До последнего вздоха (СИ) - Симакова Марина

— Вот ключи, — мама не пытается спорить, наверное, она понимает меня, ведь семья Алекса, когда-то была и моей семьёй.

— Спасибо ма, — произношу я с улыбкой на лице, я так ей благодарна за молчание, что сейчас она не упрекает меня. Я беру ключи и крепко сжимаю их в руке.

Бегу к машине и выезжаю. На кладбище стоит множество людей и среди них я ищу своего родного человека и вот в толпе вижу его. Он стоит спиной ко мне и не может видеть моего присутствия. Я наблюдаю за ним издалека, только вот я должна стоять там и держать его за руку в этот не простой период его жизни. Я должна быть там.

Подхожу ближе и встаю за спиной Алекса, вижу, как его плечи напрягаются, но он не поворачивается, но я уверенна, он точно знает, кто стоит за его спиной. Мое дыхание учащается, я не знаю, стоит ли его сейчас обнять или нет, может он вообще не хотел меня видеть. Сейчас я не вижу никого кроме него, поэтому беру аккуратно его руку и переплетаю наши пальцы, при этом утыкаясь лицом в его спину. Я чувствую, как он выдыхает и сжимает мою руку в ответ. Я же, недолго думая, обхватываю его за талию другой рукой. Я чувствую, как его дыхание выравнивается, этим своим жестом, я как будто разделила с ним боль пополам. Слышу, как отец Алекса произносит прощальную речь, вспоминая все заслуги своего отца.

А их было и причем не мало. Мы же в детстве смотрели на него, как на своего героя, которым он и являлся для нас. Он был высоким и крупным, озорной блеск в глазах и озорная улыбка. Именно он построил нам домик на дереве, учил плавать и ловить рыбу. Свою жену он потерял очень рано, поэтому и посвятил оставшуюся жизнь сыну и любимому внуку, а потом еще и я нарисовалась в придачу. Но это были самые лучшие времена.

Похороны закончились и люди начали расходиться. Мы с Алексом продолжаем стоять не подвижно, я не хочу, чтобы ему было больно. А ещё больше я не хочу потерять его навсегда, эти два года были адом для меня. Вдыхаю его запах и мои легкие как будто заново научились дышать, мир вокруг вдруг заиграл новыми и такими яркими красками. Почему-то теперь я стала видеть все совершенно по-другому.

— Элисон? — слышу удивленный голос папы. Я вижу его раздражение, но сейчас не время для новых скандалов.

— Па, не сейчас, — его выражение лица резко меняется, два года я его так не называла. В ответ он лишь кивает и удаляется от нас, я же спокойно выдыхаю, потому что до разборки с родителями у меня есть отсрочка.

Алекс разворачивается и теперь мы стоим лицом к друг другу, я не знаю стоит ли заговорить первой или должен сказать что-то первый он, но даже молчание с ним нечто родное. Я хочу убрать свою руку, но Алекс лишь крепче сжимает ее.

— Я не собиралась уходить, я хотела бросить землю, — тихонько произношу я и смотрю, как плечи Алекса расслабляются. Он кивает головой и отпускает мою руку. Без нее становиться холодно и неприятно.

Подхожу ближе к могиле и беру землю и бросаю на могилу, вот и закончилась жизнь, вчера вроде бы человек весело улыбался, а сегодня просто перестал существовать. Все мы рано или поздно окажемся там, но нам дана лишь одна жизнь, поэтому и прожить мы ее должны достойно.

— Спасибо, — выдавливает Алекс и прижимает меня за талию к себе, мое тело сразу же расслабляется в таких знакомых объятиях. Он берет меня за руку и переплетает наши пальцы и ведет в сторону родителей.

Подойдя к машине его отца, мы останавливаемся, там нас смотрят три пары глаз: Мистер и миссис Тейлор, и мой отец, который выглядит не слишком спокойным, наверное, звонил ректор и жаловался на меня, но сейчас я должна быть тут и это правильное решение.

— Рада видеть тебя, Элисон, ты так выросла, — шепчет мама Алекса и обнимает меня.

— Соболезную вашей потери, — отвечаю я, обнимаю её одной рукой, потому что Алекс не даёт убрать мне руку, я и сама не хочу разрывать нашу связь.

— Я поеду с Эли, увидимся дома, — произносит Алекс и тянет меня к маминой машине.

Мы молча садимся, и я жду слов Алекса, но он смотрит прямо перед собой и молчит, кулаки сжаты, я знаю, что он пытается сдержать эмоции.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Поехали на озеро, — все что он говорит. Я не была там после всех событий, но сейчас я не буду спорить, поэтому просто завожу машину и еду на наше место.

Воспоминания накрывают меня с головой, но ради Алекса я держусь. Приехав на место, Алекс не ждёт меня, а просто молча выходит и направляется на берег. Я следую за ним медленными шагами, как щенок за своим хозяином.

Он падает на колени, а затем садится, сердце в этот момент наливается кровью. Вся моя нерешимость уходит, и я просто сажусь на колени и обнимаю его сзади, положив голову ему на плечо. Алекс же обхватывает мои руки, и мы сидим в тишине. У Алекса большое горе, не только у него, у нас у всех. Но сейчас я четко понимаю, что мое место рядом с ним.

Его дедушка часто здесь катал нас на лодке, а мы с ним весело смеялись или спорили. Он всегда говорил, что наша дружба с Алексом особенная и её надо беречь. Мне жаль, так жаль, что последние два года своей жизни он видел, как мы изменились и перестали ценить друг друга. Мы перестали дружить, а самое главное перестали уважать друг друга. Обесценили то, что дедушка Алекса вкладывал в наши головы.

— Эли, спасибо, что приехала, — шепчет Алекс, его голос дрожит, он плачет. На кладбище он не проронил не слезинке и только здесь дал волю эмоциям.

— Я не могла иначе.

— Прости меня.

— Не извиняйся, я все понимаю, — не стоит сейчас вспоминать прошлое, сейчас я хочу быть другом, которым способен поддержать своего близкого человека.

— Помнишь, когда мы были маленькие он рассказывал нам сказки, и мы под них засыпали, — вспоминает Алекс, и я закрываю глаза, представляя этот момент у себя в голове.

— Помню, а ещё он покупал втихаря нам мороженное, пока не видят родители.

— Ага и ты всегда у меня отбирала, — теперь он усмехается.

— Не правда, просто я пользовалась тем, что младше и ты сам мне все отдавал.

— Факт.

— А еще ты спас меня от стада куриц, — хихикаю я и вспоминаю этот момент.

— До сих пор не понимаю, зачем ты пошла забирать у них арбузные корки, — Алекс разворачивается и теперь мы оказываемся лицом к лицу, глаза к глазам.

— Дин сказал, что я всего лишь девчонка и не смогу, — они всегда брали меня на слабо, а я велась на это, доказывая, что заслуживаю их дружбы.

— Они больно клюются, — хихикает Алекс.

— Тебе виднее, — произношу я с дерзкой ухмылочкой. Алекс смотрит мне в глаза, а затем замирает. Мое дыхание сбивается, потому что он смотрит на мои губы, я чуть приближаю свою лицо, и наши носы соприкасаются. Алекс делает первый шаг и накрывается мои губы своими. Этот поцелуй такой нежный, он выражает все наши потери, всю боль которую мы испытали. Так же внезапно как поцелуй начался, так же резко он и закончился.

— Молчи, — резко произносит он. — Все хорошо, Эли. Мы поговорим обо всем, обязательно поговорим, только не исчезай.

— Не исчезну, — уверенно отвечаю я, смотря ему прямо в глаза. — То письмо, что там было?

— Много всего.

— Я прочитаю его, сегодня. Мама сохранила его для меня.

Алекс удивляется, но все равно молча кивает мне в ответ. Значит то, что написано там, действительно очень важно для нас, для меня. Вновь кладу голову ему на плечо, он же в ответ обнимает меня. Вместе мы наслаждаемся тишиной, слушая звук озера и звук его сердца.

— Эли, как ты могла подумать, что я поступлю с тобой так? — Алекс вновь поворачивается к себе. Я лишь пожимаю плечами.

— Не знаю. Мне было больно и страшно.

— Мы совсем разберемся, но обещай мне, что не будешь от меня отдаляться, не выслушав.

— Обещаю, — тихо отвечаю я, прежде чем губы Алекса вновь накрываю мои.

Глава 12

Захожу домой и меня ждёт недовольный папа. В его взгляде злость и мне хочется убежать, но теперь я приняла чёткое решение не убегать от проблем, а решать их. Мне нужно все исправить, в первую очередь наладить отношения с родителями, ведь именно им приходилось мириться с дерьмом в моей голове. Им пришлось видеть мои пьяные истерики, находить сигареты, и лишь молча смотреть, как я опускаюсь на самое дно. Я губила не только свою жизнь, но и жизнь своих родителей, раз за разом разбивая их сердца.