Счастье потерянной жизни т. 2 - Николай Храпов

* * *

Первые дни Павел осматривал достопримечательности города, которые состояли из торгового порта и, поблизости расположенного, многолюдного рынка, городской площади, где примечательными были библиотека им. Ломоносова, православный собор и домик Петра I. Более всего привлекла внимание юноши Набережная. Там он часами любил проводить время, любуясь своеобразием морских кораблей разных стран мира.

Первое время, вечерами, он с упоением проводил время в залах ломоносовской библиотеки. В жаркие воскресные июльские дни, с малышами на "закорках", подолгу плескались в теплых отмелях Мосеева острова в Саломболе, но большая часть времени у Владыкиных проходила в напряженном труде.

Вскоре по приезде семьи отец с сыном пришли на огромный склад "Леспромхоза", где им было передано несколько сот пар валенок, которые, подшитыми, Петр должен был сдать к определенному сроку. Работали они допоздна всей семьей, что было принято обессилевшим страдальцем, как особая милость Божия.

Так Павлу пришлось оставить свою грамоту, а увлекательное занятие механизатора поменять на нудное грязное мастерство сапожника-старьевщика.

Однако, Павел за новое мастерство принялся охотно, с сознанием высокого своего долга и принял на себя самую тяжелую часть труда. Отец занимался только раскроем и подготовкой. По настоянию Павла он кончал работу рано, ввиду сильно расшатанного здоровья и, всегда утомленный, охотно ложился отдыхать. На обязанности Луши лежало все обеспечение семьи и заготовка пошивочных проваренных концов. Детвора усердно, хотя и с частыми перерывами, перематывала дратву из мотков в клубки, а Павел упорно изо дня в день, днем и ночью, занимался самой подшивкой. С самого начала он был удивлен, откуда у него появилось неутомимое усердие и энергия к труду. Спать приходилось по 3–4 часа в сутки, да и то больше днем. Долгими ночами, когда вся семья отдыхала мирным сном, Павел в тишине, молча, с желанием предавался труду.

В глубокую полночь он выходил на полчаса подышать свежим воздухом на двор, чтобы насладиться прелестью и тишиною полярной ночи, а потом опять упорно принимался за дело.

Бог явно благословил этот жертвенный приезд семьи к отцу. Гора войлочного хлама заметно таяла, а взамен ее появились аккуратно подшитые валенки. Владыкин не только своевременно сдал готовую продукцию на склад, но по трудовому соглашению почти половина продукции оставалась в уплату семьи. И так как теплая обувь была острым дефицитом в городе, то Луша без какого-либо труда сбывала ее на рынке, получая за это немалые деньги.

Ввиду того, что норма задания Владыкиным всегда выполнялась, даже с избытком, всю семью обеспечивали снабжением по лучшей категории, поэтому питались они очень хорошо, несмотря на то, что в городе еще продолжал царить голод.

Здоровье Петра стало заметно улучшаться. К концу лета они с Павлом имели возможность выезжать, побродить по тайге, собирая клюкву и грибы. А однажды посетили поселок Рикосиха: те места, которые были связаны со страшными воспоминаниями. Павел своими глазами видел места людских страданий, своими ушами слышал рассказы о минувших ужасах. Отплывая из поселка, они пригласили переехать в город Архангельск семью ссыльного брата-немца, преданного служителя церкви, и, посодействовав этому, потеснились в своих комнатах, чтобы принять их и разделить с ними один кров.

К осени работа заметно сократилась. Вечера стали свободнее, и Павел мог теперь вздохнуть душою и телом.

Посещая библиотеку, он предался усердному чтению литературы, а познакомившись с персоналом библиотеки и имея некоторый опыт работы с книгами, Павел получил доступ во все ее отделы. К своему великому удивлению, он встретил здесь ряд таких трудов, каких не находил нигде до этого. Особое впечатление на него произвел труд Рабин Дранат Тагора "Познание жизни". Он был поражен глубиной мысли автора и особенно тем, что впервые встретился с такими учеными доказательствами о существовании Бога и Божественном происхождении мироздания.

Кроме Р. Тагора, Павел познакомился с религиозным мировоззрением Л. Н. Толстого, Достоевского, Белинского, Жуковского и др. К немалому удивлению, в отделе, посвященном произведениям Ломоносова, он встретил целые томики его поэзии, в которых отражалось Богосозерцание автора.

— Неужели эти великие мировые личности были так глубоко убеждены и увлечены Богопознанием? — размышлял Павел.

С другой стороны, он удивился тому, как беспочвенны, бездоказательны и невежественны источники безбожных теорий, а самое главное, безжизненны по своему существу.

Безбожие ему представилось сорняком-удавчиком, которое питается жизнью растения, избранного им в жертву. Высыхает растение, погубленное паразитом, желтеет и гибнет с ним паразит, если семечко с него не прилипнет к другой жертве.

Этим мыслям Павел обрадовался, как дорогой находке и согласился, что смысл жизни в Богопознании, но чтобы постигать этот смысл — нужна вера: простая, но живая вера в Бога, а такой веры в себе он не находил.

Павел вспомнил свое счастливое детство, когда он, вместе со своей безграмотной бабушкой, горячо молился. Вспомнил отрочество, беззаветное, самоотверженное служение в церкви и был счастлив, живя детскою верою.

Но почему это все так скоро оборвалось? — Потому что там не было личной духовной жизни, — заключил Павел. — Я жил влиянием других, и я был тогда подобен младенцу в утробе матери, который живет неразрывной, общей жизнью с ней: когда же рождается — отрывается от жизни ее, и живет уже своей жизнью. Но родиться — это не значит, выйти из утробы матери. Чтобы начать свою жизнь, нужно вздохнуть с первым криком. Вот этого-то у меня и нет: оторваться-то — я оторвался и обстоятельства как-то вытолкнули меня, но как сделать вздох — не знаю, а без него нет и жизни, хоть я и окружен ею, как воздухом.

* * *

В семье Владыкиных особо уважаемым гостем был старичок А. Н. Хоменко. Узнав о приезде семьи к Петру, он очень привязался к ним. С Петром они сдружились с первых дней ссылки, когда смерть так страшно преследовала их. Пока Петр не переехал в город, они очень редко встречались, живя далеко друг от друга.

Теперь Александр Никитович радовался, как дитя, увидев своих по духу, и, особенно, был тронут заботой Луши о нем. Старичок очень ослаб в одиночестве и, будучи предоставлен сам себе, еле-еле обслуживал себя, как мог. Ходил необстиран, необлатан, подолгу не мыт, и кто знал — сыт он или голоден. С первых дней знакомства, семья полюбила брата Хоменко, увидев в нем кроткого, терпеливого и всегда радостного христианина. Со своею семьей, Луша обстирала его, облатала, обмыла. Приодели его в хорошую, справную одежду, помогли в питании; старичок прямо расцвел, и всегда, в радостных слезах, благодарил Бога за Его заботу.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});