Рейтинговые книги
Читем онлайн Дочери Лалады. (Книга 3). Навь и Явь - Алана Инош

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 345

– Да принесу, принесу, – крикнула чумазая и потная работница кузни в приоткрытую калитку. А увидев Крылинку, окинула её взглядом и двинула бровью. – О, красавица какая… Вижу, не из наших мест! Зачем пожаловала, да ещё с цветочками? Учти, внутрь тебе нельзя. Там волшба оружейная.

– Мне бы… Твердяну увидеть, – робко сказала Крылинка, отчего-то вдруг засомневавшись. Безумная мысль: а вдруг синеглазой оружейницы здесь нет, и всё это – ловушка её воображения? Сон?

А взгляд кошки, теплея и всё ярче искрясь смехом, так и мазал по ней, оценивая округлые роскошества её фигуры.

– Подаришь поцелуй, красавица, – позову тебе её, – игриво пошевелила бровями эта любительница шалостей.

– Ещё чего! – возмутилась Крылинка, замахиваясь цветами, но скорее для острастки, нежели для удара.

– Ладно, шучу я, – засмеялась кошка. И, просунув голову за калитку, громко крикнула: – Эй там, кто-нибудь! Твердяну позовите! К ней гостья пришла!

Выполнив просьбу посетительницы, она подмигнула и исчезла в проходе, а Крылинка сквозь нарастающий звон волнения ощутила, что едва держится на ногах. Нет, похоже, всё-таки не сон. Но как унять разбушевавшееся сердце, тарабанившее до писка в ушах, за что ухватиться, чтобы не упасть? Грохочущая, как обвал в горах, вечность лопнула, стоило блестящему плечу Твердяны задеть туго натянутые струнки ожидания. Коса – чёрная змея с серебряной брошью-накосником на конце, тугие ветви жил под кожей сильных рук, пристально-прохладная озёрная синева глаз под сумрачными бровями и неизменно блестящий, изящный и гладкий череп – оружейница ничуть не изменилась, по-прежнему великолепная и суровая. Матушка Годава считала её страшноватой и угрюмой, но только эти руки Крылинка желала чувствовать на себе, только эти чистые, как горный ветер, очи испепеляли ей душу и тут же нежно воскрешали её. Добра была Яруница, но вкусом сухой хлебной корки отдавал её поцелуй, а рот Твердяны, лишь с виду жёсткий, обещал впиться глубоко, жарко и по-настоящему. Крылинка ловила безнадёжно онемевшими губами какие-то слова, но в голове сияла лишь солнечная пустота, а сердце горело, точно замурованное в плавильной печи.

– Здравствуй, лада, – просто и серьёзно сказала Твердяна. И, глянув на себя, крикнула в калитку: – Одёжу бросьте мне!

Поймав скомканную рубашку, она повернулась к Крылинке спиной и сняла передник, а та зачарованно любовалась шелковисто-упругой игрой мускулов. Рука сама потянулась и легла на чуть липкую от пота кожу, а Твердяна обернулась через плечо, и уголок её губ приподнялся в усмешке. Накинув рубашку, оружейница повернулась к Крылинке, склонилась и вдохнула запах цветов, а после щекотно обнюхала и саму их владелицу.

– Ты – как глоток свежего ветра, – улыбнулась она. – Пахнешь лугом и мёдом.

Слова бессильно осыпались к ногам Крылинки, так и не слетев с языка. Да, всё случилось вчера: чудесное укрощение огня, пламенная птица горящего шеста, прогулка по крутой каменистой тропинке, поцелуй в ночном саду и горькое расставание в багровых лучах заката. Не было этих лет бессмысленного одиночества: их вырезала золотая рука счастья, которое снова улыбалось в своём небесном тереме.

Сидя на берегу голубого, сверкающего под солнцем озера, Крылинка плела из своих цветов венок. Одежда и сапоги Твердяны, стремительно сброшенные на бегу, лежали рядом, и она могла в любой миг зарыться носом в рубашку, чтобы ощутить запах сильного тела кошки – крепкий и терпкий, родной. Затенив глаза сложенной козырьком ладонью, Крылинка смотрела в ослепительно-солнечную даль озёрной глади, туда, где плескалась и ныряла Твердяна, смывая рабочий пот. Женщина-кошка помахала рукой, зовя Крылинку к себе, но та со смехом отрицательно замотала головой. Тогда Твердяна нырнула и надолго скрылась, заставив Крылинку изрядно поволноваться. Впрочем, опасения оказались напрасными: вскоре оружейница показалась у самого берега с большой трепыхавшейся рыбиной в зубах. Вода стекала струйками и падала сверкающими каплями с её тела, неприкрытая нагота которого пробудила в Крылинке жаркое томление… Меч, вонзённый в землю. Женщина и то, что её оплодотворяет.

Сплюнув чешую, Твердяна растянулась на траве и подставила себя жаркому солнышку. Наверное, она знала, что смущает и волнует Крылинку, но преград для воссоединения уже не осталось, только свободная широкая дорога лежала впереди. Плоский подтянутый живот, сильные бёдра, стройные голени, голубые жилки под кожей ступней, коричневато-розовые соски – всё это она позволяла Крылинке хорошо разглядеть, тягуче выгнувшись с ленивым кошачьим изяществом и зарывшись пальцами ног в траву. Отжав косу, она повернулась на живот, а Крылинка водрузила готовый венок ей не на голову, а на тугие полушария ягодиц, к которым прилипли сухие былинки. Смех помог ей преодолеть смущение, очистил от напряжённого комка неловкости и подарил тёплую свободу.

Как всё-таки хорошо смеяться – слаще, чем малина! Снова, как прежде, колыхалась её грудь, приковав к себе взгляд Твердяны. С лукаво-хищным блеском в глазах та повалила Крылинку на траву, поймав её, как зазевавшуюся пташку. Ощущая на себе тёплую тяжесть тела кошки, Крылинка сладостно обмерла. Ни страха, ни возмущения – только радостное осознание, что всё правильно, всё так и должно быть. Её губы поддались ласковому натиску и впустили второй поцелуй, отделённый от первого долгими годами.

– Запеки мне рыбу, есть хочу, – сказала Твердяна. – И с тобою побыть хочу. Раз пришла моя женщина, работа, пожалуй, подождёт.

Иначе быть просто и не могло.

Большой двужилый дом Твердяны стоял посреди просторного, обнесённого невысокой каменной изгородью участка. Садом это было назвать пока нельзя, разве что огородом: там зеленела всего одна яблоня и пара кустов смородины, да ещё раскинулись несколько грядок с овощами, зато имелся собственный колодец. А воображение Крылинки уже засаживало свободное пространство новыми плодовыми деревьями и ягодными кустами; шагая по выложенной каменными плитками дорожке к дому, она уже знала, где что будет расти. Вокруг дома – яблони и груши, вдоль ограды – малина и вишня; смородины будет не меньше десяти кустов, а к ней – крыжовник и жимолость. Грядок можно было разбить и побольше – места хватало, а вот перед навесом-гульбищем, протянувшимся в обе стороны от крыльца, следовало непременно сделать цветник.

– Можно и цветник, – послышался ласково-хрипловатый голос Твердяны. – Всё будет, как ты захочешь. А хозяюшки тут не хватает – что есть, то есть.

1 ... 12 13 14 15 16 17 18 19 20 ... 345
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Дочери Лалады. (Книга 3). Навь и Явь - Алана Инош бесплатно.
Похожие на Дочери Лалады. (Книга 3). Навь и Явь - Алана Инош книги

Оставить комментарий