Император Николай II. Тайны Российского Императорского двора (сборник) - Владимир Сборник

4-й роты рядовой Залесский [71] , отдыхая в палатке после обеда, свалился с нар и занозил себе глаз. Командир 1-го батальона принял в больном сердечное участие: отправил его в Красносельский военный госпиталь и послал сказать окружному окулисту, что просит его обратить внимание на Залесского и сообщать о состоянии его здоровья. При этом случае Его Высочество высказал полковому казначею мысль об образовании из Своего содержания, по должности батальонного командира, капитала, проценты с которого выдавались бы людям, пострадавшим подобно Залесскому.

14-го числа в 2 часа дня Цесаревич крестил в лагерной дивизионной церкви дочь фельдфебеля 2-й роты Трунова [72] Ольгу и благословил младенца золотым крестиком и иконою Казанской Божией Матери в серебряной ризе, а родителям пожаловал серебряный сервиз. Восприемницей была жена шт[абс]-капитана Палибина, жившая на даче в Дудергофе [73] .

Вечером того же дня, после Высочайшего объезда лагеря, когда Государь возвращался верхом от правого фланга полка к Царской ставке, офицеры бросились бежать за Державным Шефом; многие, запыхавшись, отстали, а Цесаревич первым добежал до ставки.

На заре с церемонией Государевой роты унт[ер]-офицер Уласенко [74] , подходя на ординарцы к Его Высочеству, позабыл все «чему его долго учили» и, после приема на караул, взял ружье по-старому на плечо, а не по-новому, как только что было заведено. Увидев это, Цесаревич старался извинить Уласенко перед ротным командиром и сказал, что неудивительно, когда привычка берет свое.

16-го платя любезностью за любезность, Семеновцы позвали Преображенцев к себе в лагерь на обед. Перед тем как идти в Семеновский полк, офицеры стали собираться на средней линейке между бараками Цесаревича и ком-го полком. Когда вышел из Своего барака Цесаревич, помощник дежурного по полку подпоручик Тилло [75] , увидав Его в Семеновском сюртуке, подошел с рапортом, уже не как к командиру 1-го батальона, а как к Наследнику Престола. Дорогой кто-то из офицеров заметил, что у Его Высочества на этот раз рубашка с красными полосками, как бы под полковой цвет, и сказал Ему: «Своя рубашка к телу ближе»; Цесаревич от души этому смеялся. – После веселого обеда, когда возвращались домой, Семеновцы, провожая Наследника, подхватили Его на руки, донесли до барака и качали.

18-го июля начались подвижные сборы; входивший в состав Пудостьского отряда 1-й батальон под начальством Наследника выступил из лагеря в 3 ч. пошел в Показенпурсково, на р. Пудости. Командующий полком был руководителем. По прибытии на бивак, расположились на просторном лугу, на берегу быстрой, прозрачной речки. Палатки Цесаревича и командующего полком, обе пирамидальной формы, были разбиты рядом. На следующий день был назначен двухсторонний маневр. Полковник Гартонг командовал Пудостьским отрядом (1-й и 3-й батальоны), занявшим позицию западнее Старо-Гатчинской дороги [76] . Полковник Кашерининов во главе Дудергофского отряда (2-й и 4-й батальоны) наступал из Красного Села. По пробитии отбоя весь полк стал биваком у Показенпурскова. Стоял очень жаркий день. Под вечер офицеры купались в речке Пудости; Цесаревич также купался с ними. Вода была холодная, не более 8 градусов, в ней нельзя было долго оставаться; к тому же было очень мелко. Купающиеся, окунувшись в студеную речку, вылезали на противоположный берег и, раздетые, грелись на солнце, лежали на траве, бегали, прыгали в чехарду; нашлись фотографы-любители, между прочими подпоручик герцог Лейхтенбергский [77] , которому удалось взять несколько снимков с купальщиков, в том числе и с Цесаревича. На руке у Него несколько ниже локтя заметили изображение дракона, художественно нататуированного в Японии. – На следующий день полк покинул бивак и после двухстороннего маневра, в самую жаркую пору удушливо-знойного дня, по пыльной дороге пошел в Гатчину. Люди еще не успели втянуться в ходьбу, с некоторыми делались обмороки и солнечные удары. Чтобы ободрить людей, Цесаревич слез с лошади и все 14 верст шел во главе 1-го батальона.

В Гатчине люди поместились в казармах л. – гв. Кирасирского Ее Величества полка [78] ; Наследник не желал остановиться в Своих покоях во дворце, а велел разбить свою палатку в рощице у Кирасирских казарм, неподалеку от офицерского шатра-столовой. Офицеры большою толпой ходили за Его Высочеством купаться в одном из прудов Гатчинского парка [79] , где устроены две общественные купальни.

21 июля в 4 ч. утра полк выступил из Гатчины по Двинскому шоссе. После удачного двухстороннего маневра расположились биваком у села Никольского, в парке мызы Сиворицы.

Вечером Цесаревич уехал в тройке на станцию Суйда, где Его ожидал экстренный поезд, в котором Он отправился в Петергоф, чтобы провести день Ангела императрицы в Своем семействе; Его Высочество предложил ехать с Собою в царском поезде командующему полком, принцу Петру Александровичу [Ольденбургскому] и нескольким офицерам, которые, пользуясь наступившим праздничным днем, собрались к своим родным. Цесаревич и Его спутники вернулись на бивак в ночь на 23 июля, около 2 часов.

Ранним утром предстоял бригадный маневр. После отбоя полк перешел на станцию Сиверское [80] (Варшавской ж. д.) и расположился биваком на скошенном лугу, подле дачи шталмейстера генерал-лейтенанта Фредерикса [81] . Гостеприимный хозяин пригласил Цесаревича и всех офицеров полка к себе на дачу, где они нашли самый радушный прием и обильное угощение. Командующий полком позвал барона ужинать в полк. Приходил и проводивший лето в Сиверской поэт Аполлон Николаевич Майков [82] . Местные крестьяне поднесли Цесаревичу хлеб-соль.

Утром 24 июля барон Фредерикс предложил всем офицерам пить чай и кофе на своей даче. В 10 ч. полк выступил на второй бригадный маневр.

Следующий бивак был в дер. Старое Заречье. Тут полк оставался все 25-е число на дневке. 26-го июля был первый дивизионный маневр; поднялись в 5 ч. утра. Ночью лил дождь и воздух посвежел; люди успели втянуться в ходьбу и шагали бойко; на всех переходах Цесаревич шел во главе Своего батальона. Маневр окончился у дер. Лисино [83] , после чего полк пошел на бивак к станции Волосово [84] (Балтийской жел. дор.), куда прибыл во 2-м часу дня. Цесаревич с офицерами ходил на станцию смотреть на проходящие поезда. На другое утро полк покинул бивак в 8 утра. Командующий полком был начальником авангарда, пехотой которого (1-м и 2-м батальонами полка) командовал Цесаревич. Шли на Рогатино, Ославье и мызу Моллера; тут у церкви при звоне колоколов Наследника встретил священник с крестом и св. водою; Его Высочество слез с лошади и подошел под благословение; крестьянские дети бросали цветы. Оттуда Цесаревич с начальником авангарда выехал на рекогносцировку; пробравшись к опушке густого леса, по очень дурной дороге, наткнулись на полковую охотничью команду, от которой узнали, что близ выхода из лесу засел в засаде весь л. – гв. Кирасирский Ее Величества полк, а неприятельская пехота очистила впереди лежавшую дер. Пежовицы. Рекогносцирующие, опасаясь быть взятыми в плен, на рысях вернулись к авангарду. Вскоре пришло донесение, что Кирасиры заняли дер. Пежовицы и баррикадировали ведущую к ней дорогу. Против них были высланы 4 роты, и Кирасиры, сев на коней, ускакали. Авангард миновал Пежовицы и проследовал далее, на Бедные Горки, где стал привалом на полчаса у мызы Строгонова. Хозяева угощали Цесаревича и офицеров молоком и хлебом. – Начальник отряда, генер[ал]-майор Баумгартен [85] приказал авангарду пройти мызу Рекова, свернуть налево и занять позицию против Коноховиц, где расположился неприятель – Измайловцы. После второй рекогносцировки выяснилось, что дебушируя среди засеянных полей и не имея возможности развернуться, авангард дал бы себя даром расстрелять. Надо было прибегнуть к обходу одного из флангов противника, и решили воспользоваться лесной дорогой, по которой авангард и совершил неприметное неприятелю, обходное движение. Штыковой удар произошел у Малой Вруды, откуда весь полк пошел на бивак в Большую Вруду, в версте от полустанка Балтийской жел. дороги. И здесь Цесаревич был встречен духовенством с колокольным звоном, при большом стечении народа, Его Высочество зашел в церковь.

Отдохнув немного, Наследник отправился погулять с несколькими офицерами, зашли довольно далеко, а приближалось время обеда. Случайно навстречу попался извозчик, и Цесаревич нанял его, чтобы вернуться на бивак. Дорогой извозчик, принимая Его за простого офицера, сказал, что слышал, будто при войске находится Наследник и живет в палатке; он просил хоть издали показать ему эту палатку, потому что близко к ней его, наверное, не допустят. Цесаревич обещал показать ему палатку, а когда приехали, спросил извозчика, не хочет ли он видеть самого Наследника; тот отвечал: «Еще бы не хотел…» Тогда Цесаревич говорит ему: «На, смотри». Извозчик упал на колени. Его Высочество подарил ему целковый.

В среду 28 июля была дневка; так как в воскресенье из Ст. Заречья не удалось съездить в церковь, то Цесаревич заказал обедню в Б. Вруде. Жители узнали об этом и украсили церковную ограду гирляндами зелени, а дорогу к церкви усыпали цветами. К обедне пришли Преображенцы и стоявшие биваком по соседству Семеновцы и артиллеристы. Нельзя было не заметить, как примерно Цесаревич стоял в церкви: во время богослужения он всегда стоял неподвижно, точно в строю, ни с кем не заговаривал, держался прямо и по сторонам не оборачивался.