Злая, злая планета - Николай Алексеевич Гусев

сказал однажды такую фразу, которая на какое-то время поставила Юлю в тупик:

– Знаете, я тут немного пораскинул мозгами… – наклонившись к Юле, тихонько произнёс он. – Заранее простите меня, если я не прав, я могу ошибаться, так что поправьте меня. Дело в том, что… мне показалось, вы говорили Николаю Степановичу… по крайней мере, это были его слова… касательно резерваций Западного Побережья… вы говорили, вам удалось оттуда бежать. Скажите, это ведь было после Чёрного Понедельника?

Юля моргнула и рот её захлопнулся, словно ей дали по подбородку. Она смотрела на Александра широко раскрыв глаза и выражение лица у неё было такое, словно она впервые его видит.

– Чёрный Понедельник не коснулся некоторых зон на севере Калифорнии. – Юля, наконец, собралась с мыслями. – Патрульный Корпус выставил кордоны, на дорогах встали войска. Я точно не помню, в какой именно из зон находились мы с мамой. Но про Чёрный Понедельник я услышала гораздо позже, уже когда была далеко. Я не помню когда и где это было.

И она невинно улыбнулась.

Но её выдал голос, излишне напряженный. Может, она и не лгала нам прямо, но совершенно точно чего-то не договаривала. Лично я не понял ничего из этого короткого диалога, поскольку понятия не имел, что это ещё за Чёрный Понедельник, но Дима, который тогда был с нами в пассажирской части кабины, очевидно, имел представление, куда клонит Александр, судя по тому выражению лица, с которым он потом долго глядел на Юлю.

Подобные разговоры в моем присутствие больше не происходили, но я не раз замечал, что на остановках Александр ловит Юлю и что-то пытается у неё выяснить. Его попытки, судя по всему, терпели неудачу. Что касается остального экипажа, то мы продолжали оставаться в неведении. Если Дима и чуял неладное, то предпочитал молчать, пока его бок грел заветный кулёк с двумя сотнями банкнот достоинством в сотню долларов каждая. Но однажды я стал свидетелем разговора, который дал толчок размышлениям определенного характера в моей наивной голове.

На одной из остановок, проверяя крепления на внешней броне, я случайно услышал, как Александр спорит с Кирсановым.

– …откуда вы знаете, что можете ей доверять? Вы ничего о ней не знаете! Ты думал когда-нибудь, сколько ей лет? Ты знаешь, сколько живут сиксфинги? Откуда, по-твоему, она столько знает? И что ещё там в её голове?

Кирсанов отвечал очень тихо и продолжения разговора я не услышал, меня позвал Дима.

Все эти перипетии наших отношений оставались за спиной Кирсанова, поскольку он всецело был поглощён штурманскими обязанностями в то время, пока не спал или не вёл вездеход вместо Володи. Александра пускали за руль только по необходимости. Так что втянуть нашего командира в подковерные интриги у Александра не вышло, хотел он того или нет.

На следующий день после отбытия из предместий Белогорска, около четырёх часов пополудни, мы были уже в окрестностях Могочи, где решили сделать большой привал, как следует отдохнуть и выспаться, а на следующий день тронуться в дальнейший путь и совершить большой безостановочный марш до самой Читы.

Мы затаились в лесу, далеко от города, купили джип напрокат, в залог за деньги, в одной близлежащей деревне и на нем Кирсанов, Александр и Дима отправились в город за провиантом, снаряжением и кое-какими мелочами, в которых у нас была необходимость. В нашем путешествии мы постепенно приобретали все больше разнообразных полезных вещей. Юля ни сколько не жалела денег и мы быстро вошли во вкус. Александр очень хорошо разбирался в снаряжении, и вскоре у каждого из нас был превосходный походный костюм и рюкзак набитый добротными инструментами. Вот и сейчас мы решили наведаться в город за обновками. За старшего на борту танка оставили хиншу – среди оставшихся она, несомненно, была наиболее подготовлена к нештатным ситуациям, в чем не было сомнений ни у меня, ни у Кита с Володей. Александр вручил ей, на всякий случай, свой бластер, показав, как им пользоваться. Когда он давал пояснения, то внимательно следил за Юлиным лицом, но, если она и умела обращаться с таким оружием, то ничем себя не выдала, внимательно выслушав рекомендации и даже уточнив кое-какие моменты.

Кирсанов уехал в сумерках и не было его очень долго, мы даже начали беспокоиться. Но за пару часов до полуночи мы услышали, как ревет в лесу двигатель машины. Володя побежал им навстречу, и вскоре рядом с танком остановился джип, гружённый припасами. Мы настолько расслабились, что позволили себе заняться погрузкой только на следующее утро и пошли спать, все же оставив одного часового. Дежурить должны были Дима и Александр по очереди, по четыре с половиной часа. Мы явно теряли бдительность и даже Дима уже переставал это замечать. Но и на этот раз все обошлось благополучно. Мы были уже за пару тысяч километров от Владивостока, и наши страхи остались там, на берегу Тихого океана.

К утру лагерь поднялся, Диму уложили спать, джип был разгружен и отдан владельцу, деньги были возвращены. Вообще, за время похода мы не раз рассматривали вариант со сменой транспортного средства, но все так и осталось на словах. Не могли мы так поступить с нашим старым, верным другом, с нашим танком, который на своём горбу, точнее, в утробе, вытащил нас из такой грандиозной передряги. Дело было не только в сантиментах, но и в практической стороне вопроса – мы были уверены, что танк нас не подведёт, что он осилит ещё много сотен километров пути, в то время, как любой другой автомобиль, даже такой же вездеход, мог сломаться в самый неподходящий момент. Мы не хотели рисковать ещё больше, чем и так рисковали. Кит знал наш танк до последнего винтика и ведал всеми его слабыми сторонами. В случае аварии ремонт мог занять лишь десятки минут, в крайнем случае, несколько часов. Да, конечно, можно было бы постоянно перепрыгивать с машины на машину, выжимая из наших возможностей все – но разве меняют коней на переправе? Нас могли поджидать где угодно. И именно это было наиболее всего ожидаемо с нашей стороны – что мы пустимся в бегство очертя голову. На трассе, может быть, проверяют каждый автомобиль, все вокзалы и аэропорты под прицелом. Как говорится, тише едешь, дальше будешь. Даже Ахиллес ведь так и не угнался за черепахой…

Когда совсем рассвело, мы развели костёр, который Александр соорудил так, чтобы не было дыму. Мы растопили воду и смогли даже кое как по очереди помыться в багажнике, переоборудованным