Кухарка в академии яда. Дракон, компот и антидот! (СИ) - Удалова Юлия

– Что ж, изволь, – вдруг нехорошо усмехнулся Риган. – Кесарю в дар преподнесли жабий камень, и он попросил меня убедиться в подлинности его свойств.

Жабий камень… Где же я уже слышала это сочетание слов? А, точно, в романе про Анжелику!

– Знаю. Он меняет цвет, когда попадает в еду, которая была отравлена, – пробормотала я.

– Неплохие познания, – выгнул бровь проректор. – Даже удивительно.

– А я умею удивлять, – независимо вскинула голову я. – Значит, кесарь так сильно боится быть отравленным…

– Кесарь в принципе очень сильно трясется за свою жизнь, – в голосе проректора прозвучала издевка. – Он боится, что его пырнут ножом в спину или придушат во сне. Боится мятежа, восстания или бунта. Но больше всего Меракс Цезарион боится быть отравленным. Как великий кесарь, который был до него.

Рассказ Ригана произвел на меня впечатление. А главное, что он вроде как отвлекся и ослабил свою хватку.

– Ну и как, хороший жабий камень задарили или так, ерунду?

– Он был обработан тетраэтилсвинцом, – тонко улыбнулся проректор.

– То есть ядом? – поразилась я. – И если бы Меракс опустил его в пищу, то отравился бы?

– Вне всяких сомнений. Теперь твоя очередь, Лили. Расскажи, что ты делала в Стальной Башне в тот день? Если по твоему собственному признанию, ты явилась из далекой Этроссии, чтобы поступить в Академию ЯД.

Мне нужно было срочно придумать объяснение. Но, как назло, ничего приличного на ум не шло.

– Я хотела устроиться на работу. Да, что вы на меня так смотрите? Это нетто, о чем вы подумали. Я хотела стать там… танцовщицей. Ничего неприличного! Но меня… меня не приняли как раз потому, что кесарю от танцовщиц нужны не только танцы.

Боже мой, ну какая я молодец. Как здорово и быстро придумала!

– Хорошая история, – Риган приблизился к моему уху. – Жалко только, что вранье. Чтобы доказать ее, ты в ближайшее время станцуешь для меня приватный танец. Я хочу сам оценить глубину твоего таланта. Ну а пока я все еще тебе не верю, госпожа Лия Вирен.

Проектор вдруг крепко обхватил меня за талию, поднял в воздух, а затем…

С размаху усадил в одну из бочек! Хорошо еще, не в ту, в которую я окунала грязную посуду.

– Мерзавец! Хам! Подонок! – заверещала я, барахтаясь в холодной воде.

– Не помои, увы. Зато теперь можешь считать, что мы в расчете, – злорадно ухмыльнулся проректор. – Жду на танец в свои покои.

– Жди-жди! – проорала я. – До второго пришествия ждать будешь, гад!

Довольно посмеиваясь, этот бессовестный человек удалился. А я стала вылезать из бочки, что без посторонней помощи оказалось достаточно сложно.

Пребывая в состоянии почти неконтролируемой ярости, я не заметила, что Сердце Дракона на моей груди стало горячим.

Такой же горячей стала и вода.

ГЛАВА 27

Для адептов вступительного курса, или как тут это называли, вечерней школы была выделена специальная аудитория.

Все занятия проходили только в ней.

Она была не такая уж и большая – народу в вечернюю школу набралось немного. Человек тридцать.

С большим неудовольствием я увидела среди соучеников Аликсу Дарби и Голдена Цезариона. А эти-то что тут делают? Я думала, они уже обучаются в академии.

Всезнающий Рик прояснил ситуацию:

– У некоторых вечерка идет в качестве дополнительной нагрузки. Аликсе – за неуспеваемость, а Цезариону за плохое поведение.

– То есть они даже не оплачивают курс, как мы?

– Конечно, нет. Это для них наказание.

Впрочем, по дочке верховного жреца и племянничку кесаря можно было и так догадаться.

Аликса сидела с надутым видом, разглядывая свои ногти. Голден громко смеялся с другими парнями.

– Эй, кухарочка, как там на вкус твои булочки? – обратился он ко мне.

Сегодня на полдник я действительно испекла булочки. Всем известные с детства закрученные булочки в форме сердечка, посыпанные сахаром. Их получилось не очень много – всего-то два подноса. Они разлетелись, как горячие пирожки. Которыми, собственно, и были.

Рик, сжав кулаки, стал приподниматься на скамье, но я его опередила:

– Для тебя – только с мышьяком, – мило улыбнулась я. – Или предпочитаешь с цианидом?

Цезарион-младший побледнел от злости и не сразу нашелся, что сказать. А когда уже открыл рот, то в аудиторию вошел профессор Трентон.

– Сегодня у нас на курсе прибавление, – заметил он, глядя на нас с Риком. – Поприветствуем новых учеников. Надеюсь, вы быстро включитесь в процесс обучения, адепт Лоркан и адептка Вирен.

Нам с Риком похлопали все, кроме Дарби и Цезариона.

Ух, как злобно сверкает своими глазенками этот племяш кесаря! Все-таки надо с ним поаккуратнее. Лучше было мне промолчать. Но сказанного назад не воротишь. Тем более, он заслужил!

– Итак, мы продолжаем изучать самых ядовитых существ в мире, – со значением проговорил Трентон. – И сегодняшняя наша тема… Драконы.

Он написал это слово на доске и несколько раз подчеркнул.

В аудитории почему-то воцарилась гробовая тишина. Лишь только Цезарион довольно скалился от уха до уха, как будто пределом его мечтаний было изучить ядовитость драконов вдоль и поперек.

– А почему все так притихли? – шепнула я Рику. – Что не так?

– Иногда у меня такое ощущение, что ты свалилась к нам из другого мира, – шепотом ответил друг и покачал головой. – Скажи еще, про белого дракона Сайфера не слышала? Если скажешь, я точно буду думать, что ты – иномирянка.

– Про Сайфера? Ну, уж про Сайфера-то я, разумеется, слышала! – очень ненатурально возмутилась я. – Как я могла не слышать про Сайфера? Про него, конечно, все слышали.

В этот момент Трентон сделал нам с Риком замечание. Очень вовремя, надо сказать!

– Итак, драконы… – начал профессор. – Самые отвратительные и омерзительные твари, когда-либо существовавшие в Делерии! Одним своим дыханием эти дикие существа отравляли целые деревни и даже города. Сильнейшая эпидемия огненной чумы, которая прокатилась по нашей стране двадцать лет тому назад, разразилась исключительно по их вине. Тогда, по разным оценкам, погибла четверть населения Делерии. Люди умирают в жутких мучениях, едва вдохнув пары тлетворного дыхания этих уродских богопротивных созданий!

– Профессор… – робко подняла руку по виду очень скромная и тихая девушка с косичками. – Профессор, а как же белый дракон Сайфер, наш прошлый кесарь? Он тоже истреблял целые города?

– Разумеется, Мелоди. Сайфер наводил чуму на неугодные ему поселения, и вообще был тираном и узурпатором власти. Годы его правления Делерии – черная страница в истории нашего царства.

Трентон взмахнул рукой и на доске появился портрет матерого мужчины. Он был в роскошном красно-белом одеянии, похожем на генеральский мундир с эполетами и цепями на груди.

Вопреки тому, что Сайфер являлся белым драконом, блондином он не являлся. Он был брюнетом с широкой белоснежной прядью в волосах. Лицо дракона было жестким, а красные глаза смотрели с прищуром.

– В школе нам рассказывали совсем по-другому, – смущенно пробормотала Мелоди и совсем тихо добавила. – Будто кесарь Сайфер был добрым и мудрым правителем, а его ближайший советник Меракс Цезарион вонзил ему нож в спину… Рассказывали, что Меракс устроил против белого дракона заговор и это было сделано не ради страны, а ради власти.

– Эй ты, нищенка, прояви почтение! – взвился Голден. – Ты вообще-то говоришь о великом кесаре! Дядя Меракс спас Делерию от мерзкой твари, отравляющей нашу землю. Я передам людям дяди, чтоб узнали, в какой школе ты обучалась и казнили там всех учителей!

– Голден, Голден, ты перегибаешь палку, – постарался успокоить наглого мажора Трентон. – Мелоди и всех остальных, верящих в величие Сайфера, можно понять. Во времена его правления белого дракона было принято считать великим героем. Те, чье мнение отличалось, отправлялись на плаху. И лишь только после того, как наш добрый, справедливый и прекраснодушный Меракс Цезарион одолел злодея, а потом и горстку его подчиненных – последних драконов в стране. Вы все знаете, что верховный жрец Базилик изобрел смертоносные катапульты, которые никогда не промахиваются по драконам. Так в нашей стране воцарились мир и спокойствие. Мы все неустанно молимся великому древу за кесаря Цезариона, который избавил нас от ядовитых тварей. Наше с вами счастье, что этот отвратительный вид сгинул навеки, потому что кесарь не оставил наследников. Как будто сами боги не смогли терпеть драконов и стерли их с лица земли.