Шанна - Кэтлин Вудивисс

Рюарк грубо оторвался от Шанны.

— Проклятие! — вскричал он. — Проклятая маленькая потаскуха! Я знал, что вы подстроите все так, чтобы оставить меня в дураках!

Рюарк принялся приводить в порядок одежду. Он быстрым взглядом окинул ее трепетавшие груди и нежные обнаженные бедра.

— Прикройтесь же, — ухмыльнулся он, — если не хотите, чтобы вместо меня рядом с вами оказались стражники.

Шанна плотно завернулась в манто, защищаясь скорее от его иронии. Секундой позже дверца отворилась, и в грудь Рюарку нацелился пистолет Питни.

— Выходи!

Все в Рюарке восстало. Сначала над ним издевались, потом соблазнили и, наконец, помешали в самый неподходящий момент! С яростным рычанием, не дав опомниться стражникам, он ударом ноги выбил пистолет из рук Питни и, собрав все силы, подпрыгнул и ударил его обеими ногами в грудь. Сила этого удара была так велика, что оба они покатились в грязь.

— Держи мерзавца! Держи его! Хикс оторвет нам за него головы! — кричали стражники.

Рослые и сильные, они набросились на Рюарка, но тот дрался как одержимый. С ним совладали не сразу. Наконец ему, стоявшему на коленях в грязи, надели на запястья кандалы.

Питни потирал плечо, видно, от сильной боли, и осторожно пробовал сгибать руку. Подняв глаза, он увидел лицо Шанны, освещенное светом фонаря. К ней подошел с извинениями третий стражник.

— Простите меня за опоздание, сударыня. Мой фургон увяз в болоте, иначе я прибыл бы вовремя в назначенную вами минуту.

Рюарк медленно поднял голову. На его лице были видны следы ударов. Из угла рта текла кровь. Он взглянул Шанне в глаза, и прозвучал его искаженный гневом голос:

— Если всемогущий Бог будет ко мне милостив, сударыня, то я увижу нашу сделку полностью состоявшейся. — Слова эти он произнес как клятву.

Рот ему заткнул увесистый кулак. Стражники грубо затолкнули Рюарка в фургон. Шанна откинулась на подушки сиденья и стала приводить в порядок одежду. За исключением того, что ей пришлось потерять девственность, ее планы были выполнены так, как она хотела, но она почему-то не чувствовала большого удовлетворения. Ей казалось, что отныне жизнь ее стала какой-то пустой. Мысль о подстроенной ею предательской комбинации терзала ее совесть. Ее юное тело сгорало от никогда ранее не испытанного желания, но теперь утолить его было некому.

Дверца кареты тихо закрылась, и она тронулась в путь, обгоняя фургон. Шанна услышала почти нечеловеческий крик и звук яростных ударов по тяжелой деревянной двери.

Шанна зажала уши и зажмурила глаза. Но образ избитого Рюарка врезался в ее мозг, и ничто не могло заставить его исчезнуть.

Глава 4

Могильная тишина висела над мрачными коридорами тюрьмы. Но вот, прогрохотав засовами, хлопнула тяжелая дверь, раздался топот ног и послышался зловещий шелест: кого-то волочили по полу. Хикс проснулся, вскочил и сонными глазами уставился на склонившуюся над ним фигуру человека.

— Нет! Нет! — простонал он, вытянув перед собой скрюченные пальцы, словно защищаясь от какого-то призрака.

— Какого дьявола, Хикс, очнись же!

Фигура выпрямилась. Возвращаясь к реальности, Хикс различил стоявших перед ним стражников и раскрыл рот от удивления: его подчиненные с ног до головы были покрыты грязью.

Джон Крэддок мотнул головой в сторону узника:

— Этот негодяй пытался бежать! Нам пришлось гнаться за ним.

— Гнаться! — пропыхтел Хикс. Шагнув вперед, он внимательно оглядел свою команду. У Крэддока была рассечена губа, под глазом у Хэдли красовался синяк, третий держался за скулу. Взглянув на Рюарка, тюремщик удовлетворенно улыбнулся. — Так, стало быть, ты захотел лишить палача его приятной обязанности, так, что ли? Что ж, теперь твоей старой шлюхе наплевать на то, что я с тобой сделаю.

Несмотря на распухшее и окровавленное лицо, глаза Рюарка горели бесстрашием.

— Она вовсе не старая шлюха, дружище, — проговорил Хэдли, — а настоящая красавица. Я бы и сам от нее не отказался.

Хикс повернулся к Рюарку.

— Жениться-то ты женился, да не переспал с женой. Ловко было устроено! Ну-ка назови нам ее имя. А может быть, ты сам оказался не на высоте? Ну-ка говори.

— Миссис Бошан, как я полагаю, — с презрением отвечал Рюарк.

Тюремщик задержал на нем долгий взгляд, но тот и глазом не моргнул.

— Загоните его сиятельство в его апартаменты, — рявкнул Хикс. — Да не снимайте эти браслеты. Мы скоро им займемся.

Спустя два дня, рано утром, сон тюремщика нарушил громкий стук в тяжелую входную дверь.

— Нечего поднимать такой шум! — прорычал он. — Иду!

Он натянул штаны и, не дав себе труда заправить в них ночную рубаху, отодвинул засов на железной двери. К своему удивлению, он узнал в посетителе монументальную фигуру Питни. В руках у него был узел с одеждой и полная корзина еды.

— Я от госпожи Бошан, к ее мужу. Вы позволите мне войти?

Вопрос прозвучал как приказ. Хикс понял, что ему ничего не остается, как отправиться за ключами, и издал какой-то звук, напоминающий ржание.

— Нам пришлось приковать его к стене, иначе он прикончил бы нас. Он стал как сумасшедший. Не прикасается к присланной вами еде. Не ест ничего, один хлеб с водой. Смотрит с ненавистью. Была бы его воля, убил бы нас.

— Отведите меня к нему.

Тюремщик пожал плечами.

— Да, конечно, если вам угодно.

Царившую в камере тишину нарушил шум бросившихся врассыпную от света фонаря крыс. Питни старался найти хоть какие-то признаки жизни в неподвижной фигуре Рюарка, съежившейся на тюремном ложе. Он сразу заметил цепи на лодыжках и запястьях и железный ошейник на узнике, прикованном еще одной цепью к стене.

Питни нахмурился:

— Как дела, парень?

Ответа не последовало.

Гигант подошел к нему ближе:

— Ты ранен?

Рюарк пошевелился и привстал. Глаза с золотистым оттенком уставились в темноту.

— Хозяйка прислала тебе одежду, — продолжал Питни. — Она спрашивает, что мы можем для тебя сделать.

Колонист что-то проворчал. Он поднялся на ноги. Поддерживая рукой цепь, чтобы ошейник не врезался в шею, на которой до мяса была содрана кожа, он с трудом сделал несколько шагов по тесной камере. На его лице и всем теле были видны следы побоев, слишком свежие, чтобы их можно было отнести на счет случившегося в день бракосочетания. На спине, под разодранной рубахой, виднелись страшные рубцы, словно его стегали кнутом. Он, по-видимому, не понимал слов Питни и выглядел, как зверь в клетке. В какой-то момент Питни, при всей своей внушительности и силе, почувствовал необъяснимый страх перед ним. Он в растерянности покачал головой. Доведенный до такого состояния, Рюарк стал карикатурой на сильного мужчину, каким он видел его раньше.