Приглашение с подвохом (СИ) - Рыжая Ехидна

Ну уж дудки!

— И решил убить? — в груди кольнуло фантомной болью. — Впрочем, меня это не касается! — пораженчески выставляю перед собой руки, отступая. — Зато меня очень интересует, когда ты собирался мне рассказать о проклятие. Или решил использовать глупую девицу втемную? У нас, знаешь ли, подобное называют не информированным согласием, и расценивается это законниками, как мошенничество.

— Ты не уточняла детали, — переводит стрелки, делая невинный вид.

— Это прямо так… по-мужски! — злясь на весь белый свет, разворачиваюсь и шагаю к выходу.

— Перестань ерничать, — сказал он с ледяным спокойствием в спину.

— Не нужно держать меня за дуру! — вспылила, невольно повысив голос. На эмоциях — нервы-то не железные. — Ты специально утаил правду, зная, что я в ваших магических штучках ничего не понимаю.

Выскочив на улицу, достаю из багажника тазик а-ля «миска для большой киски» и с грохотом ставлю его на крыльцо, намеренно игнорируя фантом. Или призрака. Или кто он там. Да, собственно, какая разница! Кем бы он ни был, а бесит просто невероятно! Напыщенный индюк!

— Ты и без того была напугана, — слабое оправдание, но я вынуждена с ним согласиться. Скажи он мне вчера о проклятиях, фигушки бы я согласилась помогать.

А ночью бы перерыла интернет, ужаснулась и постаралась забыть о произошедшем.

— Угу, — вываливаю содержимое пакета в миску, стараясь не смотреть на куски мяса, и сторонюсь, уступая проход котам. — Меня и сейчас предстоящая смерть пугает, а тут ещё и обман в придачу!

— Смерть? — чуть вскинув брови уточняет Иллидан. — С чего ты решила, что умрешь?

— Это ведь проклятие ведьмы! Я, конечно, не знаток, но даже мне известно, что от ведьм ничего доброго ждать не приходится.

— Это так, — и не думает отрицать красавчик. — Но не все проклятия смертельны — это раз, и я нужен ей живым — это два.

— Мужчины любят преувеличивать свою значимость, — насмешничаю в ответ.

Разве та красавица с портрета станет бегать за мужчиной, пусть он хоть тысячу раз привлекателен?

— Я перефразирую, — с толикой раздражения заявляет призрак, — Мариам нужен портал. Нет меня, нет портала. Так понятнее?

— Хорошо, допустим. — Звучит логично. Опираясь на широкие крыльца, подкидываю манипулятору новую порцию вопросов. — Тогда что за проклятие? Расскажи подробно, что я должна сделать и чем мне это грозит. А продолжишь темнить, я просто развернусь и уеду. И разбирайся, как хочешь.

Я подмечаю, как от негодования карие глаза вспыхивают, а губы превращаются в тонкую ниточку, словно сдерживая рвущуюся грубость. Он сверлит меня хмурым взглядом, но через долгих пять минут все же уступает.

— Видишь ли, ведьма, чьим портретом ты любовалась… — со вздохом начинает рассказ мужчина, — обманным путем пробралась сюда и попыталась подчинить портал. Только я раскусил план, поэтому перебросил портал в другой мир, запер его, а сам ушел в подпространство. Хотел выждать, пока она ослабеет, оказавшись в ловушке, и сдать её охотникам, а она тем временем разобрала источник портала — хотела напакостить, но сама того не зная, лишила меня сил и возможности вернуться. Без источника портал просто засыпает, а учитывая, что я в тот момент был в подпространстве…

— Уснул и ты, — подвожу итог, когда мужчина замолкает, уставившись куда-то вдаль.

— Да. Украла сто пятьдесят лет жизни, оставив призрачный шанс на спасение… — портальщик делает жест, подчеркивающий его бесплотно-беспомощное состояние. — Без тебя я не справлюсь, Женя.

Он впервые обратился ко мне по имени, и это немного выбивает из равновесия. В упавшем голосе мелькнула искренность, а в словах — просьба. Мне приходится на мгновение закрыть глаза, чтобы совладать с проснувшейся совестью.

Жалко его. Но себя жальче.

— А разбудило тебя моё появление, — мелькнула догадка. — Или что-то другое?

— Ключ пробудил портал, передав ему энергию, — Иллидан, чьё имя я сократила до Дана, сделал жест, который можно перевести как «наконец-то» или «слава богу». — Но если в ближайшее время я не восстановлю источник, то…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Ты снова уснешь, — мужчина кивает. Такой исход его совершенно не радует.

— Да. И в этот раз уже навсегда.

— Ты все еще ни слова не сказал о проклятии.

— Пойдём, я кое-что покажу, — призрак разворачивается и летящей походкой устремляется в дом. Я колеблюсь всего секунду прежде, чем поспешить следом.

Мы поднимаемся по широкой парадной лестнице, привлекающей внимание не только потрясающими ажурными коваными перилами, но и пропылившейся ковровой дорожкой. Господи, этому дому не помешает уборка!

Поднимаясь по ступеням, при этом чувствуя себя знатной дамой прошлых эпох, я чуть было позорно не протаранила лбом дверь, за которой скрылся призрак, пройдя её насквозь. Слишком задумалась.

Открывшаяся взгляду комната была пуста, за исключением жардиньерки, выставленной кем-то в самую середину.

На столешнице в форме цветка лежала мягкая подушечка, а на ней корона. Хотя, скорее, это была завораживающе прекрасная диадема. Полтора десятка крупных кристаллов, обсидианово-черных, как тьма адской бездны, белых, прозрачных как умытое утро, скрепленных затейливо изогнутой оправой с вкраплениями ограненных, как бриллианты, драгоценных зерен. Квинтэссенция силы, амбиций и власти. Диадема была так хороша, что ее хотелось немедленно примерить.

— Красота какая, — от накатившего восторга перехватывает дыхание. Ловлю себя на мысли, что Иллидану это корона очень подходит. Подчеркнет его красоту и загадочность. — В жизни не видела ничего подобного!

— Трудно устоять, не так ли? — горько усмехается призрак, выдергивая меня из странного наваждения. — Любимый приём Мариам — замаскировать свои чары в чем-то прекрасном и заманить жертву. Тебя не настораживает даже то, что тьмы в ней больше, чем света.

И только после столь жирного намека я прислушиваюсь к собственным ощущениям. Корона и впрямь притягивала, как магнит, и не нужно быть магом, чтобы понять, о чем говорит мужчина. Необъяснимая, едва-едва уловимая тревога, что проникает под кожу, зудит где-то на заднем плане. Та самая, которую принято считать шестым чувством.

Нет причин для страха, но нутро подсказывает, что нельзя поддаваться этому наваждению. Поэтому я отвожу взгляд от переливающихся кристаллов, чувствуя, что давление ослабевает. Секунда, вторая, третья… И вот, я уже могу мыслить нормально.

— Или дело в том, что ты не маг.

— Или женщина.

— Возможно, ты права, — к моему удивлению, Иллидан соглашается. — Скорее всего, я бы свихнулся от желания нацепить на себя корону. А ты ничего… вполне себе вменяемая.

Пониже столешницы, удерживаемая изящнейшими, украшенными вензелями коваными ножками, парила не менее ажурная полочка. А не ней — лист тисненой пожелтевшей бумаги, сложенный как конверт.

— В короне спрятаны кристаллы от источника. И все как один, не отличить! — я успела насчитать не меньше пятнадцати крупных кристаллов. — Можешь открыть письмо? — кивнув, беру с нижней полки сложенный лист бумаги, разворачиваю и показываю текст призраку. — «Королева может любить только коронованного короля, а в короне найдется то, что вернет королю величие», — зачитывает он вслух одну единственную фразу.

Его лоб грозно хмурился, а на лице было такое угрюмое, неприязненное выражение, словно он видит перед собой что-то гадкое.

— Мда, от скромности дамочка не умрет, — задумчиво протягиваю, почему-то вспомнив беспринципную Алинку.

И почему мужиков всегда тянет на стерлядей?

Мне показалось, или потянуло духами? Едва уловимый аромат заставляет думать о порочной истоме ночных цветов. В мыслях тут же всплыл образ роковой рыжеволосой красавицы.

Ого! Да это же было рассчитано на Иллидана!

Очень… очень тонкий и хитрый ход.

— Подтверди мою догадку — кристаллы от источника она спрятала в короне, которую нужно примерить. Так?

— Верно! А я её даже в руки взять не могу, сама видишь. Сейчас определить, какие кристаллы настоящие — невозможно, нужна сила. А станешь их оттуда вынимать — повредишь.