Удовлетворение - Андрей Голяк

– Епона мать, – Пэм сделала безуспешную попытку подняться.

Ноги, как это часто бывает в таких ситуациях, с возмущением отказывались служить, а мозг настойчиво предлагал забить на всё и поспать ещё хотя бы часиков пять. Но Пэм подозревала, что раз прозвенел будильник, то у неё может быть запланировано что-нибудь важное. Она уселась, прислонившись спиной к дверному косяку и чувствуя, как больно врезается в задницу порог, но переменить место и позу сил не осталось.

– Блядь, что ж меня намечалось-то? – Пэм усиленно заворочала мозговыми извилинами.

Извилины ворочались с трудом и издавали очень неприятный шум в голове. Пэм поморщилась. И совсем уж собралась забить на всё и забыться, как вдруг мгновенно подскочила с громким воплем:

– Эфир, ёб твою мать, у меня же эфир в девять тридцать! – Пэм бросила взгляд на часы, – уже полдевятого!

Она вихрем ворвалась в гостиную и обнаружила там на диване сладко посапывающих во сне Чиллаута и Вовочку – барабанщика "Глистов". А в спальне на её роскошной двуспальной кровати, раскинувшись крестом, нагло дрых Заяц – вокалист тех же "Глистов". Он чувствовал себя настолько по-домашнему, что завалился спать в ботинках – Пэм с ужасом посмотрела на своё светлое пушистое покрывало, испачканное говнодавами этого мерзавца.

– Вот пидорасы! – завопила она. – Я сплю на полу в ванной, как последняя прошмандовка, а вы, суки, детский садик устроили, по постелькам разошлись! И ни одна падла меня до кровати не дотащила!

Вот хуй вам теперь – будете в подворотнях бухать, а не в моей квартире! Подъём, бляди!

Её пламенное обращение осталось без всякой реакции – Заяц повозился и повернулся на бок. С его громадного ботинка отлепился кусок грязи и упал на ковёр. Пэм скрипнула зубами. Но тут же отвлеклась на нечто более важное:

– Блин, нужно же было Влодеку позвонить! – и метнулась в кухню, где предположительно могла находиться мобилка, если судить по тому, откуда был слышен звонок.

Труба лежала в прихожей возле зеркала, а в кухне обнаружилась

Даша. Она спала, по-детски свернувшись калачиком на мягком уголке и подложив кулачок под щёку.

– Дашутка, – Пэм мягко коснулась её плеча и легонько потрясла, – я еду на "Хит FM", у меня эфир в девять тридцать. Останешься досыпать? Или со мной поедешь?

– А… Да… Я с тобой, солнышко, – Даша потёрла глаза кулачками.

– Сейчас умоюсь только…

– Не спеши, мышонок, у нас ещё есть минут пятнадцать. Я позвоню и пойду этих мудаков из кроватей вытряхивать.

Пэм лихорадочно защёлкала кнопками телефона. Пальцы с похмелья слушались плохо.

– Чёрт, только возьми трубу, ну возьми же… Алё, Влодек, дзень добжий! Как жизнь половая? Нормально? Ты помнишь, что у нас сегодня прямой эфир на "Хит FM"?

– Пэм, ласточка, доброе утро, – приятный баритон с еле уловимым польским акцентом, – мы же договорились созвониться вчера вечером. Я ждал звонка, но ты не появилась. Я решил, что всё отменилось.

– Влодек, прости ради Бога! Это я, пизда с ушами, виновата. Вчера была на презентации в джаз-клубе, потом заехали выпить, всё завертелось… Короче, я провтыкала… Влодек, прошу, извини!

Приезжай к девяти двадцати, с меня потом коньяк в неограниченных количествах.

– Пэм, я бы с радостью, – трубка зазвучала виновато, – но я сейчас нахожусь в ста километрах от города. Ты не позвонила, а Кирыч предложил съездить на лыжи… В общем вот так вот… Я честно ждал вчера твоего звонка.

– Да я понимаю, Влодек. Я сама во всём виновата. Ну, давай, до скорого! Удачно покататься.

Пэм положила телефон на стол и задумалась. Эфир отменять нельзя.

Она не анонсировала, кто будет гостем – хотела сделать слушателям сюрприз. Польский джазовый гитарист Влодек Лещинский! Публика кипятком писает от восторга, а Пэм в полном шоколаде. И вот теперь из-за банального кира ничего этого не будет. Чёрт, что же делать?

Эфир не отменить, анонсов передачи не было… Значит… Значит нужно привезти кого-нибудь другого! Кого? Времени – в обрез!

Пэм влетела в гостиную и оценивающе уставилась на диван. Чиллаут!

Вот кто станет её спасителем! Бас-гитарист группы "Вельвет" давненько не появлялся в её эфирах, особенно соло.

– Чиллаут! Подъём, мудозвон! Да вставай же, хрен собачий!

– А… Чего? Да какое "вставай"? Иди в жопу! – "спаситель" повернулся носом к стенке и демонстративно захрапел.

– Колька! Ну не будь гондурасом! У меня эфир через час! – Пэм бесцеремонно отодвинула бездыханное тело Вовочки и уселась рядом.

– Ну и пиздуй на свой эфир! Я-то тут при чём?

– Колька, ты мне сегодня нужен на эфире. Влодек отказался, у меня дыра. Выручай, ну плиз!

Чиллаут развернулся к ней лицом, и некоторое время изучал её слезящимся похмельным глазом. Потом выдал вердикт:

– Паршиво выглядишь! Тебе тоже не мешало бы поспать часа три, – после чего развернулся и улёгся поудобней.

– Коо-о-о-олька! Я тебе свою корейскую водку со змеёй отдам! – применила она последнее средство, предложив Чиллауту то, на что он давно точил зуб.

– Сама пей свою водку, змея! Мы такого говна не употребля… Бля!

– подскочил он на диване, придавив задницей лицо слабо пискнувшего

Вовочки. – Водку со змеёй? Точно? Не обманешь?

– Честное пионерское! Бля буду! – забожилась Пэм, делая честные глаза перед шантажистом.

– Еду! – засобирался Чиллаут. – Только дунем шмали на дорожку, а то меня трухает здорово.

– Коль, это прямой эфир. Не запись, а прямой эфир. Давай, шмаль после. А?

– Да я там прямо в студии тогда лыжи склею! Вытряхиваешь меня в такую рань из постели, везёшь на какое-то левое интервью, и ещё без шмали. Не поеду тогда! – заупрямился Чиллаут, почувствовав слабину.

– Ладно, хрен с тобой! – Пэм подошла к шкафчику и вынула спичечный коробок. – Вот, матрай – беру с собой корабль!

– Лады! Щас только зубы почищу.

В такси Пэм попыталась подкраситься, но тряска и дрожащие руки привели к тому, что она стала похожа на готическую принцессу – чёрные круги вокруг глаз и кровавое пятно помады у рта.

– Да ну нахрен этот макиях долбанный! – она в сердцах захлопнула пудреницу. – Даш, зайчик, расскажи толком, что было-то вчера?

– Да я раньше всех спать ушла на кухню, – Даша виновато посмотрела на неё. – Вы в гостиной так гудели, что в спальне было не заснуть. Кстати, Заяц вчера чуть Вовочку не утопил.

– Как это? – изумилась Пэм.

– А ты, подруга, ваще ни черта не помнишь? Вот это у тебя приход был! – восхитился Чиллаут. – Короче, сидели мы культурно, отдыхали… На третьем жбане Вовочка потух. Заяц взялся его привести в чувство – типа, говорит, там холодная вода в ванну набрана, я его туда макну.

– Ага, точно, – вспомнила Пэм. – У нас вчера трубы в доме ремонтировали, я набрала в ванну воды на всякий случай.

– Так вот, – продолжал Чиллаут, – взял он Вовочку за жабры и попёр в ванную. Ну, нет их и нет… А мне поссать захотелось – я пошёл в сортир. Иду, заглядываю в ванную, а там Заяц свою хаерюгу расчесывает и вовсю перед зеркалом позерит – то так станет, то этак… Я всегда говорил, что он пидор, позёр и модник. Короче, Заяц перед зеркалом красуется – яйцами трясёт, а Вовочка уже пузыри в ванной пускает. Этот лупень его принёс, головой в ванну опустил, и забыл про него. Сам наслаждается своей ниибацца красотой, а чувак уже доходит. Бухой в запятую – даже нет сил башку из воды вынуть. В общем, я его типа спас, – Чиллаут сделал попытку гордо приосаниться, но получилось слабо – в такси было мало места.

– Цирк на дроте, – Пэм покачала головой. – А потом?

– Да чё потом. Я чуть Зайцу рожу не набил. Ты нас мирила, потом ещё коксом зарядились поверх коньяку…

– О-хо-хо! – схватилась за голову Пэм.

– Ты этого гондураса больше в гости не зови. Он как-то остался у меня переночевать – я тогда ещё с предками жил. Всю комнату обрыгал.

И папаша мой был недоволен. Утром иду мимо кухни, слышу, а он матери говорит: "Лора, наш сын совсем охуел! Захожу я ночью в туалет, а там мутант – баба здоровая, метра два ростом! С белыми волосами и с бородой!" Представляешь, этот подонок знал, что я живу с родителями, и даже дверь в сральник не удосужился запереть! Батя от такого хамства просто припух – до сих пор мне вспоминает!

Пока Пэм собиралась как-то достойно отреагировать, такси подкатило к зданию передающего центра, где располагалось "Хит FM". С трудом выбрались из машины. Пэм расплатилась и глянула на часы:

– Успели. Сейчас быстренько выпьем кофе, и в студию. Чиллаут, разрабатывать сценарий времени нет – придётся импровизировать. Это я к тому, чтобы ты не подставил Пепла – не трынди лишнего. И меня тоже не подставь – держись культурно…

– А шмаль? – возмущённо напомнил Чиллаут.

Пэм удручённо развела руками:

– Голодной куме всё шмаль на уме. На, держи, – она отдала коробок шантажисту. – Идём.

Пока пили кофе и Чиллаут расправлялся с травой, в студии всё подготовили. "Звезда" чинно расселся перед микрофоном и состроил важную мину, которая, как ему казалось, подходила к случаю.