Ставка слишком высока (СИ) - Хвойная Алина

Если же Артём, узнав всё, в итоге отвернётся от меня и сдаст, то несдобровать уже мне и многим жителям нашей страны, хотя у них и сейчас жизнь не подарок, но так хотя бы у меня пока ещё теплится надежда на светлое будущее.

Нет, я не могу согласиться. Слишком опасно. Конечно, Москва — другой город, в высших кругах здесь вертятся другие люди, но это никакая не гарантия, а лишь жалкое эхо надежды.

— Артём, — произношу я, стараясь донести до него свой отказ, — я не могу согласиться на твоё предложение. Извини, но тебе придётся справляться самому.

— Я тебя понял, — обреченно говорит он.

До конца ужина Скворцов больше не поднимает эту тему, довозит меня до дома, но перед выходом из машины, берет меня за запястье, останавливая. И вместо того, чтобы почувствовать страх быть запертой в этом пространстве, я чувствую отголоски безопасности, но быстро их отгоняю от себя, ссылаясь на самообман.

— Подумай, пожалуйста, и дай мне ответ, — и опять в его голосе столько надежды, что я практически готова согласиться здесь и сейчас, но нельзя. — Позвони, если передумаешь. У тебя есть мой номер.

Киваю в ответ и, выскочив из его машины как ужаленная, чуть ли не бегом несусь к своей съёмной студии, уверенная, что его номер мне точно не понадобится.

Алиса (13)

Сильный удар в живот, затем по голове и в лицо. В ушах лютый звон, все остальные части тела я почти не чувствую от боли. Кажется, что они бьют меня уже целую вечность и конца не видно, потому что мой организм продолжает отчаянно хвататься за жизнь. Я понятия не имела, что тело способно вынести так много страданий, и понятия не имею, на сколько его ещё хватит. Надеюсь, что ненадолго, потому что я больше не могу.

— Не надо, — скулю как загнанный в угол зверёк. — Пожалуйста…

В ответ — громкий мужской гогот и ещё одна серия ударов. Как жаль, что она всё ещё не последняя.

— Я отцу расскажу, — предпринимаю жалкую попытку я. — Он не оставит ни одного из вас в живых.

Один из мужчин хватает меня за волосы и резко поднимает, заставляя на него посмотреть.

— Давай, красавица, расскажи, — шипит мне в лицо, забрызгивая своей слюной мои щеки, губы, лоб и подбородок, — только перед этим мы ещё с тобой порезвимся, а потом рассказывай всё, что мы с тобой сделали.

— Отпустите… — молю я из последних сил, но он бьёт меня прямо в лицо, не жалея.

Мне так больно, я готова умереть, лишь бы всё прекратилось.

«Мам, можно к тебе? Я больше не могу, я больше не хочу… Я знаю, что ты меня примешь, обнимешь и приласкаешь. Пожалуйста, забери меня из этого ужаса!»

Ещё один удар, но ему я даже уже рада, так как, возможно, именно он последний, и я увижу, наконец, маму.

Теряю сознание…

И резко просыпаюсь.

Не сразу понимаю, что это был всего лишь сон. Трогаю своё лицо, затем тело, чтобы убедиться, что это игры моего подсознания. Всё в полном порядке, никаких ссадин, царапин и синяков не нахожу. Потираю виски и осознаю, что уснуть мне уже не удастся. А я так надеялась, что кошмары прекратились.

На часах три ночи. Что ж четыре часа уже неплохой сон. Надо как-то успокоиться. Рисование мне обычно в этом помогает, к тому же сейчас у меня есть всё необходимое для искусства, а не только простой карандаш и жалкий альбом. Спасибо деньгам Артёма.

Делаю себе большую чашку кофе и принимаюсь писать.

Время проходит незаметно. К моменту звонка будильника, поднимающего меня на работу, картина уже готова. Отхожу на некоторое расстояние от мольберта, чтобы посмотреть на результат творчества и застываю.

Сама от себя не ожидала такого. Картина получилась очень яркой. Я такое не рисовала уже очень давно. Невероятное сочетание красок, как будто саму радугу перемешали и расплескали на холсте, и еле заметный силуэт человека в центре, который виден только с определенного расстояния от картины, и осознание где-то глубоко, что пора двигаться дальше.

Присаживаюсь на стул, пытаясь осознать, что только что произошло. Это искусство так влияет на меня или это я пытаюсь что-то донести до самой себя?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Может, надо было согласиться на предложение Артёма? Я же не смогу так жить вечно. Нужно действовать. Да, в прошлые разы всё заканчивалось очень плачевно, но если я спрячусь на самом видном месте, поищу союзников, то всё может обернуться в мою пользу.

Меня точно не будут искать в высшем обществе, потому что до этого я всегда пряталась среди простых смертных, где меня всегда находили, а так у меня есть шанс вернуться к нормальной жизни, если правильно разыграть все карты. Он наверняка даже не подумает о том, что я могу прятаться у всех на виду.

Возможно, даже получится избавиться от кошмаров.

Единственное — нужно обезопасить окружающих людей на случай, если что-то пойдет не так.

Беру телефона, пока не передумала, и быстро набираю Артёма.

Звучат длинные гудки, и до меня только сейчас доходит, что молодой человек может ещё спать. Собираюсь уже отключиться и постараться набрать ему позже, но вдруг слышу его достаточно бодрый и немного удивленный голос:

— Алиса?

— Я согласна, — выпаливаю я. — Но у меня будет условие.

— Я весь в внимании, — говорит Скворцов, сразу понимая, о чём идёт речь.

— Пообещай, что не влюбишься в меня, — произношу я, а затем воцаряется тишина на несколько мгновений, и неожиданно раздается его смех.

— Если бы я хотел влюбиться, думаешь я бы предложил тебе заключить со мной сделку, чтобы ты играла мою фиктивную девушку? — саркастично говорит он, продолжая усмехаться, а у меня внутри почему-то всё сжимается, но я не обращаю на это внимания.

— Артём, просто пообещай мне, а ещё лучше поклянись, — настаиваю на своём и добавляю в свой голос твердые стальные нотки. — Иначе никакой сделки не будет.

На какое-то время воцаряется тишина. Мужчина явно не ожидал от меня подобных заявлений. Надеюсь, Скворцов воспримет мои слова не как детскую забаву или женскую прихоть, а серьёзно.

— Так это не шутка? — пораженно произносит Артём. — Ты серьёзно?

— Да, — кратко отвечаю я и жду от него требуемого.

— Хорошо, Алиса, но это самое идиотское, что мне приходилось слышать в своей жизни. Я обещаю, что не влюблюсь в тебя. Теперь ты согласна?

— Согласна, — говорю я, но в душу закрадывается плохое предчувствие. Даже боюсь представить, что случится, если правда обо мне вылезет наружу.

Часть 2. Игра по правилам. Алиса (14)

— Девушка, у вас такие длинные волосы, вы уверены? — с надеждой в голосе уточняет молоденькая девушка.

Моей отличительной чертой в академии было то, что я никогда не меняла свою внешность. Все мои однокурсники много экспериментировали, один знакомый однажды даже пришел не просто с необычным цветом волос, ему этого было мало. Нет, он пришел с целой радугой на голове: у правого уха пестрел ярко-красный цвет, а с левой стороны все завершалось таинственным фиолетовым оттенком. Когда я у него спросила зачем, он лишь ответил, что ему нужно было прочувствовать эти цвета и именно в таком порядке и что с никакой радугой это не связано, просто так совпали звезды. После он неделю не выходил из своей мастерской и что-то творил. Правда, никому и ничего не показал, сказав, что работа будет готова не раньше, чем через год, потому что ему ещё нужно прочувствовать кучу других цветов.

Он был не одинок в своих идеях, многие экспериментировали, зачастую по нескольку раз за месяц: кто с волосами, кто с татуировками, кто с пирсингом, кто с одеждой. В общем муху в каком-то смысле можно назвать музеем творческих экспериментов, хотя, уверена, что это определение подходит для любого заведения, связанного с искусством.

Я же всегда оставалась верна себе. Мне нравился мой натуральный темно-медовый цвет, нравились длинные густые волосы. Единственное, с чем я позволяла себе экспериментировать, — это прически. Поэтому почти каждый мой выход в свет отличался новым замысловатым шедевром на голове.

Вчера я согласилась притворяться девушкой миллионера Артёма Скворцова, а значит, мне придётся мелькать в высшем обществе и постараться не быть узнанной людьми, которые меня видели и знают. Я надеюсь, что не встречусь ни с кем из них, все-таки это не Санкт-Петербург, но и исключать такую вероятность совсем не могу. Нужно быть готовой ко всему.