Отвергнутые (СИ) - Ульяна Лаврова

как быть дальше, мы продвигались все глубже в лес. Спустя час пути мы приблизились к сооружению, мне приходилось видеть подобные. Я понял, что ничего хорошего это не сулило для нас. Это была тюрьма для оборотней, созданная магами-фанатиками, которые даже после смерти моего отца, продолжили своё дело.

Гейла

Еще издалека я увидела нечто похожее на древние развалины, сейчас, подойдя ближе, я рассмотрела огромный колодец. Стенки этого строения были в половину человеческого роста и выглядели так, словно сложены были несколько столетий назад из скального массива, сверху он был накрыт настилом из дерева.

Нас с Медеком завели на этот настил, рядом с нами встали два мага. И неожиданно для меня, то что я считала настилом, начало двигаться вниз.

Мы медленно опускались, я смотрела наверх и видела розовое закатное небо, на котором начали проявляться звезды. Появилось чувство безысходности и отчаяния, как будто я видела это небо в последний раз. Мы опускались под землю все глубже, по мере движения кружочек розового света сужался и звезды стали такими маленькими, что их уже невозможно было рассмотреть. В этот момент стало ясно, так просто нам отсюда не выбраться.

Деревянная площадка с грохотом остановилась и я увидела коридор, который больше был похож на огромную кротовую нору, он шел вглубь и казалось, ему нет конца. Освещение было тусклым и холодный магический свет раздражал, я активно заморгала, чтоб привыкнуть к нему. Миновав этот узкий и длинный проход, мы попали в большой круглый зал. Здесь свет был ярче, я зажмурилась. Почувствовала как путы с рук спали.

Растирая затекшие кисти, я оглядывалась. Сказать, что было неуютно, это ничего не сказать. Высокие потолки подпирали металлические прутья тюремных решеток. За ними в два яруса были расположены камеры. А в них томились оборотни. Наконец мои глаза привыкли к ледяному голубоватому свету и я смогла разглядеть узников. Они были в каждой камере, где-то по одному, где-то по двое. Выглядели они изможденными, на их телах было большое количество ранений и казалось, словно их нанесли недавно. Оборотни тяжело дышали и я видела облачка пара, которые вырывались из их рта так, как будто там было холодно. Хотя, находясь в самом зале, холода я не чувствовала.

Мы остановились перед пустой камерой. Я испугалась, что нас с Медеком разделят. Мне и без того было страшно, но остаться одной в камере, вводило в ужас.

Как только маг поставил меня на ноги, Медек тут же подхватил меня на руки и пригнувшись вошёл в камеру. Таким образом даже в тюрьме, под конвоем, он сделал так, как хотел. Я была ему благодарна. Решетчатая дверь камеры за нами тут же закрылась.

Посадив меня на единственную лавку, он сел рядом.

Я сразу почувствовала холод, он был обжигающим. Растирая свои руки, я прошептала:

— Здесь действительно холодно.

— Маги специально поддерживают такую температуру в камерах, и это не простой холод, он мешает быстрой регенерации оборотней.

Слова Медека ввели меня в замешательство, смешанное с негодованием. Какими же извергами надо быть, что бы так измываться? А вслед за этим вопросом вереница следующих. Где мы? Что будет дальше? Как отсюда выбраться? Мой мечущийся взгляд, оглядывал камеру, в ней была только эта скамья и в углу дыра. Отхожее место? Я так и уставилась на этот угол, а в голове промелькивали не лицеприятные картинки.

— Да, это туалет, раз в сутки маги очищают его сильным потоком воды, — послышался голос Медека, видимо он заметил куда я смотрю.

Я в изумлении перевела взгляд на Медека. Темные глаза, как обычно ничего не выражали. И нет, не перспектива ходить в туалет у всех на виду меня пугала, хотя это отвратительно. А то, с каким спокойствием он мне все это говорил. А еще то, откуда он все это знал. Именно этот вопрос я ему и задала. И получила тот ответ, который совсем не ожидала.

— Я был в такой тюрьме три месяца назад.

От этих слов в моей душе шевельнулась надежда и я произнесла:

— Значит мы выберемся отсюда.

— Нет, — резко припечатал Медек.

Я не ожидала получить такой бескомпромиссный ответ, вскочив с лавки я начала ходить туда-сюда по камере.

— Как нет? — вскрикнула я, а потом тише добавила, — но ты же как-то выбрался.

— Это была зачистка, в той тюрьме не выжил никто кроме меня.

Я ничего не понимала, он выжил, а все остальные нет. Такого не может быть. Как он может отрицать возможность нашего спасения? Я не могла себе позволить принять это, поэтому продолжала думать над тем, что нас может спасти. И придумала!

Я остановилась, вспомнив о подарке ведьмы. Подлетев к Медеку, я села рядом, повернувшись к нему и буквально на ухо начала шептать:

— У меня есть кинжал, мне дала его ведьма Сибил, я могу им убить любого. Так она мне сказала, лишь надо подумать об этом и нанести хотя бы маленькую рану.

Похоже мои слова повлияли на него, так как он повернув голову, долгим взглядом посмотрел мне в глаза, явно раздумывая над ними. А потом запустил свою ладонь к себе в волосы взъерошивая их и опустился локтями на свои колени. Очень тихо проговорил, складывалось впечатление, что звучащий в этот момент ответ был сказан не для меня, а для него самого:

— Нет, это не поможет. Ты не успеешь.

— Но почему? — я схватилась своими руками за его руку и тут же отдернула их, заметив на запястьях широкие следы ран. На ранах виднелись большие пузыри, — у тебя ожог!

— Бывает, — невозмутимо ответил Медек и откинулся спиной на стенку, взгляд его темных глаз при этом, был устремлен в потолок камеры, — прости Гейла, прости за все. Наша связь изначально была обречена на провал. Ты в этом не виновата, проблема только во мне.

Я растерялась от услышанного, хотела что-то уточнить, но не найдя слов, просто закрыла рот. В камере воцарилось молчание. Я не ждала от него, что он скажет, что-то еще. Но он снова меня удивил, теперь уже своими действиями. Приподняв меня, он посадил к себе, между своих бедер.

— Так тебе будет теплее, — голос, как обычно, звучал ровно.

А то, что произошло дальше меня удивило еще сильнее, он провел своей ладонью по моим волосам. Это было очень приятно, я замерла, чтобы не спугнуть его. Казалось, скажи я что-то или сделай, он отсадит меня обратно. А мне так нужно было его тепло.

Он отодвинулся, и по движениям позади меня, я