Гибель богов - Максим Лучинин

Гришка забросил последний мяч и уже не поднял его. Развернувшись, он подошел к Спайдеру. Тот докуривал сигарету. Кривая усмешка кривила его рот. Смакуя, Спайдер тянул к себе оранжевое кольцо огонька.

– Ну и на хрена ты мне всё это рассказал? – спросил он Гришку.

– Ты убил? – прямо спросил Гришка.

– Да пошел ты! – Спайдер отшвырнул окурок. Он хотел было спрыгнуть с козла, но Гришка подошел совсем близко.

– Ты убил? – повторил Гришка.

– Отвали! – Спайдер сильно толкнул его, но Гришка устоял.

– Что ты хочешь? – спросил Гришка. Он стоял к Спайдеру чуть не вплотную, но говорил громко. – Что ты хочешь? Ты хочешь, чтобы допросили Лизу и узнали, что ты вчера здесь был? Ты хочешь, чтобы узнали, что ты делал рефераты для химика? Ты хочешь, чтобы Лизу спросили: а не выходил ли вчера Артем из компьютерного класса?..

– Да она вообще ничего не видела, – заорал Спайдер, – она в чате висела!..

– … Ты хочешь, чтобы спросили Деда, – продолжал Гришка, – не видел ли он, как ты ходил туда-сюда из класса? Ты хочешь, чтобы опросили всю школу, не видел ли кто тебя вчера? Ты так хочешь?! Или может ты хочешь, чтобы виновным признали Тоху, а?!

– Что ты хочешь от меня? – испуганно заорал Спайдер. – Ты-то что от меня хочешь?!

Гришка смотрел не мигая прямо в глаза Спайдера. В голове у него стучал молот. Он шагнул еще ближе, почти касаясь друга.

– Ты убил? – спросил он. – Темка, скажи! Скажи! Здесь никого нет! Здесь только ты и я! Скажи! Скажи!!

– Да!! – заорал вдруг Спайдер. – Да! Я! Кретин! Я!!

Он оттолкнул Гришку и спрыгнул с козла. Слезы обожгли Гришкины глаза. Скривившись, он судорожно попытался стереть их. Но они вдруг потекли еще сильней, и Гришка, наклонившись к козлу, спрятал лицо, уткнувшись в локоть. Но сразу же он почувствовал, что плакать нельзя, что это потом можно, а сейчас нельзя. Он швыркнул соплями и распрямился. Утерев лицо ладонями, обернулся к Спайдеру.

– Зачем ты это сделал? – спросил он еще дрожащим голосом.

Спайдер растерянно и испуганно смотрел на него.

– Зачем? – уже тверже повторил Гришка.

– Да не виноват я! – крикнул Спайдер. – Он сам! Фиг ли мне оставалось делать? Что? Что ты предлагаешь? Садиться в тюрьму, что ли? Да? Да?!

– Если не виноват, то не посадят.

– Ага! Размечтался! Как же! Да мне вообще эти проблемы не нужны! Понимаешь? Мне на фиг все эти проблемы не нужны! Что мне делать с этим? Я не собираюсь в тюрьму садиться, ты понял? Понял?!

– Да. Не ори. Что вчера произошло?

– Блин, да это Аура во всем виновата! Из-за нее все и случилось! Вообще все из-за нее страдают! Какого черта она вчера поперлась к химику, а? Ну на хрена это было надо! И я, как дурак, сунулся! Дерьмо! Сижу в инете, дай, думаю, забегу и спрошу, большие ли делать рефераты, думаю, договорюсь, чтоб поменьше, чтоб не возиться долго. Прибегаю – а там разгром! Химик весь уматерился, стекло с пола собирает. Мне бы уйти! А я, как дурак, спрашиваю: что случилось? Он Ауру материт, злой как собака, орет мне: тебе чего надо? Я очумел от всего этого, стормозил, ну и говорю: насчет рефератов. А он и отвечает: засунь, говорит, свои рефераты в задницу. Хватит, говорит, навозился с вами! Получишь, говорит, свой трояк и утрись. Такая сволочь! Скотина! У меня аж в глазах помутилось! Как же так, говорю, ведь договорились же! И у меня половина уже сделана! А он: пошел на фиг, говорит. Как же так, думаю, как же так? Ведь это значит всё, конец, это значит, всё обломилось у меня! Всё пропало! Я понять ничего не могу. Так и говорю ему: договорились же! А он снова: пошел на фиг, как договорились, так и раздоговорились! Также нельзя поступать, говорю! Он подходит ко мне и шепчет: а вот как вы со мной, так и я с вами… У меня крыша едет. Нет, говорю, ничего не отменилось! Я сделаю, что обещал! А он отвечает: неси, говорит, свои бумажки, мне в туалете пригодятся. Сука ты, говорю, сволочь. Он как взбесится! Подлетает ко мне и еще тряпкой своей поганой сырой размахивает. Такой урод! Я не знаю, что он сделать хотел, я толкнул его в грудь, он назад полетел, на стекло наступил, испугался, оглянулся – и как-то боком упал, и прямо башкой об угол, даже хрустнуло… – Спайдер судорожно сглотнул. – Ну и помер он. Прямо тут и помер, почти сразу. Прямо на глазах у меня. Я всё стою, смотрю, не знаю, что делать. Он лежит, и всё…

Спайдер замолчал. Гришка тоже молчал. Голова у него гудела как взбесившиеся машины в пробке.

– Ты зачем его в стол запихал? – тихо спросил он.

– Не знаю, – спокойно ответил Спайдер. Он вдруг успокоился, обмяк. – Сам не знаю. Дольше не найдут – дольше я в безопасности. Я сотик у него взял, в речку выбросил, он потому и не отвечал сегодня… то есть… не звонило у него…

– Что же делать? – спросил Гришка.

Спайдер не отвечал, просто стоял посреди зала.

– Что будем делать, Тёмка? – снова спросил Гришка.

Спайдер пожал плечами.

– Пойдем, – сказал он. – Там, наверное, уже Дана вернулась… Ничего мы не решим сейчас, бесполезно. Как-нибудь само образуется…

Развернувшись, Спайдер направился к выходу.

– Подожди! – окликнул его Гришка. – Подожди! – Он с силой потер висок. – Так нельзя. Мы должны что-то придумать. Ведь сейчас все будут считать, что Тоха виновен. Надо что-то сделать…

– Ты что? – удивился Спайдер. – Что сделать? Да брось! Тоха… Ну что Тоха! Ерунда! У Каштана крыша поехала, не поверят ему. Пойдем, поздно что-нибудь придумывать. Евгеньич, наверное, милицию уже вызвал. Сейчас ничего не изменишь…

Гришка прикрыл веки. У него жутко болела голова, и каждый удар сердца острой болью пронзал глаза. Все тело его было в напряжении, он словно собрался сделать шаг, но застыл в последний момент, не зная куда поставить ногу. Его сжала нестерпимая проблема, невозможность выбора: он не мог выдать Темку, и он не мог допустить, чтобы признали виновным кого-то другого. Оба варианта были невозможны, недопустимы. Они вели к гибели, и Гришка не мог понять, к чьей… Гришка чувствовал, что выход где-то рядом, что он совсем близко, но не мог решить, где именно.

– Гриш, не грузись, – позвал Спайдер.

Гришка открыл глаза.

– Я скажу, что убил я, – сказал он. Боль вдруг отпустила. Она еще была, она еще висела в голове раскаленными ударами, но уже уходила на второй план. Вместо хаоса мыслей и ступора вдруг наступила прохладная ясность. Мир снова стал понятным.

– Чего? – не расслышал Спайдер.

– Скажу, что я убил, – повторил облегченно Гришка.

Спайдера чуть отпрянул. Не двигаясь, он тупо глядел на счастливого Гришку.

– И что? – спросил Спайдер. – Что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Ничего не хочу, – легко ответил Гришка. Спайдер вперился в него бессмысленным взглядом, не зная, что сказать. Гришка не смело улыбнулся.

– Я не понял, – стал злиться Спайдер. – Подожди, ты на самом деле, что ли?

– Ну да! – подтвердил Гришка. – Скажу, что вернулся вчера. Прошел через запасной вход, там, где Аура с Тохой проходили. Скажу, что решил поговорить с Миханом насчет Ауры. Он и вправду козел. А мне Аура нравится. Ну а потом всё как у тебя – он случайно упал и всё. Скажу, что испугался, засуетился. В общем, ерунда, всё будет хорошо! – и Гришка улыбнулся уже открыто и свободно.

Спайдер посмотрел на него с недоумением и раздражением.

– Гриш, ты что? – не громко сказал он. – Ты заболел? Гришка! – Спайдер пощелкал пальцами в воздухе. – Гриш, очнись! Ты ерунду сейчас говоришь. У тебя затмение какое-то. Приди в себя!

– Да я нормально. – Гришка даже оглядел себя.

– Тебя же в милицию заберут.

– Думаю, да.

– И что? – спросил Спайдер.

– Что? – не понял Гришка.

– Ты согласен, чтобы тебя забрали в милицию?! – недоуменно воскликнул Спайдер.

Гришка нахмурился, уставился в пол.

– Так надо, Тём, – сказал он. – Так правильно.

– Что правильно?! – заорал Спайдер. – Кому правильно?! Ты идиот, что ли? Гришка, что с тобой? Тебя в милицию заберут. Да тебя и посадят потом! Ты не понимаешь, что ли? Ты что, ребенок? Ты думаешь, это игры? Тебя посадят! В тюрьму! Ко всей этой шпане! Всё! Это конец! Всё! Твоя жизнь закончится! Ты понимаешь это? Не будет больше ничего: ни школы, ни скейта, ни Даны… А родители твои что? А мать? Ты подумал? Ты спятил? Очнись!

Гришка молчал.

– Зачем тебе это? – не унимался Спайдер. – Ты из-за Тохи, что ли? Да не будет ничего Тохе! Кто-то неизвестный забрался – и делу конец! Да и какое тебе дело до Тохи? Что он тебе? Ты что, гуманист-просветитель какой? На хрен тебе это нужно? Не изображай из себя Христа, никто не оценит! Господи, да что такое! – Спайдер растерянно и возмущенно огляделся. – Я не думал, что ты такой идиот, никогда не думал. Найдутся спасители, кому надо заступятся за Тоху. Да мы сами заступимся может быть, если всё так плохо будет… Или подожди… – Спайдер вдруг остановился и пронзительно посмотрел на Гришку, подошел ближе. – Ты специально, да? – спросил он. – Ты спецом это делаешь? Ты что, хочешь, чтобы я сознался? Ты для этого сказал мне? Типа, Спайдер такой добрый и замечательный и не даст безвинному другу сесть в тюрьму? И сам себя сдаст? Да? Ну-ка, ответь мне!