Сайны Флорауны и Искатели Горо - Снао Хэль

– Может, у неё аутизм? ― спросила Лю Гельба, захлопнув дверцу.

– Сводим к психотерапевту, узнаем… Пока не отвлекайся, придерживаемся плана.

Полная луна стояла над заправкой. Парочка бодрым шагом направилась к автоматической двери клуба «Гэлакси Хорн», с виду больше напоминавшего супермаркет. Однако, освещение, дюжина припаркованных мотоциклов и запах выдавали заведение совершенно иного плана.

– Смотрю, народ не парился с нарядом, ― констатировала Лю, окинув взглядом толпу и отрешенно ткнув поддельными документами охраннику в нос.

– Да, это для них не главное… А главное нам следует найти и… уничтожить… ― Гельб направился к барной стойке, перебирая плечами подмышки расслабленных и почти не одетых парней, девушек и лиц иных, малоизвестных природе полов.

– Кажется, я понимаю, почему ты предпочитаешь кожаную закрытую одежду для таких случаев… ― Люми, протискиваясь вслед за ним, терлась своими белыми плечиками о потные тела. ― Приедем домой, сразу приму душ… Ффуу…

– Опыт в таких делах приходит с… опытом… ― попытался пошутить Гельб и, повернувшись к ней, улыбнулся половинкой лица.

Они посидели по очереди у барной стойки, прошлись вдоль сцены, осмотрели сортиры, кабинки… Обычный разврат, соответствующий месту и времени…

– Надо как-то попасть за сцену, ― предположила Люми. ― Давай, ты первый, вон там, кажется, дверь… Подожди, пока кто-нибудь выйдет, придержи, я войду следом за тобой, ― она указала своим красным глазом, как лазерной указкой, на ровную с виду ламинированную стену. Однако, в глянцевую панель был вмонтирован еле заметный замок. Ручки не было.

Гельбу пришлось околачиваться у стены, изображая администратора, чуть дольше сорока минут. Затем он вырубил покидающего неясного назначения помещение тостяка, придержал дверь ногой и подозвал Лю. Желтый свет лился из на удивление светлого коридора. Пахло морем. Они тихо вошли. По каждую сторону пролёта чередовались номера, прикрытые лишь тяжелой пластиковой шторой: Люми заглянула в щель первого, затем второго, третьего и так далее. В неглубоких округлых бассейнах сидели от одного до пяти клиентов, но кто их обслуживал? На дне каждого из десятка так называемых ванн в самом центре подергивалось пятно телесного оттенка, от бледно-розового до средне-коричнегого. Каждое немного подёргивалось, будто пыталось дышать, но грузные тела наваливались со всех сторон. Через толщу бирюзовой воды было совершенно не разглядеть его контуры, но…

– Так я и думала… Губчатая гидрапрана, исчезающий вид. Или как ещё называют, губчатая манипура или гидраманипура. В общем, у кого что болит… Желтая чакра, по всей видимости у кого-то чешется. А это чудо морской природы по стечению обстоятельств наделено мягким слизким, на удивление тёплым телом, имеющим множество отверстий, а также разумом, органами чувств, но ни один из них не способен выразить те самые чувства. Да и ног у нее нет, чтобы убежать, и зубов тоже, сам понимаешь для чего… В общем этим бедняжкам приходится питаться исключительно человеческой… буэээ… ― Люми прикрыла рот рукой, поскольку подступило.

– Кажется, нам повезло, тот тип, которого я вырубил, вроде как охранял весь этот разврат. Нам остаётся лишь перегнать кучку перевозбуждённых уродов к эвакуационному выходу и вырезать пространство. Простейшее дельце. Пожарная сигнализация в помощь. А потом вызовем наших, пусть тихо-мирно забирают твою Гидрапрану, разбираются с владельцами…

– Я готова, начинай! А то Бри уже заждалась… Ты знаешь, я ей обещала… ― кивнула Люми, и Гельб, улыбнувшись половинкой лица, придавил кнопку кулаком.

Сирена взвыла невыносимым ультразвуком.

– Какая противная, никогда такой не слышала… А эти мрази и не думают вылезать из своих джакузи… ― Люми посмотрела на Гельба и заорала во всю глотку, расхаживая по коридору, размахивая крыльями Серафима взад-вперед, то и дело заглядывая в номера: ― Пожарная тревога, НЕ УЧЕБНАЯ! Всем покинуть здание! ПОЖАРНАЯ ТРЕВОГА!

Первыми зачесались завернутые в полотенчики недовольные деды, они мяли свои старомодные костюмы в мокрых разбухших от воды пигментирванных руках. Затем подоспела уже нацепившая портки молодёжь. Гельб вежливо направлял всех их к предбаннику у эвакуационного выхода. Люми улыбалась, обещая что ключ и верхнюю одежду с минуты на минуту принесет администратор во избежание толпы и паники … Когда посетители столпились в тамбуре, они с Гельбом переглянулись, сделали два шага назад, захлопнули стеклянную дверь, Люми произвела в воздухе отточенный за десятилетия работы крест своим серебряным кольцом во всю фалангу, пространство начало стягиваться, скручивая и унося в неизвестность жалкие лица клиентов…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Внезапно из туалета, что был в полуметре от двери, вышел ещё один посетитель… Гельб, однако, не растерялся и за долю секунды ногой втолкнул его обратно, а Люми произвела очередной крест… Но…

Два соседних самоуничтожающихся циклона начали сливаться воедино и засасывать коридор целиком, заполняя его стеной. Люми и Гельб взялись за руки и рванули было к противоположному выходу, но сила, уничтожающая время и пространство, тянула их обратно. Их пальцы разорвало, Гельб полетел в неизвестность, Люми крича, звала его, но сил сопротивляться не было… Она закрыла глаза, и прыгнула вслед за ним…

…

Бри спланировала к парку и опустила Люми в паре метрах от озера. Она приняла свой обычный вид, скинула меховую мантию на промерзшую траву. Обе уселись на нее и молча смотрели на воду. Слёз не было. Люми потирала зудящие следы от её когтей на своих плечах.

– Ты спасла мне жизнь… ― Шепнула Люми. ― У тебя хорошо получается обращаться в Сирин.

– Да, это тебе не голубь… Немного не успела… Видела, весь клуб ушел под землю вместе с парковкой?

– Да уж…

– Вставай, надо идти… А то заболеем. До дома минут десять быстрым шагом, ― прошептала Бри, из её ноздрей и рта шел пар.

– Как тебе удалось открыть ту дверь? У нее же даже ручки нет…

– Есть, ты просто… ― Бри не стала уточнять, кем по её нескромному мнению является белокожая сестрёнка, а просто выругалась в никуда. ― Надо было чуть надавить от себя и всё, она сама бы открылась… Я же сколько раз говорила, у меня 4 руки. И 4 полушария. Я заведомо умнее тебя. Я не горжусь этим… Хотя, наверное, горжусь…

Люми сникла и подняла свой зад с мантии. Заухала старая сова, жившая в парке уже 13 с половиной лет. Большую часть дороги сестры молчали.

– Думаешь, он умер? ― тихо спросила Лю.

– Не знаю… Но, думаю, мы никогда его больше не увидим… ― Бри внезапно улыбнулась. ― А ещё, тебе скорее всего придётся немного повзрослеть… Готовься к экзекуции… И надо нам уже научиться не оставлять горы грязной посуды и стаканы по всей квартире… Хотя бы до того момента, как я стану совершеннолетней. Ты же не хочешь, чтобы нам приставили нового опекуна…

– Не хочу… ― Люми, скромно опустив голову, покорно кивнула.

…

Одиннадцатый.

― Эмери, заезжай, как будешь в городе, своим бывшим студентам всегда рад! Рутгер, а с тобой не прощаюсь, встретимся на свадьбе. После медового месяца жду на кафедре, продолжим наши с тобой исследования! – Амуле, выпроводив последних квартиросъёмщиков, развалился прямо в холле на кожаном диване, что в нише.

Тёплый Воздух нежился на террасе. Он дремал в кресле, укрывшись вчерашней газетой. Сощурив свой единственный глаз и убедившись, что ящики с петунией всё так же защищают его лицо от прямых лучей, он снова отошел к сладкому дневному сну.

«Ну вот, все разьехались… Даже свежий поток Индиэйра, и тех разобрали…» ― Амуле смотрел в потолок. От обивки немного попахивало пластиком. Немного опустошенный, совершенно разучившийся отдыхать, он начал погружаться в мягкий тяжелый гранулированный наполнитель дивана, как тут же вскочил.

«Нет, полуденный сон, это какое-то болото! На этот раз я не сдамся тебе!» ― Амуле помахал руками по воздуху, будто сражаясь с невидимым врагом. «Пожалуй, прогуляюсь до Синтенеля… Развеюсь немного… А там и до новой главы рукой подать. Уже через пару недель в столицу попрут абитуриенты, и то ли ещё будет…» ― Амуле побегал по холлу взад-вперёд. Накинув пиджак, он нащупал документы во внутреннем кармашке, проверил, не сдуло ли Тёплого на балкон к соседу и поспешил к старому приятелю и кофе с круассанами на свежем воздухе.