Девочки с большой дороги - Марина Серова

— Быстро в подъезд! — скомандовала я, опасаясь, что в дыму на нас беспрепятственно нападут.

Зубченко рванулся было вперед, но тут же попятился назад и отрицательно замотал головой:

— Не могу, там нечем дышать.

Я оглянулась назад. Недавняя компания молодежи направилась в нашу сторону, о чем-то переговариваясь. Их было человек десять. Даже с моими способностями одолеть такое количество нападающих мне не под силу. К тому же рисковать жизнью клиента совершенно не хотелось…

— Нужно пройти! Задерживайте дыхание, зажимайте нос и двигайтесь к двери. Ну же…

— Не могу… кхе-кхе, я ничего не вижу, — закашлявшись, отозвался Анатолий Степанович. — Режет глаза.

Поняв, что придется прорываться первой, я попыталась на ощупь отыскать его руку.

Наконец мне удалось это сделать. Зубченко крепко ухватился за меня, а я со всех ног метнулась к подъездной двери. Едкий газ заполнял легкие, заставлял слезиться глаза. Ноги и руки становились какими-то ватными, не желая больше подчиняться командам мозга. Я настойчиво продвигалась вперед, даже не представляя своего маршрута. Зубченко спотыкался и то и дело тянул меня обратно, но я не давала ему возможности дать задний ход.

Наконец моя рука, вытянутая вперед, на что-то наткнулась. Я пошарила ею по твердой поверхности и, нащупав кодовый замок двери, облегченно надавила пальцами три заветные кнопки в правом нижнем углу. Замок щелкнул, дверь открылась…

Из последних сил вломившись в подъезд, я затащила за собой Зубченко и захлопнула дверь.

Теперь мы оба закашлялись, пытаясь освободить легкие от заполнившего их газа.

— Нужно срочно подняться в квартиру, — скомандовала я и вызвала лифт.

Лифт прибыл сразу, двери распахнулись, и мы с Зубченко буквально через силу ввалились в него. Я нажала на кнопку нужного этажа, двери закрылись, и кабина лифта заскользила вверх. Анатолий Степанович почему-то закачался, словно у него под ногами поплыла почва, а затем с грохотом рухнул вниз. Поняв, что причина обморока — яд, попавший в организм через дыхательные пути, я постаралась успокоиться и не думать о том, что через пару секунд со мной может случиться то же самое. Чувствовалось, что и мой организм ослабевает и я перестаю себя контролировать. Держась из последних сил, присела рядом с Анатолием Степановичем и обхватила его за плечи. Как только лифт остановился и двери раскрылись, я принялась вытаскивать бесчувственное тело клиента на площадку.

Зубченко оказался довольно тяжелым. Будь я в норме, мне бы, наверное, удалось дотащить его до квартиры, но в данной ситуации это представлялось невозможным… Поняв, что одной мне не справиться, я бросила Анатолия Степановича лежащим наполовину в кабине лифта, наполовину на бетонном полу приквартирной площадки. Требовательно нажав на кнопку звонка, едва уже не теряя сознание, я ждала, когда же откроют дверь. Через пару секунд с той стороны что-то зашебуршало, лязгнули задвижки… Моя рука упала вниз, не в силах удерживаться на весу… Перед глазами все поплыло, очертания предметов стали мутными, мысли медленно растворялись и рассыпались красноватыми искрами. Я медленно сползла на пол, и в сознании наступила полная темнота.

* * *

Сколько времени прошло с тех пор, как потеряла сознание, мне было неизвестно. Первое, что я увидела над собой, открыв глаза, — чье-то омерзительное, заплывшее старческое лицо. Волосы, напоминающие паклю, низко свисали на лоб, пряча пронзительный взгляд. Я едва не закричала, испытав от подобного зрелища настоящий шок. Неприятное лицо склонилось надо мной еще ниже, обдавая меня отвратительным запахом чеснока и лука, исходящего из старческого рта.

— Ну вот, видите, ей уже лучше, — увидев, как я вздрогнула, прошепелявил гнусный тип. — Думаю, через пару минут совсем оживет.

— Большое вам спасибо, Юрий Владимирович, — заговорила где-то рядом жена Анатолия Степановича. — Если бы не вы, не знаю, что бы я делала. Пока эта «Скорая» прибудет… человек может сто раз умереть!

Я попыталась приподнять голову от подушки.

— Лежите, лежите, — напористо вернул меня на место мой странный и неприятный на вид спаситель. — Вам нужно собраться с силами, а встать… всегда успеете.

— Где Анатолий Степанович? — потихоньку вспоминая, что произошло, с трудом выдавила из себя я. Мои губы и рот пересохли.

— В соседней комнате, и ему тоже уже значительно лучше, — поведала Любаша. — Что с вами произошло? Я открыла дверь и чуть сама не упала в обморок! Представьте себе картину: мой муж лежит на полу, наполовину в кабине лифта, вы тоже валяетесь на полу без чувств, не подавая признаков жизни… Я думала, вас убили, кинулась поднимать… Спасибо нашему соседу, определил, что вы живы, просто без сознания… Он меня слегка успокоил, помог перенести вас в дом, сбегал в аптеку за нашатырным спиртом…

— А почему вы не вызвали «Скорую»? — поинтересовалась я у Любаши.

— Да я так испугалась, так переполошилась, что про «Скорую» даже и не подумала сразу… Пока вас заносили, пока в чувство приводили… А потом, знаете, Юрий Владимирович немного разбирается в симптомах разных болезней. Он сказал, что с вами ничего серьезного…

— Да уж, ничего, — усмехнулась я через силу. — Нас всего лишь траванули какой-то гадостью, как колорадских жуков.

— Хорошо хоть, что все это случилось поблизости от дома, а не где-то еще… — сокрушенно покачала головой женщина. Затем вздохнула и вновь зачастила: — Я так за вас переживала, так волновалась! Как назло, никто не звонил, никаких известий от Егора…

Она на некоторое время замолчала, видимо, пытаясь справиться с волнением и выступившими на глазах слезами, потом поинтересовалась:

— Да, кстати, а откуда у моего мужа кровоподтеки?

— Участвовал в драке, — коротко ответила я. Вдаваться в подробности не хотелось, да и лишний раз ворочать языком, честно говоря, тоже. — Сам набросился на подозреваемого, к которому мы поехали, ну и схлопотал… Я его с превеликим трудом от той пьяной компании отбила, чудом ноги унесли.

Мой короткий рассказ сильно удивил супругу Зубченко. Она высоко приподняла брови и медленно проговорила:

— Странно… Толик никогда не отличался агрессивностью, на него это так не похоже…

Я слабо усмехнулась в ответ:

— Да уж, я и сама от него такого не ожидала. Но лучше бы уж он себе не изменял, продолжая оставаться сдержанным…

Любаша нахмурилась, видимо, посчитав мое замечание оскорбительным.

— Ладно, не обижайтесь, я это не со зла… Просто он действительно малость переборщил. Даже я, имея навыки борьбы, никогда необдуманно не вступаю в драку, а уж ему-то, при его бумажной работе, от дел рукопашных нужно держаться подальше. Кстати, который час?

— Начало первого, — не глядя на часы, ответила мне женщина.

— Самое время отдохнуть, — зевнув, произнесла я, — а утром, на свежую голову, попробуем что-то придумать.

Любаша кивнула и направилась к двери, за которой пару минут назад незаметно исчез сосед. Обернувшись на пороге, она добавила:

— Отдыхайте. Я пойду провожу Юрия Владимировича. Нехорошо оставлять человека без благодарности, он нам так помог.

— Люба! — окликнула я Зубченко, когда та уже вышла из комнаты. — Вы случайно не догадались проверить почту?

— Нет, а что?

— Если не сложно, сделайте это сами или попросите своего соседа. Возможно, похитители прислали еще одно письмо с требованиями или угрозами….

Женщина кивнула и вышла из комнаты. Я закрыла глаза и попыталась расслабиться и даже вздремнуть. Но сон, как назло, не шел, и я решила проанализировать последние события.

«Итак, что мы имеем? Сын клиента похищен, и похитители неизвестны. Кто-то шантажирует Зубченко и одновременно устраивает на него различного рода нападения. Знать бы, одних ли рук это дело… Тогда было бы проще отыскать смекалистых ребят. Предположим, что похитителями являются недруги Анатолия Степановича. Им наверняка известно о его достатке, потому они и похитили сынка, рассчитывая на богатый выкуп. Но тогда к чему устраивать покушения? Чтобы припугнуть, отравить жизнь…

Малоубедительно! А если предположить, что покушения на моего клиента и похищение его сына организованы людьми, не имеющими никакого отношения к Зубченко-старшему? К примеру, в роли похитителей выступают люди, хорошо знающие Егора. Возможно даже, кто-то из его приятелей… Они отлично знали все и о самом Егоре, и о его отце, знали и номер рабочего телефона, по которому можно было позвонить Зубченко-младшему, назвавшись представителями фирмы, заинтересованной в сотрудничестве с банком. Преступникам не составило бы труда вызвать молодого человека на встречу, а затем похитить. Кстати, прежние нападения на Зубченко-старшего могли понадобиться для нагнетания обстановки, дабы заставить мужчину подчиняться их требованиям беспрекословно, не обращаться в милицию… Иначе говоря, преступники его просто запугивали, подготавливая почву для дальнейших действий».