Наследник своенравной магии - Чарли Хольмберг

если хочешь. В Кэттлкорн.

Он выгнул бровь, и легчайшая, искренняя улыбка коснулась его губ, вызвав у нее тихий трепет.

– Путешествие с мужчиной, один на один, чтобы познакомиться с его семьей, ага?

Хюльда закатила глаза.

– Мы, конечно же, можем взять с собой мистера Портендорфера и даже мисс Тэйлор. Не то чтобы кто-нибудь в Кэттлкорне знал, кто я такая, или им было до этого дело.

Улыбка задержалась на миг, потом угасла.

– У тебя этот бардак с БИХОКом.

– Уверена, отдел международных отношений сможет обойтись и без того, что я буду заглядывать им через плечо, – хотя, по правде говоря, нервы принялись собираться у нее в животе подобно рою мошек. Как плохо это отразится на ее репутации, если она возьмет не что иное, как внеплановый отпуск, когда институт находится в столь плачевном состоянии? – И мисс Стиверус весьма способна, – добавила Хюльда, хотя и пришлось слегка приврать.

– А если Мира ответит? Ты ведь отослала все эти письма на адреса ее друзей.

Она поколебалась.

– Ну, мы ведь уедем не очень надолго… – хотя эта мысль наполнила ее дискомфортом.

Мерритт кивнул, снова выглядывая в окно. Молчание – не лишенное уюта – повисло между ними. Несколько биений сердца прошло, прежде чем его взгляд снова упал на нее, и смотрел он достаточно долго, чтобы Хюльде стало неловко.

Она провела языком по зубам, боясь, что что-то застряло в них после ужина.

– Ты прекрасна, – сказал он.

Язык у нее онемел. Жар снова затопил щеки – если бы она могла загадать всего одно желание, то попросила бы меньше краснеть! По крайней мере, цвет ее лица сейчас подходил отделке комнаты. Она прочистила горло так тихо, как только могла.

– Хорошая попытка сменить тему, но тебе придется постараться получше.

Он моргнул.

– Получше?

Она поправила очки.

– Может, сказать что-то более правдоподобное.

Он самую малость прищурился.

– Вы назвали меня лжецом, миссис Ларкин? Хотя, полагаю, теперь вы мисс.

Хюльда отвела глаза.

– Я такого не говорила.

Мерритт сдвинулся в своем кресле так, чтобы телом развернуться к ней. Наклонившись вперед, он поставил локти на колени.

– Я чую вызов.

Она посмотрела на него, как надеялась, убийственным взглядом.

– Ты, – продолжил он, ничуть не смущенный, – совершенно неотразима, когда краснеешь.

Ее сердце гулко забилось о ребра при этих прямолинейных словах. И, конечно же, ее щеки разгорелись, вызвав у Мерритта плутоватую ухмылку. Она была так непривычна к комплиментам. По крайней мере, к таким комплиментам.

Она сглотнула, готовясь возражать, но Мерритт еще не закончил:

– Я всегда хотел запустить пальцы в твои волосы и проверить, такие же ли они мягкие, как кажутся на вид, – он потянулся вперед – Хюльда сидела как раз в зоне его досягаемости – и выдернул одну шпильку из ее прически. Хюльда замерла, ей было разом жарко и холодно, а этих мошек в животе вдруг стало в сотню раз больше, и она искала в его лице… что же?

– Когда ты не следишь за собой, – продолжил он, – твоя походка становится такой восхитительной.

Ее скулы были готовы расплавиться, лицу было так горячо.

– М-Мерритт…

Выражение ее лица, наверное, было то еще, потому что Мерритт хохотнул и выпрямился.

– Прости, Хюльда. С тобой это делать так легко.

Она возмущенно запыхтела, не зная, что еще сделать.

– Легко меня дразнить?

– А разве говорить правду – значит дразнить?

Она расправила плечи.

– Ты едва ли разбираешься…

– Я отлично разбираюсь во всем, – перебил он, подцепляя ступней ножку ее кресла и притягивая ее ближе. Он встал из своего кресла и положил руки на ее подлокотники, его лицо зависло в невыносимой близости от ее лица. – И я не позволю тебе подвергать это сомнению. Не под моей крышей.

Он наклонился вперед и коснулся губами ее губ, и в этот раскаленный момент Хюльда поверила каждому слову, что он произнес. Запахи чернил, гвоздики и петигрена заполнили ее чувства, и слабая ее часть – та, которую она сковала цепями и спрятала подальше, потому что иначе было больно, – запульсировала от радости и желания.

Несмотря на его прямолинейность, его губы были целомудренны – и это хорошо, потому что Хюльда не знала, что бы могла сделать, будь это не так. Он отстранился и улыбнулся ей.

– Пойду проверю, не нужно ли чего Батисту. Не засиживайся совсем уж допоздна, – это, разумеется, была шутка – Хюльда всегда неукоснительно соблюдала режим сна. И все же, когда Мерритт покинул комнату, даже не подумав забрать свое пальто или жилет, Хюльда обнаружила, что совершенно приросла к своему креслу, настолько зачарованная его словами и прикосновениями, что едва могла вспомнить причину, по которой вообще к нему подошла.

* * *

Написав короткое и лишенное конкретики послание в Джеймстаун, Хюльда передала монетку ассистенту почтмейстера. У Миры была племянница в Джеймстауне, так что, возможно, она укрывалась там. Хюльда могла только надеяться. Если Мира ответит, она могла и не связываться напрямую с БИХОКом. Может, напишет в Уимбрел Хаус. В следующий раз, когда Хюльда увидит мисс Тэйлор, нужно будет попросить ее быть на этот счет внимательнее.

Выйдя на улицу, Хюльда поплотнее запахнула свою синюю накидку и вдохнула морозный воздух. Небо сегодня было серое, окрашивая Бостон в мрачные тона. Интересно, смотрит ли Мира на те же самые небеса, или она уехала в местечко потеплее? Может, она и правда сбежала в Испанию… Немного сыскной работы – и Хюльда могла бы раздобыть адрес. Но все, что она могла найти в БИХОКе, также найдет и отдел международных отношений. Знала ли Мира, что нагрянет ЛИХОК? Что они будут искать ее?

Неужели она и правда присваивала средства? Может, вся эта суматоха была связана с финансовыми махинациями и телеграмма ссылалась вообще не на мистера Хогвуда? Но если не на него, то на кого?

Хюльда обдумывала это, пока шла обратно в БИХОК. Возможно, Мира не станет отвечать ни на что столь официальное, как письмо или телеграмма, – что-то, что доставит человек, который потом сможет ее опознать.

Может, ветряной голубь. Они были дороги, но Хюльда уже нервничала. Что, если Мира не просто залегла на дно, а ранена? Больна? Болезнь изначально и втянула ее в эти неприятности – она мотивировала ее связаться с печально известным некромантом в поисках исцеления. Что, если лечение мистера Хогвуда было неполным?

Ну и, во всяком случае, Хюльда не хотела обрывать их отношения на такой грустной ноте. Она не говорила с Мирой прямо с того момента, как поругалась с ней в ее спальне, в ярости воскликнув,