Выкормыш - Вероника Аверина

— Миша!

Только тогда журналист позволил себе зайти к девушке и остановиться в двух шагах от нее. Белка вела себя спокойно. По крайней мере, походила на человека. Кадр наклонился, сняв с глаз бинт, и снова отошел. Девушка посмотрела на него. Окинула взглядом всю фигуру, зацепилась за сложенные на груди руки, одна из которых пряталась в бинтовой повязке. Глаза Белки расширились, и она с испугом посмотрела на напарника.

— Это я?

Мишка молча кивнул, потом указал на Белку и притронулся пальцем к своей щеке, к уголку губ:

— А это — я.

Девушка шевельнула губами, почувствовала боль и поняла, что имеет в виду Кадр.

— Что случилось? — она долго и внимательно смотрела на напарника. Взгляд ее становился все более неуверенным, уязвимым.

— Почему ты не рассказала? — Миша холодно посмотрел на нее, — Почему ты не предупредила?

— Я предупредила… — едва слышно ответила девушка.

— И о том, что запросто можешь впиться в горло? И о том, что можешь брать под контроль не хуже любого контролера? Или может, ты забыла эти маленькие и ничего не значащие факты? Белка, что с тобой происходит, черт побери?

Напарница молчала, низко опустив голову. То, что сейчас происходило у нее в душе, не поддавалось разумному объяснению. Нельзя было привязываться. Нельзя было приближать. Нельзя было думать, что кто-то из людей может отнестись к ней нормально. А, главное, нельзя было допустить, чтобы человеческие чувства так прочно обосновались в ее сердце. Сейчас Белке было совершенно все равно, что произойдет дальше. Даже если Мишка схватил бы автомат и… Главная боль уже разлилась в сердце.

— Ты до сих пор не понял, Миха? Я такая же, как они, — кивок в сторону люка, грустная улыбка искривила ее губы, — Я такая же, как те, кого ты сегодня так браво расстреливал. Неужели ты полагал, что нормальный человек мог прийти из Зоны?

Миша растерянно сел напротив, на уже ставшее родным место.

— Я думал, что… Боже мой, да сколько таких людей по Зоне мотается, без прошлого, без истории, не желающие выдавать себя. Ушла из одного места, прошла насквозь, появилась в другом.

— И тебя не смутило, что никто ничего не слышал? Я жила в Зоне четыре месяца, пока не решилась выйти к людям. Память возвращалась очень медленно, и я боялась показаться на глаза. Поэтому Полигон я знаю, как свои пять пальцев. Сначала обитала там, в пещере. Потом перебралась сюда, поближе. Потом — Темная Долина. И, наконец, появилась у вас.

— Но Зона… — Миша недоуменно покачал головой, — это же твари, выбросы… излучение, наконец! Вода здесь вся фонит так, что мама не горюй. Чем ты питалась?

Белка смотрела на него серьезными глазами, и Кадр заткнулся, внезапно осознав, что, вероятно, это могли быть не только крысы и вороны.

— Черт, Белка. Почему ты раньше не сказала?

Девушка невесело рассмеялась.

— И как ты себе это представляешь? «Миша, понимаешь, я тут хотела тебе сказать, что я почти мутант».

— Да, действительно. Но я знаю тебя уже больше года! И в человечности твоей ни разу не усомнился.

— Потому что я научилась себя контролировать. А привязывать себя я начала, когда однажды после приступа рядом с нычкой обнаружила труп. Бедолага даже не сообразил, наверное, кто на него напал. По крайней мере, выстрелить он не успел.

В подвале повисла тишина. Миша сидел, откинувшись головой назад, судорожно переваривая информацию. В конце концов, он принял решение. В его ладони щелкнул складной ножик. Белка смотрела серьезно и очень спокойно.

— Не бойся, защищаться не буду.

Журналист удивленно замер, потом расхохотался и покрутил пальцем у виска.

— С ума сошла? Нужна ты мне больно.

Ножик легко перерезал веревки, Затем Мишка отомкнул замок на наручниках и подал девушке руку. Белка долго смотрела на него, не решаясь поверить. В конце концов, Кадру надоела эта немая сцена, и он поставил девушку на ноги.

— Слушай, мне все равно, кто ты. Я тебя знаю достаточно давно, и ты ни разу не дала повода усомниться в твоей честности и порядочности. Но надо было все-таки предупредить. Ладно, замяли. Сейчас что делать будем?

Сомыч действительно постарался. По крайней мере, именно его силами была организована новая нычка, подальше от городка, в старом деревенском доме. Туда Кадра и белку проводил Зубастый, ожидавший их неподалеку от околицы. Несколько дней ребята отдыхали от неожиданного приключения, не имея желания ни выходить, ни говорить с кем-либо. Миша впервые видел, как проходит приступ у Белки вне Зоны. Это походило на тяжелую лихорадку при гриппе. От простуды состояние отличалось только тем, что вместо микстуры девушка бешеными количествами поглощала водку. Как ни странно, действительно помогало. Но отдохнуть напарникам дали всего четыре дня. Потом Сомыч вызвал их к себе. Обоих.

— Ну, как, красавица, оклемалась? — поздоровался он с Белкой, легко кивнув Кадру, — У меня тут для вас работенка есть.

— Для нас? — девушка, расположившись в кресле, выделила голосом последнее слово.

— Ну, детка, старику Сомычу уже много лет, повидал я не мало, и понимаю, что без своего писаки ты уже никуда не пойдешь. Так что мне даже выгоднее запрячь вас обоих. Короче, слушай. Заказ не простой. Есть группа сталкеров. Военных сталкеров, очень заинтересованных в некотором месте. Ты знаешь, как дела обстоят у военщины. Сами ходят мало. Им требуется проводник на сложный маршрут. Всю снарягу обеспечат они.

Белка покачала головой:

— Сомыч, я не вожу группы, ты это знаешь.

Сам проигнорировал ее возражение и продолжил:

— Ходка планируется на два дня. Как раз должны уложиться до выброса. Цель — некая пятая лаборатория. Говорят, она где-то под землей. Вояки мамой клянутся, что она еще не найдена сталкерами, а потому не обчищена. Координаты примерные, так что придется искать на месте. Короче, в этой лабе им позарез нужны документы. Твоя задача — проводить их, чтобы деточки, не дай Бог, не заблудились, и обеспечить прикрытие от всяких монстров. Крошка, для тебя это семечки.

— Сомыч, я с группами не хожу. Это раз. Маршрут сложный, все лаборатории, как правило, ближе к центру разбросаны. Те, что на окраинах, уже вычистили. Значит, нам к Припяти переться, если не к ЧАЭС. Это два.

Сомыч молча расстелил на столе карту и поставил игральную кость на предполагаемое место. Белка осталась сидеть равнодушно, ей хорошо было видно карту, а, учитывая степень знания Зоны, с местом она определилась сразу. А Мишка, наоборот, с любопытством склонился над изображением Зоны и удивленно прокомментировал:

— Так это же сразу за По… — и умолк, ощутив своей ноге каблук.

Сомыч, однако, не обратил на его реплику внимания. Он смотрел на Белку. Та помолчала, но потом, видя, что пауза затягивается, неохотно отозвалась:

— Это ближе, чем я предполагала, но дела не меняет. И, наконец, три: подземелья — это кровососы, контролеры и, возможно, бюреры. Лучше я застрелюсь сама, Сомыч.

Сам пожал плечами, помолчал немного, но потом, словно неохотно, продолжил:

— Не хотелось бы давить на тебя, деточка, но решение твоих проблем с военными мне очень дорого обошлось.

Это очень прозвучало так весомо, что Мишка почти почувствовал, как его заваливает зеленой бумагой. Белка вздохнула, качнув головой и подняла руку, как бы сдаваясь:

— Ладно, Сомыч, поняла. Отработаю. Собака ты, все-таки.

Сам проигнорировал оскорбление и, как ни в чем не бывало, продолжил:

— Но есть и еще один факт. Я тут побалакал кое с кем, узнал о причине твоих неприятностей. Так вот, полагаю, тебе интересно будет узнать, что именно пятой лабораторией заведовала некая Казя Вуйцек. И я сильно подозреваю, что документы могут быть связанны именно с ней и с ее деятельностью. Ну, как? Беретесь?

— У нас есть выбор? — равнодушно осведомилась Белка.

«Молодец», — подумал Кадр, — «ничем себя не выдала».

— Отлично. С командой познакомитесь завтра, выход назначен на вечер. И еще одно, Белка. Военные вам, конечно, документов не дадут. Но команда у них какая-то мутная, взялись, незнамо откуда. Короче, я не возражаю, если на обратном пути их случайно зацепит Каруселью, скажем. Только чтобы без следов. С вами пойдут еще два моих сталкера. С ними по усмотрению, но мне бы хотелось их через два дня увидеть.

Белка с горькой иронией оглядывала свою команду. Докатилась, блин. Команда была большая даже по меркам Зоны: пять человек, не считая ее саму. Из них положиться можно только на Мишу. Представители военных — те самые Болт и Ягода, которых Шалтай привел, девушке сразу не понравились. Но эти хотя бы слушались. А вот сам Шалтай, которого нелегкая тоже занесла в Белкину группу, вызывал гораздо больше негативных эмоций. Ругаться он начал еще у Сомыча, когда тот заявил, что группу поведет Белка. Устроил форменный скандал, вопя, что он гораздо лучший сталкер, опытнее девчонки и дольше ходит по Зоне. Но Сам быстро успокоил его: