Университетский детектив - Оксана Александрова

— О, Лиза! — воскликнула Александра, изо всей силы хлопнув себя по лбу. — Я как раз иду из библиотеки, несу статью на английском. Статья эта позарез нужна мне для написания диплома, а мне ужасно не хочется корпеть над переводом!

— Вот видишь, как удачно мы встретились, — улыбнулась Лиза. — Давай свою статью. А тебе, Володя, ничего перевести не надо?

— Вообще-то есть у меня один текст, — нехотя признался тот. — Но он — сложный, компьютерный.

— О-о, Володечка, — перешла на более интимные интонации Лиза, — но ведь компьютерный текст переводить гораздо легче, чем философский. Поэтому над ним и работать надо меньше.

— Неужели?

— Да-да! Я лично очень люблю переводить такие тексты для своих знакомых.

Видя, что ее слова не находят какого-то особенного отклика, она добавила:

— А тебе, как товарищу по несчастью — я имею в виду то страшное убийство — я могу сделать скидку по оплате.

"Интересно, — усмехнулась мысленно Александра, — а я — не товарищ?"

Владимир, смущенный переходом к откровенному интиму, пробурчал что-то невразумительное. Лиза же, ничуть не смущаясь, подхватила его под руку. Почувствовав себя заключенным в тиски, бедолага робко задергался, как лошадь под хомутом. Но не тут-то было: Лиза держала свою добычу крепко и не собиралась ее упускать. Впрочем, чтобы поддержать в добыче боевой дух, она сказала ободряющим тоном:

— Вот прямо сейчас пойдем и заберем твою статью, правда? Она же у тебя дома, наверное?

Добыча почему-то не ободрилась и буркнула:

— Да, она у меня дома, — и зачем-то добавила: — Вместе с мамой и бабушкой.

— Ах, — заулыбалась Лиза. — Какая прелесть! У тебя мама!

— И еще бабушка, — опять добавила добыча, надеясь непонятно на что.

— Ну, вот и чудесно! Значит, перед тем, как мы нанесем дружеский визит, надо купить тортик!

Владимир, очевидно, понял, что тортик — это уже тяжелая артиллерия, и смирился со своей участью.

— Ну, что ж, — обреченно вздохнул он. — Пойдем. Все равно мне домой побыстрее надо. У меня там дела, дела… — последние слова он произнес, уже адресуясь лично к Александре, как будто извиняясь перед ней за свою обреченность и мягкотелость.

— Замечательно, — просияла победными огнями Лиза, — я тебя не задержу. Ну, а что до твоей статьи, — повернулась она к Александре, — то…

Когда девушки договорились о сроках и об оплате перевода, все ушли в своем направлении довольными. Лиза на самом деле любила деньги и мужское общество, Владимир действительно торопился по делам, а Александра ликовала, что нашелся повод для более близкого знакомства сразу с двумя подозреваемыми. Теперь можно будет рассмотреть их поближе. Да и перевод статьи ей действительно нужен был для работы над дипломом. Что до книги — найти что-нибудь подходящее в библиотеке Анджея не составит проблемы.

Подивившись, как удачно все складывается, Александра возобновила поиски Сергея Тоцкого, подойдя к расписанию занятий философского факультета, висевшему на стене.

Расписание было в ужаснейшем состоянии: номера аудиторий на несколько раз исправлены и перечеркнуты, напротив фамилий преподавателей карандашом написаны комментарии об их личностях (ох, уж эти игривые студенты!), а в центре расписания приклеена фотография Джима Моррисона, которую неоднократно срывали, но которая с неизменной регулярностью появлялась все на том же месте.

Понять из расписания, где же в данное время обитает группа Сергея Тоцкого, было невозможно. Тогда Александра хотела попросить в деканате, чтобы ей показали аудиторию, в которой может находиться интересующая ее группа. Однако деканат, как назло, был закрыт на обед, поэтому Александра поплелась на родную ей кафедру социальной философии. Но и тут ее ждало разочарование: кафедра была заперта изнутри на ключ, и из-за дверей доносились громкие звуки музыки а-ля Джордж Майкл. Похоже, кафедральные сотрудники гоняли обеденные чаи в приятной расслабляющей атмосфере.

Побродив немного по этажам корпуса, она поняла, что найти Сергея путем заглядывания в каждую аудиторию подряд — занятие чересчур утомительное. Гораздо проще будет спросить о Сергее у кого-нибудь из студентов, благо была большая перемена, и все высыпали в коридор. Для своих целей она выбрала парочку, болтающую у окна: тощенький паренек в огромных очках и пухленькая девушка в длиннющей черной юбке. Подойдя поближе, Александра уже хотела задать свой вопрос, но вклиниться в разговор двух философов вот так сразу, с налету, оказалось сложно.

— И все-таки, — спрашивал паренек, — является ли человеческая деятельность результатом воздействия социальной структуры как некоторой фундаментальной силы, не подчиняющейся контролю человека?

— Я думаю, наоборот, — отвечала ему девушка, — человек как носитель творческого начала своей активной деятельностью преобразует окружающий мир.

— Но, позвольте, — не соглашался паренек, — а как же Талкотт Парсонс?

— Извините, — не уступала девушка, — а как же Джордж Герберт Мид?

— Но структурный функционализм! — распалялся паренек.

— Но символический интеракционизм! — в ответ повышала голос девушка.

— Я верю, — кричал паренек, — что деятельности конкретного человека предшествует образование социальной структуры!

— А я верю, что человек своей целенаправленной, творческой активностью изменяет все эти структуры!

— Нечего тут волюнтаризм разводить! — паренек так разгорячился, что у него даже очки запотели. Сняв их, он вытащил из кармана платочек и, начиная резкими взбудораженными движениями протирать свои несчастные окуляры, пробурчал: — Я тебе сейчас вместе с Парсонсом докажу! Подожди, не уходи никуда.

Он направился в аудиторию.

— Давай, веди своего Парсонса за ручку! Мои-то знания всегда со мной!

Прокричав эти слова в удаляющуюся спину парня, девушка нервно подпрыгнула и уселась на подоконник, начиная возбужденно махать ногой из стороны в сторону, громко ударяя по батарее, находившейся внизу.

Александра поняла, что пора действовать. Сев на подоконник рядом с девушкой, она сказала ей потихоньку:

— Не переживайте Вы так. Ничего он не докажет.

— Почему это? — похоже, девушка нисколько не удивилась нежданной собеседнице, а, напротив, настроилась поговорить и с ней тоже: она повернулась к Александре всем корпусом, перестала махать ногой и подбоченилась.

— Потому, что спор этот давно решен. И решен компромиссным путем. Так что никто из вас двоих не ошибается, и никто не прав одновременно.

— Как это?

— С одной стороны, социальная структура предшествует существованию конкретного человека и имеет возможность ограничивать его деятельность. С другой стороны, человек своей активной деятельностью способен изменить структуру. Та же структура, которая возникает уже в результате этой деятельности, в свою очередь, определяет последующую деятельность.

— М-да? — девушка задумалась, пытаясь разобраться в нагромождении структур и деятельностей.

— А, кстати, — Александра решила воспользоваться ее задумчивостью, — не подскажите, как я могу найти Сергея Тоцкого?

— Подскажу, — улыбнулась девушка, — вот он, прямо перед Вами, — она махнула рукой в сторону соседнего окна.

Александра послушно повернулась в указанном направлении.

— Ах, нет. Наверное, тут какая-то ошибка. Сергей Тоцкий, студент-философ.

— Правильно, это он и есть! Я с ним уже не первый год в одной группе учусь, так уж, наверное, знаю, как он выглядит. Это Вам не Парсонс какой-нибудь…

— Сергей? Тоцкий? — глупо переспросила Александра.

— Да Тоцкий, Тоцкий, — девушка начала терять терпение и опять замахала ногой из стороны в сторону.

— Это который еще долго не мог теорию вероятности сдать? — Александра, кажется, цеплялась за последнюю возможность.

— Ну, не он один. У нас у многих по терверу проблемы были. Но у Сереги — больше всех. Его чуть в академотпуск из-за этого не отправили.

— И что же — не отправили?

— Нет.

— Почему?

— Пошел он в сентябре сдавать зачет, а преподаватель как давай над должниками — такими же, как Серега, — издеваться. Вот какой-то отморозок из этих должников его и грохнул, — девушка говорила таким уверенно-снисходительным тоном, словно описанная ситуация была абсолютно закономерной. — Так ректор потом в университет другого препода пригласил, из другого вуза — вот он-то всем «хвостистам» зачет просто так, без сдачи, поставил. Может, испугался опыта своего предшественника? — не удержав на лице серьезного выражения, она хихикнула. — Да Вы сами у Сереги спросите, не стесняйтесь.

— Значит, это все-таки Тоцкий, — пробормотала Александра.

Девушка посмотрела на нее, как на законченную идиотку, и отошла. Впрочем, Александра этого даже не заметила. Она во все глаза смотрела на стройного, подтянутого голубоглазого субъекта, который никак не мог быть кареглазым рыхловатым Сергеем Тоцким.