Дальние берега времени - Фредерик Пол

Разбудил меня донесшийся снаружи знакомый звук. Это был самолет. Выйдя на балкон, я увидел, что он опускается на одно из необработанных полей, опускается медленно и почти вертикально. Прокатившись по земле всего несколько метров, самолет остановился, и из него вышел хорш. Двое других встречали его.

Уж не Берт ли прилетел? Определить точно я не мог, но у хорша, вышедшего из самолета, на животе был яркий лоскуток, а у тех, кто его встретил, металлические бляхи, ярко сверкавшие на солнце. Все трое принялись оживленно что-то обсуждать, вытягивая шеи и покачивая головами. Конечно, я ничего не слышал, но хотелось бы — разговаривавшие то и дело указывали на здание и, как мне показалось, на мой балкон.

Я поспешно отступил в глубь комнаты, более или менее скрывшись из виду, но, наверное, с опозданием. Разговор закончился. Один из встречавших забрался в самолет, ожидая второго, а тот, что прилетел, направился к зданию.

Глава 17

Это действительно был Берт. Подойдя к двери и выглянув на лестницу, я увидел, как он поднимается.

— Не думал, что вы придете без разрешения, Дэн.

Не очень-то приветливая встреча. Мне не хотелось, чтобы он сердился, но и сдавать позиции я не собирался.

— Я уже выздоровел, Берт. Не вижу причин ждать.

Он подошел ближе и остановился: его маленькое личико замерло в нескольких сантиметрах от моего носа.

— Вы не можете знать всех причин того, что я делаю. — Берт кивком предложил мне пройти в комнату, закрыл за собой дверь и опустился на кровать, глядя на меня.

— Великая Мать не ждала вас, — вздохнул он. — Мне придется извиниться перед ней.

Великая Мать? Я уже не в первый раз слышал о ней. Похоже, какая-то важная персона.

— Извините, если причинил вам неприятности. Он отмахнулся от моих извинений обеими руками.

— Никаких неприятностей, Дэн, но в Гнезде не принято, чтобы что-то происходило без ее ведома. Где Пиррахис?

— Отправилась в поселок за продуктами и вещами. Она здесь ни при чем, Берт. Это была моя идея.

— Да, я так и предположил, — хмуро сказал он. — Уже отмечено, что люди часто нарушают установленные правила. Видите ли, Дэн, у меня были важные дискуссии, и мне пришлось прервать их, чтобы приехать сюда. Долго оставаться здесь я не смогу. Возможно, у нас будет немного времени, но сначала надо поговорить с Великой Матерью относительно вашего присутствия. Вы не против подождать, пока я обо всем договорюсь?

— Конечно, но я…

Он снова замахал руками.

— Пожалуйста, Дэн, не упрямьтесь. Я скоро вернусь. Оставайтесь здесь и никуда не уходите.

Вернулся он уже более спокойным.

— Великая Мать любезно позволяет вам остаться в Гнезде, — сообщил Берт. — Если у нее будет время, она встретится с вами лично, но когда это случится, я сказать сейчас не могу- Вам нужно поесть?

Я уже начинал подумывать об этом, но покачал головой.

— Пиррахис запретила мне что-либо есть, пока она не вернется и не проверит все сама.

— Что ж, это весьма благоразумно. Хорошо. Боюсь, сейчас все заняты, потому что у нас постоянная нехватка персонала, но есть кое-что, что займет вас до возвращения Пиррахис. Пойдемте, сначала я хочу показать вам все наше Гнездо.

С площадки мы прошли в помещение, которое Берт назвал хранилищем — это было что-то вроде библиотеки, — и спустились ниже, в детскую спальню, где спали около десятка малышей-хор-шей, возможно, тех же самых, которых я видел на улице, потому что женщина, охранявшая их покой, показалась мне знакомой. Берт назвал ее имя. По пути он назвал мне имена нескольких попавшихся навстречу хоршей, но запомнить их я не смог. Все они приветствовали Берта с дружеским уважением, иногда прикасаясь друг к другу шеями.

Когда мы дошли до первого этажа, Берт остановился у выхода. Хлопнув рукой по раскладывающейся двери, он повернулся ко мне и сказал с видом горожанина, только что приобретшего ранчо:

— Ну, что вы думаете о нашем Гнезде, Дэн?

Я вежливо выразился в том смысле, что все очень мило, но заметил, что выбранный для постройки материал не кажется мне уж очень надежным.

Берт удивился.

— Но мы могли работать только с тем, что было под рукой. Другие не дали нам ничего.

— Другие?

— Те, кого вы называете Возлюбленными Руководителями. Когда они привезли сюда наших предков, у тех не было ни инструментов, ни машин, только голые руки и зубы. Вы не думаете, что у нас неплохо получилось? Каждая секция Гнезда укрепляет другую. Оно стоит здесь уже много поколений и простоит еще долго.

— Если не случится пожар, — заметил я. Берта мое замечание позабавило.

— Но здесь нечему гореть, — сказал он и повел меня к навесу, которым пользовались для приготовления пищи и еды.

Навес был сложен из необожженных кирпичей, и я подумал, что его смоет первым же сильным дождем. Однако Берт показал, что кирпичи покрыты каким-то растительным жиром, предохраняющим их от непогоды. Под навесом как раз что-то готовили. Запахи были незнакомы, но определенно напоминали о пище, и я пожалел о том, что не захватил с собой что-нибудь перекусить. Хорши-повара тоже встретили нас любезно, но так и не оторвались от своих дел. Один резал овощи, другой толок в ступе клубни и присматривал за огнем. Когда я сказал Берту, что, на мой взгляд, все здесь уж очень заняты, это немного огорчило его.

— Не всегда, — со вздохом признался он. — На все работы у нас не хватает людей. Нужно обрабатывать поля, заботиться о детях, содержать в порядке Гнездо. До того… — Берт помолчал, подбирая слова. — До того, как нас освободили, многое было иначе. Нас хватало, чтобы делать все необходимое, и оставалось время на отдых, на исследования и на многое другое. Но многие покинули Гнездо.

— И куда они направились? Он беспокойно огляделся.

— Наши сородичи предложили увезти нас отсюда. Многие согласились и вернулись на родные планеты. Им хотелось посмотреть на другую жизнь, где тяжелым и нудным трудом занимаются машины, где можно наслаждаться покоем и отдыхать. Это вполне естественно. У них было право на это, и Великая Мать не возражала.

— Но вы же никуда не уехали?

— Это мое Гнездо, — просто объяснил он и бросил взгляд на тень, отбрасываемую одним из наклоненных деревьев. — Мне надо спешить! Вот уж не думал, что столько времени!

Вот оно что! Ну конечно. Согнутые деревья выполняли роль гномонов в солнечных часах, а восемь посаженных по окружности кустарников отмечали части дня. Открытие настолько поразило меня, что я почти не слушал Берта и обратил внимание только на последние слова.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});