Непристойная Блистательная Ложь (ЛП) - Кендалл Райан

— Спасибо за все, сегодня.

Она кивает:

— Конечно. Как друг Колтона, я уверена, что мы будем часто друг друга видеть. А если серьезно, то я имела в виду, именно то, что сказала и если тебе нужен друг, чтобы выпить кофе или другие напитки, или же просто женщина, с которой можно поговорить, когда он сведет тебя с ума… Позвони мне.

Я беру у нее номер телефона, размышляя, что она имела в виду, когда сказала, что он сведет меня с ума.

Как только Марта оставляет меня одну, я чувствую неловкость от того, что мои сумки заполнили пустое пространство в шкафу, которое когда-то занимали вещи Стеллы. Но, возможно, Колтон привел меня сюда именно ради этого, чтобы я заменила все плохие воспоминания, оставленные ею.

Если он хочет, то я сделаю это. Небеса знают, что я также бегу от своих воспоминаний. Я здесь ради денег, но узел обосновавшийся в моем животе и уменьшающийся с каждым часом, дает мне понять, что это не единственное, что может предложить мне моя новая жизнь.

Нахождение здесь, в ЛА, в этом особняке, приносит чувство облегчения от постоянного беспокойства и страдания, с которыми я живу каждый день. Я скучаю по своей семье, по Бекке, конечно я волнуюсь о ее здоровье, но это больше не крутится в моей голове ежеминутно, как было раньше.

 

Глава 7

Колтон 

Прежде чем покинуть загородный клуб, я захожу в магазинчик подарков. Комплект, состоящий из вычурного кружевного голубого лифа и трусиков, висящий на витрине, привлекает меня, напоминая о бледно-голубых трусиках Софи с прошлой ночи. И как судно к маяку света, я направляюсь прямо к ним.

— Может я смогу помочь вам найти что-нибудь? — спрашивает продавщица по ту сторону прилавка, позволяя своему взгляду спуститься вниз по моей подтянутой груди и остановиться непосредственно ниже пояса.

Ей явно не хватает такта. Все что она видит, глядя на меня, так это толстый член и бумажник. И если я нахожусь в этом клубе, значит, у меня есть деньги, но после того рыжего двуглавого монстра из ада, мысль о том, чтобы быть с такой девушкой как она, просто отталкивает. Только то, что она посылает двусмысленные улыбки и готова упасть передо мной на колени по щелчку пальцев, не означает, что она сможет заполучить мое сердце.

Девочки вроде нее, интересуются только благополучной жизнью, которую я могу обеспечить — богатство, статус, но не тем, что находится у человека внутри. Поэтому меня не интересует ничего больше, кроме того, о чем я договорился с Софи. Очистить и отделить от остальной части меня. Сексу и близости — нет места рядом друг с другом.

— Я в порядке, спасибо. — Я знаю, что Марта организует все сегодня, но это не мешает мне осматриваться, пока жду, когда Пэйс и Коллинз закончат в раздевалке. Мне жарко и я устал после гольфа в тридцать шесть лунок, но я лучше приму душ дома, где смогу надеть свежую одежду, чем здесь с кучкой мужиков. И я вовсе не шутил, когда сказал Софи приготовиться к тому времени, как я вернусь домой. Вчерашней прелюдии недостаточно. Я не переставая думаю о ее сочных губах и высокой груди.

Двигаясь мимо рядов шелковых трусиков и бюстгальтеров, я подхожу к стойке с маслами и лосьонами. Схватив одну из бутылок, я иду на кассу, чтобы заплатить.

— Хороший выбор, — улыбается мне кассир.

Игнорируя ее, я смотрю на свои «Ролекс». Интересно, вернулись ли уже Софи и Марта. Продавщица, явно раздраженная тем, что я не обращаю на нее внимания, несмотря на оголенную кожу и расстегнутую пуговицу, приоткрывающую кромку лифчика, засовывает покупку в подарочный пакет и пихает его мне.

Я нахожу Пэйса и Коллинза в большом фойе клуба, влажных и с бутылками воды.

— Вы готовы, леди? — интересуюсь я.

Коллинз кидает мне бутылку воды.

— Давай, — говорит он Пэйсу. — Мы должны вернуть принцессу домой, точно к минету.

Да, пожалуйста.

***

Когда я возвращаюсь, в доме стоит тишина. Прежде чем подняться наверх, я обхожу комнаты первого этажа, проверяя берлогу и кухню. Разочарование пронзает меня, когда я думаю о том, что она еще не вернулась. Ну, по крайней мере, я могу принять душ до того как она вернется. Это меньшее, что я могу сделать, перед ожиданием того, как она испробует мой член.

Направляясь в спальню, я стягиваю рубашку, оголяя свой торс и с удивлением замечаю хмурившуюся Софи, сидящую в центре кровати с телефоном на коленях.

— Все хорошо?

Она пугается моего голоса, и телефон падает на кровать. Ее взгляд лениво скользит вниз по моей обнаженной груди, и хмурость исчезает. Хорошая девочка.

— Все прекрасно. — Она укладывает телефон рядом с собой на тумбочку. Не удивлюсь, если она снова разговаривала с кем-то из домашних. — Как прошел гольф?

— Жарко. Я иду в душ.

Она кивает. Ее взгляд не отрывается от моего, но я знаю, что ее влечет к моему телу.

Я быстро вхожу в душ и не дожидаясь пока пойдет горячая вода, намыливаю грудь, пресс, под мышки и конечно, те части своего тела, на которых хочу видеть ее ротик. Обматывая полотенце вокруг бедер, я вхожу в спальню, но Софи уже в ней нет. Какого хрена? Видимо, нам нужно установить несколько основных правил. А правилом номер один должно быть ее нахождение на моей кровати в обнаженном виде, в ожидании меня, в любое время.

Испуская разочарованный вздох, я роняю полотенце и одеваюсь, прежде чем отправиться вниз на ее поиски.

Софи сидит в берлоге, там же, где мы сидели прошлой ночью. Ее ноги подогнуты, а книга лежит на коленях. И все, о чем я могу думать, так это о том, как она встает передо мной на колени и берет мой член глубоко в рот. Боже, как же давно я не трахался.

Ее глаза отрываются от книги и сосредотачиваются на моих, когда я устраиваюсь напротив нее.

— Нашла что-то стоящее? — Киваю я на книгу в ее руках, которая как я предполагаю, взята из моей личной библиотеки.

— Шарлотта Бронте. — Она удерживает обложку «Грозового Перевала», показывая ее мне. Темная и закрученная история любви. История моей гребанной жизни.

— Ты читала его раньше?

— В средней школе. Но я не помню, что там было. — Убирая книгу на подушку рядом с собой, она складывает руки на коленях и в ожидании смотрит на меня. Ей интересно, что будет дальше.

— Ты голодна? — удивляю я ее своим вопросом.

Она осторожно кивает. Я умираю от голода, после долгого дня проведенного на поле, и когда протягиваю ей руку, она аккуратно вкладывает свою ладонь в мою. Я говорю себе, что это важно, что ей комфортно со мной, но на самом деле понимаю, что мне просто нравится прикасаться к ней.