Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Персия будет возражать и сделает все, чтобы предотвратить это»[2].
Правительство ее величества позволило Персии занять Герат с условием, что он будет выступать в роли барьера, защищающего территорию Индии.
Следующая стадия переговоров о Герате должна была неизбежно привлечь Россию. Никакие значимые изменения в Центральной Азии без нее не были возможны. В январе 1880 г. мирза Хосейн-хан рассказал Зиновьеву о предложениях Томсона. Русский посланник телеграфировал о них Гирсу, который, в свою очередь, информировал Милютина. Последний отметил, что британские условия могут превратить Персию в вассала Англии и заставить ее занять антироссийскую позицию.
Столкновение было не за горами. Но не осуществилось благодаря британской внутренней политике. 26 ноября 1879 г. Уильям Гладстон открыл свою кампанию речью в мюзик-холле г. Эдинбурга. В течение следующих нескольких месяцев он и его партия нападали почти на все внешние и внутренние политические курсы правительства Биконсфильда. 31 марта начались всеобщие выборы, и к 3 апреля либералы имели большинство в новом парламенте. «Политический горизонт проясняется», – написал ликующий Милютин в своем дневнике.
Лорд Солсбери, который вместе с лордом Литтоном был главным сторонником передачи Герата Персии, ушел. Вице-король слишком тесно отождествлялся с консервативной партией, чтобы продолжать исполнять служебные обязанности при либеральном кабинете, оставив пост. Либералы не собирались придерживаться наступательной политики в Афганистане. Они жаждали возврата к прежней «совершенной бездеятельности» Джона Лоуренса. Одним из первых действий лорда Гренвилля, еще раз ставшего статс-секретарем по иностранным делам, стал разрыв переговоров с Персией относительно Герата.
В то время как Британия под руководством Гладстона меняла направление от империализма и экспансии или, по крайней мере, пыталась это сделать, имперская политика России оставалась неизменной. Не успели переварить известие о поражении Ломакина, как в Санкт-Петербурге, Тифлисе и Ташкенте начали вынашивать новые планы. Полковник Пожаров, начальник штаба 21-й пехотной дивизии Кавказской армии, доказывал в меморандуме, что занятие Ахала Россией имело первостепенное значение в ее борьбе с Англией, которая определялась политическими устремлениями последней. Ахал и Мерв позволили бы России нанести удар по наиболее уязвимому для Британии месту. Если России удастся достичь индийской границы, двести миллионов уроженцев Индии неизбежно проявят стремление к независимости и присоединятся к борьбе против Англии.
Меморандум, защищающий покорение Ахала и Мерва, был составлен несколькими офицерами, среди которых были генерал Тер-Гукасов и полковник Малама из Генерального штаба.
Не все военные и правительственные чиновники России благословляли новое наступление в Центральной Азии. Руководитель Генерального штаба граф Федор Логгинович Гейден полагал, что деньги должны быть скорее вложены «в строительство железной дороги от Оренбурга к Туркестанскому военному округу, чем потрачены на экспедиции в безводных пустынях».
Министр финансов генерал-адъютант Самуил Алексеевич Грейг утверждал, что в период борьбы с внутренним террористическим подпольем России необходимы «тишина и спокойствие». Завоевание Туркмении не принесло бы никаких положительных результатов и привело бы к новым политическим, военным и финансовым трудностям.
На специальном заседании, проведенном 9 марта под руководством царя в присутствии: наследника престола, великого князя Александра Александровича, кавказского наместника великого князя Михаила Николаевича, Милютина, Гирса, Жомини, Грейга и генералов Гейдена, Скобелева, Обручева, – подробно обсуждался закаспийский вопрос.
Обручев и Скобелев доказывали превосходство активной политики. Скобелев особо подчеркнул, что наступление необходимо из-за «активной политики англичан». Гейден выступал против. Когда Грейг, другой противник «политики наступления», предположил, что Россия провоцировала Англию, царь довольно резко оборвал его.
«Мы расстались неудовлетворенные друг другом», – написал Милютин в своем дневнике в тот же день.
Мнение Милютина, как обычно, оказалось решающим. Чтобы связать Кавказ с Туркестаном, туркменские земли необходимо было оккупировать без промедления, поскольку англичане уже начали строить козни. «Оккупация англичанами Кветты и Кандагара, ускоренное строительство железной дороги к этому пункту от Инда и их попытки быстро обосноваться в Герате ясно указывают, что вскоре должно произойти либо столкновение, либо примирение».
В меморандуме царю Милютин требовал завоевания туркменских земель в качестве предупредительной меры.
«Англия все еще далека от мирных заявлений. Напротив, она осуществляет политику наступления, с каждым годом получающую все большее распространение. Поработив азиатскую Турцию, разрушив Афганистан, установив близкие связи с туркменами и пытаясь завоевать Персию, она преднамеренно угрожает Каспийской области».
Милютин знал, что Англия не поработила азиатскую Турцию и ее предположительно тесные связи с туркменами основывались на многочисленных визитах британских посланников. Страстность и ошибочность его аргументации можно объяснить не только неприязнью к Англии, но и оппозицией начальника Генерального штаба и министра финансов. Царь разделял взгляды Милютина. 18 марта начальник штаба Кавказского военного округа был извещен телеграммой о том, что царь разрешил возобновление военных действий. В течение 1880-го и 1881 гг. на эту цель было выделено 10 миллионов рублей. Генерал М.Д. Скобелев, герой недавней войны с Турцией и бывалый туркестанец, возглавил экспедицию.
Политическое руководство экспедиции Скобелева было поручено И.А. Зиновьеву, русскому посланнику в Тегеране и, возможно, самому способному представителю, которого Россия когда-либо имела в Иране. Выпускник московского Лазаревского института, Зиновьев владел персидским, турецким и арабским языками и хорошо знал страну, где сделал дипломатическую карьеру. Его преданность идеалам русского империализма была столь же велика, как недоверие и неприязнь к Великобритании. Зиновьев старательно готовил почву для кампании Скобелева. Он не только преуспел в сохранении спокойствия персидского правительства, но и получил поддержку в жизненно важном вопросе снабжения и транспортировки.
Русские офицеры в штатском пришли в Хорасан, чтобы купить большое количество пшеницы и много верблюдов. Там, где персидские чиновники демонстрировали враждебность, подарки со стороны русских неизменно приводили к улучшению отношений. В разговоре с руководителем закупочной миссии, полковником Н.И. Гродековым, правитель Хорасана, Рокн од-Дойлы, брат шаха, намекнул, что он охотно примет в дар ландо. Когда вручение было отсрочено, принц-правитель с радостью согласился получить наличными стоимость экипажа – две тысячи рублей, сумма, полученная из фонда русского военного командования.
Тесное сотрудничество между Зиновьевым и Скобелевым было одним из важных факторов, гарантировавших успех экспедиции. В отличие от Ломакина Скобелев подготовил свою кампанию с особой тщательностью. На персидской территории были основаны базы снабжения с продовольствием для войска более чем десять тысяч человек. Хотя под его командованием были войска, в несколько раз превосходившие отряд Ломакина, Скобелев никогда не был так самонадеян. Он искал помощи и сотрудничества везде, где только было можно. Он даже предлагал Зиновьеву завербовать на службу хорасанских курдов, которые бы опустошили землю между Геок-Теппе и Ашхабадом. «Жизненно важно сжигать склады текке, их собственность и захватывать принадлежащий им скот», – писал он.
По совету Зиновьева эта идея была оставлена, так как могла породить политические трудности в Тегеране. После успешного завершения кампании Скобелев великодушно признал роль Зиновьева: «Успехом экспедиции мы в значительной степени обязаны его совету и сотрудничеству».
Кампания Скобелева началась в ноябре и сосредоточилась на Геок-Теппе, который защищали более двадцати тысяч туркмен, и только восемь тысяч из них имели огнестрельное оружие. Во время осады, продолжавшейся несколько недель, тысячи людей умирали в результате обстрела тяжелой артиллерией. 24 января русские штурмовали крепость. Бомба, взорванная под стенами, открыла ход, которым полковник А.Н. Куропаткин повел свою колонну.
Сопротивление было сломлено. Тысячи туркмен, мужчин, женщин и детей, бежали в пустыню, преследуемые казачьей кавалерией. В дополнение к шестидесяти пяти сотням тел, найденных в крепости, восемь тысяч беглецов «обоего пола» были зарублены до смерти разъяренными казаками. Только 59 русских были убиты.
Таким образом туркмены познакомились с цивилизацией. Их прежний номинальный повелитель шах Насреддин получил известие о русской победе от специального посланца, отправленного И.А. Зиновьевым. По мнению шаха, эта победа увеличивала безопасность границ Хорасана.
- Англия. История страны - Даниэл Кристофер - История
- Подвиги русских морских офицеров на крайнем востоке России - Геннадий Невельской - История
- О, Иерусалим! - Ларри Коллинз - История
- Англия Тюдоров. Полная история эпохи от Генриха VII до Елизаветы I - Джон Гай - История
- Правда о «еврейском расизме» - Андрей Буровский - История
- Уинстон Спенсер Черчилль. Защитник королевства. Вершина политической карьеры. 1940–1965 - Манчестер Уильям - История
- Корабли-призраки. Подвиг и трагедия арктических конвоев Второй мировой - Уильям Жеру - История / О войне
- Динозавры России. Прошлое, настоящее, будущее - Антон Евгеньевич Нелихов - Биология / История / Прочая научная литература
- Дело Романовых, или Расстрел, которого не было - А. Саммерс - История
- Большая Игра против России: Азиатский синдром - Питер Хопкирк - История