Москит. Том I - Павел Николаевич Корнев

платьице было коротким, а ноги длинными и стройными, да и всё остальное тоже не подкачало; я невольно загляделся даже.

— Филипп Гаврилович, к вам Линь, — произнесла девица, выслушала ответ и развернулась ко мне, оставив дверь открытой. — Вас ждут.

Я медлить не стал и обнаружил, что касательно консилиума Леопольд определённо погорячился. Помимо его самого и хозяина кабинета на совещание по моему вопросу пришли только Лизавета Наумовна и Федора Васильевна.

Вот именно мануальный терапевт и проскрипела:

— Явился — не запылился! — Поджала губы и покачала головой. — Учишь тебя, учишь…

Наверняка собиралась по своему обыкновению и бестолочью поименовать, а то и более крепкого словца не пожалела бы, но при остальных сдержалась. Я воспользовался моментом и сел на свободный стул, устроил на коленях кожаный портфель.

— Посиди пока, — попросил Филипп Гаврилович и постучал карандашом по лежащим перед ним бумагам. — Касательно Ивана Соболя не могу не отметить, что план терапии учитывал все индивидуальные особенности пациента!

Я чуть глаза не закатил. Они ещё и не мой случай обсуждают!

Лизавета Наумовна поджала губы и заявила:

— Спазм энергетических каналов был вызван слишком интенсивным графиком процедур! В моём заключении давалась рекомендация не отклоняться от стандартной программы!

— Руководство поставило задачу уменьшить сроки развития операторов шестого витка! — отрезал заведующий лабораторией. — Позволю себе напомнить, что средняя продолжительность лечения за прошлый месяц сократилась на семь процентов, даже с учётом времени восстановления способностей Соболя! Всё, переходим к следующему вопросу! Что имеете сказать касательно случая Петра Линя?

Леопольд немедленно заявил:

— Настаиваю на том, что проблема срыва не в плохом самоконтроле. Ошибкой было подстёгивать процесс развития способностей за счёт сильнодействующих препаратов! В подобных случаях применение экспериментальных культур микроорганизмов показывает несравненно более стабильные результаты по сравнению с традиционной фармакологией.

— Давно ли та фармакология стала традиционной? — мягко улыбнулась Лизавета Наумовна.

А заведующий лабораторией высказался и того резче:

— При всём моём уважении, Леопольд Борисович, данная проблема лежит вне ваших разработок в микробиологии. К тому же доцент Звонарь настоятельно рекомендовал добиться результата, не усложняя и без того запутанную клиническую картину вводом в уравнение дополнительных переменных.

Леопольд экспрессивно закатил глаза, а я не на шутку удивился тому обстоятельству, что к нему обратились по имени-отчеству, да ещё и упомянули какие-то там разработки. Сам-то считал его простым лаборантом; когда мы пару раз пили в буфете пиво, то о всякой ерунде болтали, не о научных исследованиях.

— Вероятней всего, корень проблемы лежит в нестандартной конфигурации входящего энергетического канала, — предположила Лизавета Наумовна. — Допускаю, что имеет место ограничение его пропускной способности.

— Не вижу смысла гадать на кофейной гуще! — явно в пику ей высказалась Федора Васильевна. — Предлагаю до конца дня оценить состояние пациента, а завтра провести повторную попытку с задействованием стандартных мер контроля. — Она поднялась на ноги и строго произнесла: — Пётр, чтобы на вечернем занятии был как штык!

Сухо попрощавшись с присутствующими, суровая тётка покинула кабинет. Леопольд тоже задерживаться не стал.

— Я включу в протокол собрания своё несогласие с принятым решением, — предупредил он заведующего лабораторией, прежде чем последовать за мануальным терапевтом.

Лизавета Наумовна задумчиво поглядела на меня и произнесла:

— Нельзя исключить сбой настройки на Эпицентр.

— Есть простой способ это проверить, — улыбнулся Филипп Гаврилович и обратился ко мне: — Известно ли тебе, Пётр, что спираль в айлийском источнике проложена по часовой стрелке?

Я покачал головой.

— Первый раз слышу.

— Это так, — подтвердил заведующий. — Попробуй мысленно представить, что ты движешься относительно Эпицентра именно так, а не обычным образом.

Представить? И что это даст? Ерунда какая-то!

Но вслух высказывать сомнений в здравости суждений собеседника я не стал, закрыл глаза и выполнил озвученное мысленное упражнение. Реакция воспоследовала незамедлительно: накатила дурнота, едва со стула не сверзился, а совладать с тошнотой и вовсе получилось с превеликим трудом.

— Уф-ф, — выдохнул я, посидел, переводя дух, и лишь после этого поднял упавший с колен портфель. — И что это было?

— Экспресс-тест настройки на Эпицентр, — не слишком-то понятно ответил хозяин кабинета и посмотрел на Лизавету Наумовну. — Ну, убедилась? Давайте закругляться, повторную процедуру проведём завтра в три.

Дамочка спорить не стала, поднялась на ноги и спросила у меня:

— Пётр, сможешь пройти диагностику прямо сейчас?

— Конечно!

Я вскочил со стула, и тут же зашумело в голове, пришлось упереться рукой в стену. Но устоял, не упал и даже снисходительную улыбку заведующего приметить успел.

Ничего-ничего. Веселитесь-веселитесь. Главное, помогите на пик витка выйти…

В приёмной Лизавета Наумовна смерила пристальным взглядом секретаршу, и я воспользовался моментом, предупредительно открыл перед ней дверь. Мы спустились на первый этаж и двинулись к больничному комплексу. Небо прояснилось, вновь жарило солнце, было тепло и влажно, как в бане, от земли поднимался пар.

Лизавета Наумовна шла, о чём-то напряжённо размышляя, и отвлечь её от раздумий банальным вопросом о делах я бы точно постеснялся, но очень уж любопытно было прояснить момент с потерей способностей в случае неудачной подстройки на другой источник сверхэнергии, вот и завёл разговор на эту тему.

— Ой, Петя, брось! — взмолилась дамочка. — Тебе до подстройки на другой источник как до луны!

Я на это высказывание не обиделся, поскольку всё так и было, и пояснил причину своего интереса:

— Мне для общего развития.

— Да, такое возможно, — подтвердила Лизавета Наумовна. — Случаются всякого рода осложнения, но это просчитанный риск.

— И каков он для айлийского источника? Это ведь не секретная информация?

Собеседница смерила меня пристальным взглядом умных серых глаз и подтвердила:

— Не секретная. — Потом добавила: — Предельная доля нештатных ситуаций при переключении на айлийский источник утверждена в размере десяти процентов.

От удивления я даже присвистнул.

— Вот так и подумаешь ещё, надо ли оно вовсе!

Лизавета Наумовна улыбнулась.

— Полная потеря способностей — это крайний, чрезвычайно редкий вариант. И чем опытней ассистент, тем меньше вероятность развития побочных эффектов. У Филиппа этот показатель не превышал шести процентов.

— Почему же тогда его отозвали? — поинтересовался я. — Какой в этом смысл?

— Я свечку не держала, но полагаю, всё дело в подковёрных интригах. Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает, у Филиппа тоже