Бабочка - Кэтрин Харви

Они победили.

На ступеньках здания суда Джессика и ее клиент были сразу же окружены журналистами и телерепортерами. Джессика сделала бойкое заявление для прессы, всем своим видом излучая триумф победителя. Прессой было отмечено, что Джессика Фрэнклин, энергичный адвокат Микки Шэннона, сгусток энергии во время судебных заседаний, миниатюрная и женственная, была одета в консервативный, безукоризненно сшитый костюм. Портфель, дамская сумочка и туфли также безупречно соответствовали друг другу.

Джессика с удовольствием присоединилась бы к Микки и отправилась на праздничный ленч, но ее сегодняшний день был расписан по минутам. Прежде всего, нужно было встретить мужа в аэропорту, после этого ее ждали дела в офисе, а потом срочный визит к подруге, Труди.

Голубой кадиллак Джессики несся по скоростной магистрали, а мысли ее все возвращались к Труди и ее словам. Труди собиралась поведать ей что-то загадочное. О какой-то бабочке. Ты обязательно должна выкроить для меня время завтра! — сказала вчера Труди по телефону. У нее перехватило дыхание, она с трудом могла скрыть волнение. — Я хочу рассказать тебе о Бабочке. Ты просто не поверишь!

Вот и все. Атмосфера театральности и секретности была весьма типична для Труди. Она драматизировала самые заурядные вещи. Но Джессике очень нравилось, как Труди утрирует, какими необычными становятся все события в ее изложении. Жажда жизни, которую испытывала Труди, спасла Джессике жизнь много лет назад. Это была одна из нитей, крепко связывавших двух женщин.

К своему ужасу, Джессика опоздала в аэропорт. Джон уже получал багаж. Он приветствовал ее словами: — «Здравствуй, дорогая!» и поцелуем в щеку.

Джон Фрэнклин был привлекательным мужчиной. Он казался старше своих сорока лет из-за седины в волосах, однако находился в прекрасной форме, каждый день пробегал пять миль и три раза в неделю играл в гандбол. Он носил дорогие костюмы-тройки. Он обращал на себя внимание. Джессика не сомневалась, что на пути из Рима ее муж пользовался особым расположением стюардесс первого класса.

Выйдя из здания аэропорта, он на минуту остановился, прищурился и сказал:

— Как всегда смог.

Джессика думала, что день чудесный, но промолчала.

— Почему ты опоздала? Вчера по телефону я сказал тебе, когда прилетает самолет.

— Я была в суде. Дело Микки Шэннона.

Джон Фрэнклин не смотрел на жену. Когда светофор на переходе дал зеленый свет, он пошел через дорогу, не взглянув ни направо, ни налево. Она семенила рядом. Лицо его приняло недовольное выражение, которое он отшлифовал до совершенства за те годы, что восседал за столом переговоров. Сегодня это выражение относилось к ее профессиональным делам. По мнению Джона Фрэнклина, Микки Шэннон был сопливый мальчишка, наркоман, стоящий много ниже людей, подобных Фрэнклинам. И уж совершенно недостойный клиент для Джессики.

Когда они дошли до машины, он спросил:

— Почему ты приехала на кадиллаке?

Джессика не знала, что сказать. Ей следовало подумать об этом утром, когда она выезжала из дома. Но все ее мысли были прикованы к предстоящему слушанию. Джон ненавидел ее машину.

Если для нее это был символ успеха после долгих лет борьбы, то Джон находил машину безвкусной.

— Ты же знаешь, что я предпочитаю ездить на БМВ, — сказал он.

— У меня не было времени заехать домой. Я приехала сразу из суда.

Он сел на сиденье рядом с водителем и включил кондиционер, хотя день был по-зимнему прохладный.

— Как поездка? — спросила Джессика, нервничая от того, что приходилось выезжать с парковки в страшной тесноте. Когда она ехала одна или с Труди, Джессике казалось, что она может преодолеть любые препятствия в своем кадиллаке, но когда рядом сидел муж и молча оценивал каждое ее движение, Джессика вообще не могла вести. — Удачная была поездка?

Он вздохнул и расстегнул пуговицы жилета.

— Я вышвырнул Фредериксона и поставил нового человека руководить работами. Результаты появятся в кратчайший срок. — Он сухо усмехнулся. — Я заменил его человеком, которого переманил из Телекома.

Джессика вела, стараясь не пропустить, и все-таки пропустила заезд на нужное шоссе. Пришлось разворачиваться. Муж все это время молча сидел рядом.

Как только они выехали на нужную магистраль, Джон наконец спросил:

— Так что случилось с делом Шэннона?

Джессика сжала пальцами руль. Она еще чувствовала опьяняющее волнение утра. Радость победы.

— Мы выиграли.

— Хорошо. Будем надеяться, что этот поганец не забудет выплатить тебе гонорар. Кстати, говоря о деньгах, ты выполнила мое поручение относительно садовника?

Джессика закусила губу. Она забыла. Она слишком увлеклась процессом. Нужно было не выплачивать садовнику жалованье, пока тот не оплатит ремонт поливальной установки (хотя садовник настаивал, что не имел к ее поломке никакого отношения).

— Джон, — сказала она робко. Ей нужно было кое-что ему сказать. Ей страшно не хотелось это делать, но лучше, если он будет предупрежден заранее. — Это касается дела Шэннона.

— Что такое?

Она взглянула на суровый римский профиль мужа.

— Боюсь, мое имя опять будет в газетах.

— Слушай, Джессика, — сказал он тихо. — Когда ты наконец прекратишь привлекать к себе внимание? Каждый раз это отражается на мне. Я иду на заседание совета директоров, а там все только и говорят о том, какую кинозвезду представляет в этот раз моя жена. Неужели ты не понимаешь, что слава мужа Джессики Фрэнклин наносит вред моей репутации?

— Извини, — сказала она и почувствовала волну облегчения, потому что они подъезжали к дому.

— Я пойду в спортзал после обеда. А ты, полагаю, вернешься в офис?

— Да, у меня много бумажной работы, а потом я встречаюсь с Труди за ленчем.

Он посмотрел на нее.

— Поосторожней, Джесс. Кажется, ты снова поправляешься.

Труди видела, как подруга вошла в кафе и неуверенно остановилась в дверях. Она вскочила с места, подбежала к Джессике и обняла ее.

— Поздравляю, Джесс! — закричала Труди. — Давно уже пора остановить этого проходимца Уолкера!

Джессика улыбалась разглядывавшим ее посетителям, пока шла за Труди к их столику. Новость о победе Микки Шэннона уже разнеслась по городу, все только об этом и говорили. Когда раскрасневшаяся Джессика села за стол, она слышала одобрительный шепот за столиками рядом. Она снова оказалась в центре внимания, и ей это страшно нравилось.

— Нужно как следует отметить это событие! — Труди не сиделось на месте. — Господи, какая жалость, что меня не было с тобой этим утром! По радио передали, что Шэннон поцеловал тебя! В губы!

Джессика вновь покраснела. Она молила Бога, чтобы Джон не узнал об этом.

— Вот что я тебе скажу, Джесс, — сияющую Труди переполняла гордость за подругу. — После такой победы вам с Фредом просто придется отбиваться от клиентов.

Джессика засмеялась и взлохматила короткие каштановые волосы. У нее было чувство, будто она покорила трудную вершину.

— Надеюсь.

— Что сказал Джон?

— Ну, ты же знаешь Джона, — ответила Джессика, играя салфеткой.

Труди заметила, как у Джессики чуть потускнел блеск в глазах.

— Он недоволен, да?

— Знаешь, он прав. Процесс действительно немного походил на цирк. Мне следовало настоять, чтобы атмосфера была более пристойной.

— Да тебе же все безумно понравилось, и ты сама об этом знаешь. — Труди покачала головой. — Джесс, ну когда же ты согласишься, что замужем за мерзавцем?

— Это неправда. Джон — хороший человек.

— Ой, перестань защищать этого дурака. Давай закажем что-нибудь. Я умираю с голода.

Кафе Кейт Мантилини было тем местом, где бывали все, кто что-то представлял собой в шоу-бизнесе Лос-Анджелеса. За столиками сидели по последней моде одетые и причесанные мужчины и женщины. Труди заказала мясо, сэндвич и мороженое с орехами. Джессика ограничилась овощным салатом.

Труди смотрела, как подруга щиплет зеленый салат, и кипятилась. Ей хотелось устроить до неприличия обильный пир по поводу победы Джессики. То, что заказала себе ее подруга, смахивало на наказание. Труди подозревала, что Джон опять сделал замечание относительно ее веса.

Необъяснимый страх растолстеть был самым больным местом Джессики. Вес был для нее своего рода идеей фикс, которая однажды чуть не убила ее. Труди знала, что Джон пользовался этим страхом, чтобы манипулировать Джессикой.

Труди и Джессика познакомились давно, тринадцать лет назад, когда вместе учились в колледже. Казалось, это очевидные противоположности: болезненно застенчивая Джессика Маллиган, только что покинувшая стены католической школы для девочек, и нахальная, дерзкая Труди Штейн. Однако они сразу же почувствовали взаимную симпатию. Джессика еще ни разу не встречала таких вольнолюбивых и сумасбродных людей, как Труди, а Труди внушали благоговейный страх монашеская неискушенность и невинность Джессики. По правде говоря, в те годы Труди завидовала Джессике. После двенадцати лет, про-веденных в католической школе, та была прекрасно образована и развита, что подтверждали высокие оценки и результаты экзаменов. Труди получила весьма неровное образование. В школе она занималась чем угодно: спортом, светскими мероприятиями, могла разобрать автомобиль на части и собрать его не хуже любого мальчишки. Но когда дело дошло до тестов, она с огромным трудом набрала количество баллов, необходимых для поступления в колледж.