыну; кромЂ этого говорилъ, что не могъ удержать чернь и, наконецъ, сказалъ, что если бы онъ ее не удерживалъ, то вЂрно бы она была уже за Вислою. На такое письмо показолось королю не угоднымъ отвЂчать, а потому и не отвЂчалъ; а между тЂмъ на сеймЂ всЂ положили продолжать войну съ Хмельницкимъ, не соглашаясь на посполитое рушенье; только назначили войска изъ воеводствъ и повЂтовъ. Когда это происходило, снова прибыли отъ Хмельницкаго послы съ письмомъ, въ которомъ онъ просилъ у короля помилованія и присылки коммиссаровъ для разузнанія дЂла в заключенія мира. И хотя вовсе уже не вЂрилъ этому, по истинЂ величайшему, плуту, хоть бы онъ клялся и Богомъ живымъ, однако отправилъ пословъ его съ тЂмъ, что, если онъ разорветъ дружбу съ Татарами и дастъ сына своего королю въ заложники, то получитъ королевское милосердіе и благоволеніе. Потомъ послалъ король съ тЂмъ же Зацвилиховскаго и Чернаго, которые знались съ Хмельницкимъ прежде и были въ хорошихъ съ нимъ отношеніяхъ, чтобы они разузнали, согласенъ ли онъ дать сына своего въ заложники и разорвать союзъ съ Татарами: тогда король выслалъ бы своихъ коммиссаровъ для договоровъ. Съ такою инструкціею эти королевскіе послы отправились въ Чигиринъ, коимъ на встрЂчу выЂхалъ Тимошко, сынъ его, съ 200 всадниковъ; поздравивъ ихъ отъ имени своего отца, просилъ униженно ихъ къ себЂ, приговаривая, что имъ будетъ очень радъ. Потомъ, когда были близко, и самъ Хмельницкій, вышедъ со всею своею свитою, ласково съ ними поздоровался и позвалъ къ себЂ на обЂдъ, во время котрраго за здравіе короля велЂлъ палить изъ пушекъ; tandem сталъ удивляться, за чЂмъ бы пріЂхали къ нему въ такую опасную пору (w ogień i powietrze)? Чему наши послы удивились и отвЂчали, что онъ недавно присылалъ къ королю, прося помилованія, и потому король прислалъ къ тебЂ, что, если желаешь его милости и мира, разорви союзъ съ Татарами, и дай въ заложники королю своего сына, тогда и коммиссары пріЂдутъ въ Кіевъ и заключать трактатъ, ПоглядЂлъ за это тиранъ немилостиво и, взявшись за саблю, началъ имъ махать подъ носъ, грозя совершенною погибелью отечеству; тогда отважился Черный и сказалъ: Не на что гнЂваться: мы послы, что ослы: то приносимъ, что на насъ положено и что приказано. Выговскій сталъ также усмирять Хмельницкаго, который, не много успокоившись и припомнивъ прежнія свои связи съ Зацвилихов-/45/скимъ, смягчился и снова началъ съ ними милостивЂе разговаривать. Наконецъ, отпустилъ съ тЂмъ, говоря: 1-е Что ему разрывать союза съ Татарами, теперь, когда пора военная, нельзя, а коммиссія и потомъ отъ насъ не уйдетъ; 2-е. Сына дать въ заложники не можеть, ибо одинъ еще малолЂтенъ, а другаго недавно женилъ; впрочемъ, соглашалса на другихъ заложниковъ, если бы то было нужно; 3-е. Чтобы король Зборовскія условія утвердилъ клятвою. Когда съ этимъ явились послы къ королю и все ему разсказали, тогда, разгнЂванный и встревоженный король, приказалъ гетману Потоцкому итти съ войскомъ подъ Ковель и послать приказанія всЂмъ, чтобы туда собирались ; но они медленно слушали приказаній (leniwo słuchali) ; тЂ же, что съ гетманомъ были изнуренный въ станЂ, очень мало дЂлали пользы, ибо имъ надоЂло уже терпЂть продолжительныя лишенія, коихъ едва гетманъ успокоилъ, прибавивъ имъ въ то время жалованье и освободивъ на время отъ лагерныхъ трудовъ. За тЂмъ все войско расположилось по квартирамъ около Обовля, не спуская ни духовнымъ, ни шляхетскимъ имЂніямъ; тамъ же производили они своеволія и большія безпорядки, отъ которыхъ и самъ гетманъ не могъ ихъ удержать; наконецъ, самъ король далъ повелЂніе, чтобы, подъ опасеніемъ смертной казни, шли въ станъ ; по крайней мЂрЂ послЂ этого приказанія собрались въ одно мЂсто (do kupy).

А за тЂмъ и зима наступила ; но наши военачальники, мало обращая на нее вниманія, хотЂли вести войско за ДнЂпръ; но Богу было не угодно, ибо зима была гнилая, а къ тому и смятеніе возникло вь войскЂ по недостатку въ провіантЂ. Такимъ образомъ войско должно было опять разойтиться на зимнія квартиры; а между тЂмъ къ гетману приходили разныя вЂсти о Хмельницкомъ, т. е. что у него собрано на гото†40 тысячь Орды и безчисленное множество черни, что со всею этою силою намЂренъ итти противъ короля; что съ пограничными монархами переговаривается; что Турчину обЂщаетъ Каменецъ со всЂми землями по Вислу, лишь бы далъ ему помощь противъ короля; что отиравилъ пословъ въ Москву, чрезъ которыхъ обЂщалъ взять у Поляковъ и отдать Царю Смоленскъ и СЂверскъ; что въ Валахію и Молдавію послалъ съ праказаніемъ собираться подъ Львовъ ; когда такого рода вЂсти дошли до ушей нашихъ гетмановъ, то они вздумали послать сильную партію, желая получить вЂрнЂйшее и лучшее извЂстіе, для добытія языка; почему и послали какого-то Чешка, который, напавъ на Козацкій полкъ и истребивъ города, СмЂлогородокъ (Smiałogrodek) и Прилуки, порядкомъ оный потрепалъ, но языка добыть не могъ.

ПослЂ чего пошелъ Горнецкій съ 12 т. бракованнаго коннаго войска, который разрушалъ на пути взбунтовавшіеся города, никому не давалъ пощады, и мечемъ и огнемъ опустошалъ такъ, что отъ Согребыщъ (Sohrebyszcz), Беашады (Beaszada) и Умани (Chumen) почти вся Браславщина опустЂла ; въ УманЂ же, заставъ множество гультайства, собравшагося на ярмарку, быстро ворвался въ городъ съ войскомъ, и, не давая Козакамъ развернуться, приказалъ всЂхъ рЂзать, не спуская никому; даже женщинъ, тирански рЂзалъ для острастки другимъ городамъ. Хмельницкій, бывъ объ этомъ невЂрно увЂдомленъ, ибо ему кто-то сказалъ, что такія опустошенія /46/ производитъ своевольная и небольшая толпа Поляковъ, послалъ съ полкомъ Богуна, который, завидЂвъ наше огромное войско, противъ него идущее, возвратился назадъ и заперся въ Монастыришкахъ, а между тЂмъ послалъ къ Хмельницкому, увЂдомляя его обо всемъ. Тогда наши атаковали его въ Монастыришкахъ, но и сами понесли значительный уронъ, ибо Богунъ сильно защищался ; однако, когда крЂпкій сдЂлали приступъ и зажгли замокъ, тогда Богунъ усомнился въ своихъ силахъ и какимъ-то чуднымъ образомъ ускользнулъ изъ рукъ нашихъ Поляковъ. На этомъ-то приступЂ самъ Чарнецкій былъ не опасно раненъ въ лице стрЂлою. ЗдЂсь совершился дивный Божій судъ, не допустившій нашимъ взять Богуна ; а что еще хуже, когда замокъ горЂлъ, какой-то негодяй закричалъ : „Орда идетъ!“ На этотъ крикъ наши, тотчасъ потерявъ совершенно глаза, опрометью бросились и покинули, уже добытый, замокъ, оставили возы свои и больныхъ на лагерномъ мЂстЂ и за 7 миль убЂжали. Хмельницкій же, медленно, въ нЂсколько дней, прибылъ въ Монастыришки, но уже дЂло было кончено (po harapie) дивился и смЂялся, что наши безъ стыда, сами не зная для чего, ушли.

Когда это дЂлалось, король созвалъ сеймъ въ БрестЂ Литовскомъ на который собралось очень мало шляхты ; да и та утверждала, что дальше защищаться не въ силахъ и не можетъ. Слыша это, король самъ снова обЂщалъ итти на войну и окончить ее непремЂнно, чЂмъ удовольствовалъ шляхту, да и войско, услыхавъ о томъ, не только успокоилось и бунтовать перестало, но еще съ охотою стало ожидать прибытія короля. А тутъ снова отъ Хмельницкаго прибылъ гонецъ, съ челобитною о королевскомъ милосердіи и чтобы не шелъ за ДнЂпръ съ войскомъ, ибо и такъ много пролито невинной крови ; а за тЂмъ просилъ, чтобы окончить это бЂдствіе, обЂщаясь покориться, лишь бы гетманъ Запорожскій и его войско остались при прежнихъ правахъ; король, прочитавъ эту челобитную, хотя совершенно ему не вЂрилъ, но, видя истощенныя свои силы, приказалъ отвЂчать въ такомъ смыслЂ : что онъ уже неоднократно милосердіе и благосклонность королевскую получалъ, но никогда своего слова не сдержалъ, ибо всякій разъ съ Татарами имЂлъ постоянныя сношенія, и войско Польское а особенно подъ Батовымъ, поражалъ, и что вовсе безъ нужды употребляетъ религію предлогомъ, а самъ совершенно обусурманился, соединившись съ Татарами; но что король никому во всемъ своемъ государст†старыхъ привиллегій не уничтожалъ, и что онъ еще смЂетъ говорить о Зборовскихъ условіяхъ. НапослЂдокъ написано было, чтобы онъ этого напрасно не забиралъ себЂ въ голову, но ежели желаетъ въ самомъ дЂлЂ мира, то обезпечилъ бы его вЂрною порукою, чрезъ то можетъ получить отъ короля милосердіе и прощеніе. Давъ такой отвЂтъ Хмельницкому, наши придумали источникъ для уплаты войску жалованья; послЂ чего король велЂлъ войску двинуться къ Глинянамъ, гдЂ оно и расположилось станомъ; потомъ помогъ Господь всемогущій, что Ракоцій съ Радуломъ Молдавскимъ, опасаясь, чтобы Хмельницкій и на ихъ не покусился, когда ему счастье послужитъ: ибо уже на свадьбЂ Тимошки хвастался, что онъ Радула Молдавскаго сгонитъ и на мЂ-/47/сто его поставить своего сына господаремъ, а послЂ Семиградскою землею завладЂетъ. Поэтому тотчасъ Ракоцій послалъ свое войско въ Валахію съ логоθетомъ (Lahotetem), который, войдя туда, тотчасъ выгналъ господаря изъ Яссъ; узнавъ о томъ, зять господара Валашскаго, Тимошко, поспЂшилъ къ нему на помощъ съ 12 тысячами отборныхъ Козаковь; но какъ уже войско Ракоція шло къ границамъ, то онъ безопасно вступилъ въ Яссы, вырЂзалъ, бывшую тамъ въ небольшомъ числЂ пЂхоту Ракоція и снова господаря, своего тестя, посадилъ въ Яссахъ, а самъ, ослЂпленный этою удачею, пошелъ въ Молдавію; на пути туда, когда онъ переправлялся черезъ рЂку Телезьму, напалъ на него Ракоціевъ военачальникъ и такъ страшно поразилъ его, что Тимошко едва ушелъ только съ 1,200 Козаковъ, а прочее Козацство было вырЂзано. За нимъ погнался было гонецъ Кондрацкій, но, травленный заяцъ, Тимошко, пробрался тропинками въ свою Украину; послЂ этого происшествія, Ракоцій, видя, что хотя ему посчастливилось, но онъ не въ силахъ будетъ устоять противъ Козаковъ и Татаръ, и потому послалъ къ нашему королю, чтобы онъ, забывъ всЂ непріязненныя между ними отношенія, прислалъ ему помощь, дабы соединенными силами можно было усмирить бунтовщика Хмельницкаго. Король въ то время находился въ станЂ подъ Глинянами, гдЂ, сдЂлавъ смотръ своему войску и учинивъ въ немъ хорошій порядокъ, составилъ коммиссію подъ своимъ предсЂдательствомъ въ ЛьвовЂ, куда снова прибылъ посолъ Ракоціевъ, который отъ имени своего повелителя предлагалъ королю 30 тыс. войска, не считая того, которое на вЂрное будетъ выставлено господаремъ Молдавскимъ противъ Хмельницкаго. ПослЂ совЂта короля объ этомъ tandem pro et contra, порЂшили, чтобы предлагаемое Ракоціемъ подкрЂпленіе принять и имъ не пренебрегать, надЂясь, что при этомъ пособіи Богь освободить Польшу. И такъ немедленно былъ отправленъ Яскольскій условиться объ этомъ съ Ракоціемъ. Узнавъ объ этомъ, Хмельницкій сильно началъ отчаяваться, особенно когда Яскольскій, идя съ своимъ полкомъ, нечаянно напалъ подъ Линцами на Козаковъ и тамъ не мало положилъ ихъ на мЂстЂ ; однако же, рЂшился во что бы то ни стало, собравшись, со всЂми силами ударить на короля, и тЂмъ временемъ что нибудь сдЂлать; и потому пошелъ съ чернью и Татарами, какіе въ то время при немъ были, къ Збаражу, гдЂ люди князя Димитрія Вишневецкаго, сразившись съ его авангардомъ, захватили семь реестровыхъ Козаковъ; но прежде нежели ихъ представили королю, Пясечинскій, пойдя съ своею хоругвой въ разъЂздъ, былъ подъ Зборовомъ окруженъ Козацствомъ и, потерявъ людей своихъ, едва могъ убЂжать и увЂдомить короля о близкомъ присутствіи Хмельницкаго. Также и Хмельницкій, узнавъ отъ захваченныхъ у Пясечинскаго людей, что большой Польскій станъ, а съ нимъ и самъ король, находился подъ Глинянами, отступилъ къ Маначинамъ, забывъ всЂ прежнія свои предпріятія и только за Чернымъ Островомъ остановился, ибо безъ Татаръ не могъ ни какимъ образомъ держаться. Наше войско также двинулось тотчасъ изъ подъ Глинянъ и послало партію къ Хмельницкому, не зная, куда онъ отступилъ. Историкъ не пишетъ, что этЂ партіи сдЂлали, но только говоритъ, что Хмельницкій, какъ можно поскорЂе, /48/ перебрался за ДнЂпръ, чтобы имЂть возможность соединиться съ большою Татарскою силою, а между тЂмъ послалъ къ королю полковника своего, Антона, уже не отъ своего имени, а отъ имени всею народа Козацкаго (pospolstwa kozackiego), прося помилованія; черезъ котораго объявилъ, что, если не получить оть короля милости, то обусурманится и въ ярмо Турецкое запряжется, отдавшись ему со всЂмъ краемъ; что христіанство должно принять въ соображеніе и до того его не допустить.