Подвеска Кончиты - Анна Князева

– …Евгеньевичу, – вклинился Иван Данилович.

– К Виктору Евгеньевичу, – послушно повторила Дайнека. – Мы были там почти до одиннадцати часов, а потом пошли спать.

– Кто покидал купе в промежутке между девятью и одиннадцатью?

– Не помню…

– Напрягитесь.

– Он, – Дайнека кивнула в сторону Казачкова.

– Надолго?

– Нет.

– А точнее?

– Не помню, может быть, минут на пять или десять…

– Я выходил по малой нужде, – пояснил Иван Данилович.

– Пока находились у Шепетова, ничего не слышали?

– Ничего.

– А потом, когда спали, в соседнем, пятом купе что-то происходило?

– Все было тихо.

– Ясно… – Дмитрий Ломашкевич рассеянно уставился на чистый лист бумаги.

Дайнека активизировалась:

– Я хотела бы рассказать…

– Да-да, – подбодрил ее следователь.

– В этом вагоне едут два подозрительных типа.

– Где именно?

– В девятом купе! – Дайнека имела в виду двоих, похожих на уголовников. – Я их встретила ночью во время того происшествия. – Она добавила многозначительным шепотом: – Они были пьяные.

– Эти двое – начальник краевого управления внутренних дел Лев Осипыч Жуков и его заместитель Мединцев Николай Сергеевич… – предупредительно склонившись к следователю, пояснил Казачков.

Ирина Закаблук закатилась смехом. Дайнека стала пунцовой:

– Простите…

– Бывает. Что еще? О каком таком происшествии вы упомянули?

– Когда? – удивилась Дайнека.

– Только что.

Она в замешательстве покосилась на Казачкова:

– Я видела, как плакала проводница. Она сказала, что Иван Данилыч…

– Я уже информировал следователя об этом недоразумении, – снова вмешался он в разговор.

– Тогда – все! – Дайнека с неприязнью отвернулась от Казачкова.

– Спасибо, – Ломашкевич застегнул папку. – Ирина Ивановна, очень попрошу воздержаться от телефонных звонков. Впрочем, вы все равно меня не послушаетесь.

Мужчины вышли. Ирина выскочила вслед за ними.

– Вернитесь на свое место, – донесся из коридора мужской голос.

– А кто сказал, что я вас послушаю? – возмутилась она.

– Я! – ответ прозвучал более чем уверенно.

– И не подумаю… Что вы делаете?!

– Вернитесь в купе.

– Я пи-и-исать хочу… – захныкала Ирина.

Мужчина замолчал, не зная, как реагировать на столь откровенное заявление.

– Пойдемте, я провожу, – наконец выдавил он из себя.

– Да вы что, в самом деле! Не стану я писать в вашем присутствии!

– Идемте или возвращайтесь в купе.

В этот момент Дайнека услышала голос Шепетова:

– Не нужно, Валентин! Ступайте, Ирина, куда вам надо.

– Виктор Евгеньевич… – укоризненно пробурчал охранник.

– Что здесь случилось? – Ирина пыталась использовать подвернувшийся случай.

– Ничего не могу сказать. Сам не знаю.

– Такого не может быть!

– Честно.

Ирина вернулась в купе и села на свое место.

– Слушай, а ты ведь была права.

– В смысле? – не поняла Дайнека.

– Когда сказала, что вся твоя жизнь – детектив. Теперь верю!

Дайнеку одолевало любопытство:

– Я, пожалуй, выйду.

– Иди-иди, тебе Шепетов точно все скажет!

– Не факт, – возразила она, но в коридор все же вышла. – Здравствуйте, Виктор.

– Здравствуйте, – сухо ответил он.

– Виктор Евгеньевич, зайдите, пожалуйста, – незнакомый мужчина высунулся из пятого купе и, заметив Дайнеку, потянул на себя дверь.

В это время по коридору мимо нее двинулся полицейский чин с огромным, как у беременной женщины, животом. Она посторонилась, но разойтись не получилось, и ей пришлось вернуться в свое купе.

На столе ворохом лежала целая куча фантиков от шоколадных конфет. Перехватив удивленный взгляд, Ирина смущенно пояснила:

– Не могу сдержаться, когда нервничаю, – после чего развернула конфету и сунула в рот. – Понимаю, что нельзя – и все равно ем.

Опомнившись, она посмотрела на Дайнеку и сокрушенно призналась:

– Прости, тебе не осталось.

– Я не люблю сладкое.

– Слушай, – неожиданно голос Ирины осип, и она закашлялась. – О чем ты хотела рассказать следователю? О каком инциденте?

Дайнеке показалось, что этот вопрос не давал Ирине покоя с момента допроса.

– Это Иван Данилыч считает, что произошел инцидент. Я так не думаю.

– Ну? – Ирина всем телом навалилась на столик.

– Прошлой ночью он ударил проводницу Верочку по лицу.

– За что? – Ирина будто окаменела.

– Она попросила закрыть окно.

– И он ее за это ударил?

– Да.

– Ты откуда знаешь?

– Услышала, как она плакала, и пошла посмотреть. Ты в это время спала.

– Ясно, – Ирина уставилась в окно. – Господи! Как я хочу мороженого!

– Разрешите…

В купе заглянул следователь:

– Нам необходимо осмотреть ваши вещи.

– Не стесняйтесь! Прошу! – с воодушевлением воскликнула журналистка. – Могу вывернуть сумочку.

– Спасибо, – невозмутимо ответил Ломашкевич.

Он посторонился, и в купе вошли двое в штатском.

– Позвольте…

Далее последовала весьма неприятная процедура обыска. Когда все закончилось и мужчины вышли, поезд начал сбавлять ход и вскоре остановился на маленькой станции. Дайнека придвинулась к стеклу:

– Смотри!

Мимо окон проследовали двое из девятого купе. За ними пробежал Кринберг, он задержался возле какой-то старухи, отсчитал деньги и помчался обратно с двумя бутылками пива.

– Двери открыли! – завопила Ирина и кинулась к выходу.

Вслед за ней, схватив на ходу курточку, устремилась Дайнека. Спрыгнув с подножки, побежала за Ириной через рельсы к голубому киоску «Мороженое».

В кроссовках на босу ногу было не слишком уютно. «Хорошо хоть куртку надела!»

Вопреки многообещающему названию, мороженого в киоске не оказалось. Но, похоже, неудача только раззадорила Ирину, ее поисковый кураж стремился к самореализации.

– Жди меня здесь! Я быстро! – она побежала к ветхому домику с вывеской «Продукты».

Не раздумывая, Дайнека ринулась следом, но когда подбежала, Ирина уже шла навстречу с шестью стаканчиками мороженого. Счастливое выражение ее лица на глазах сменилось отчаянием. Обернувшись, Дайнека увидела хвост уходящего поезда.

И это был их поезд.

Порыв холодного ветра закружил обрывки газет и с шумом потащил по перрону. Солнце спряталось, стал накрапывать дождь.

– Ешь мороженое.

Дайнека уставилась на вафельный стаканчик:

– Что?

– Ешь, растает.

– Да выбрось ты его! – прорвало вдруг Дайнеку.

– Ты чего? – Ирина невозмутимо откусила мороженое.

– Не понимаешь, в каком дерьме мы оказались?!

– Ну, отстали от поезда, не умирать же теперь. Посидим, придумаем что-нибудь, – Ирина опустилась на лавочку и надкусила второй стаканчик. – У тебя деньги есть?

– Нет. Я не успела взять кошелек.

– А у меня… – она запустила руку в карман, – сто рублей…

Дайнека тоже села и развернула мороженое. Из-за угла одноэтажного здания с грубо намалеванной буквой «М» вышли двое парней. Один из них повернул голову и толкнул приятеля локтем. Оба остановились.

– Вы ж не съедите!

– Налетай! – скомандовала Ирина и кивнула на раскатившиеся по деревянной доске стаканчики.

Дайнека подняла глаза. Парни изучающе рассматривали незадачливых пассажирок. Один из них, долговязый, одетый в кожаную куртку и кепку, спросил:

– С поезда, что ли?

– Так и есть… – коротко подтвердила Ирина.

– А где же поезд?

– Да вот он.

Второй, тот, что пониже, толстенький, одетый в клетчатое пальто, осмотрелся и расплылся в глупой улыбке, отчего его круглая физиономия стала «поперек себя шире».

– Нету здесь поезда.

– А-а-а-а, – равнодушно зевнула Ирина. – Ну, значит, ушел.

– Я не понял, вы что, прикалываетесь? – снова заговорил долговязый в кожаной куртке.

– Да нет, серьезно.

– Отстали, что ли? – радостно заулыбался «клетчатый».

– Отстали.

– И сидите себе, мороженое лопаете? – удивился длинный.

– Слушай, вали-ка отсюда! – попросила Ирина и добавила: – Вальсом… вдоль забора…

– Во дает телка! – восхитился толстяк.

А долговязый предложил:

– Я к тому, что мы на машине, может, договоримся?

– Так чего ж ты молчал! – Ирина сердито кинулась на Дайнеку. – Выбрось наконец это мороженое! Поехали!

– Куда? – спросила та.

– Догонять свое счастье! – идиотским голосом прокричала Ирина и побежала к стоянке, где находилась одна-единственная машина – потрепанная праворульная «японка».

Дайнека тоже вскочила, но мороженое не выбросила, а побежала вслед за подругой, на ходу дожевывая размякший вафельный стаканчик.

Ирина обернулась:

– Давайте быстрей!

Усевшись на заднее сиденье рядом с Дайнекой, она скомандовала:

– Трогай! Следующая остановка поезда в Омске, гони!

– В Омске?! – обернувшись, долговязый убрал руки с руля. Лицо под кожаной кепкой вытянулось и сделалось похожим на лошадиную морду. – До Омска четыре часа ходу! Не-е-е-ет, туда мы точно не поедем!