Лощина Язычников. Книга Блэквелл - Николь Фиорина

он.

— Да, сэр.

Мэрия находилась к северу от беседки, двух мест, разделявших город пополам. Повернувшись лицом к большому белому зданию, я посмотрела налево по Приморской улице от Главной и заметила автомастерскую прямо рядом с Вуду, как и сказал Джон. Я вела скутер по пустой улице, пока он не выскочил на обочину кирпичного здания с дырой в стене. Внутри гаража мой мини-купер был поднят в воздух, когда кто-то работал внизу.

Я пнула стойку и спрыгнула.

— Извините, — сказала я, подходя ближе. Парень под моей машиной стоял ко мне спиной, в кепке задом наперед. Он остановился при звуке моего голоса, мышцы на его руках напряглись.

— Это моя машина.

Он опустил голову и отряхнул руки, прежде чем вылезти из ямы.

— Я знаю, — сказал его равнодушный голос, обходя машину в тени спереди. Из-за капота моей машины я наблюдала, как он повернул свою кепку, прежде чем появился в поле зрения.

Влажные серые глаза пронзили меня насквозь, и я отшатнулась назад, когда он сделал еще один шаг вперед.

— Не подходи ближе, — сказала я, протягивая руку между нами.

Джулиан наклонил голову, закрыв рот и нос эластичной черной тканью.

— Тебе не следует гулять по лесу ночью.

Он продолжил свой путь ко мне, вытирая испачканные маслом руки о рубашку спереди.

— Ты можешь в конечном итоге пострадать, — его бровь изогнулась, — или хуже.

— Ты мне угрожаешь? — Я спросила, но прозвучало как будто я испугалась. Я прищурила глаза, собирая силу Гримальди. — Потому что ты меня не пугаешь.

Ткань, натянутая на его рот, раздулась, когда он сделал вдох.

— И все же ты убежала от меня.

Я хотела сказать, что я бежала не от него. Я бежала, потому что они все вместе держали меня в клетке. Но я этого не сделала. Близость к нему вызвала нежелательное желание прямо из моего сердца до глубины души, заставив мой язык распухнуть. Это было всего за ночь до того, как он перерезал горло козе, и теперь, стоя всего в нескольких дюймах от него, не в силах сделать ровный вдох, я чувствовала, как будто он держал меня и медленно перерезал мне горло.

Он сделал еще один шаг ближе, и гравий захрустел под его тяжелыми ботинками.

— Почему ты вернулась?

— Ч-ч-что?

Единственное, что удерживало меня в вертикальном положении, — это наши сцепленные взгляды. Всё было настолько реальным.

— Ты уехала двадцать четыре года назад и только сейчас решила вернуться. Почему?

Козырек от кепки отбрасывал тень на его глаза, солнце больше не било в них, как раньше. Тем не менее, за каменно-холодным и леденящим душу цветом скрывалась мягкость, скрытая за сдержанным и мощным щитом.

Мои брови сошлись вместе. Читал ли он статью? Неужели он думал, что я что-то скрываю?

— Я нужна Бенни.

— И это все?

— Да.

Взгляд Джулиана опустился на мою руку, где я крутила кольцо настроения на безымянном пальце, затем оторвал взгляд и направился в гараж.

— Твоя машина будет готова через несколько дней.

Он схватил инструмент с полки и перекинул тряпку через плечо.

— Я прослежу, чтобы ее вернули.

Связь прервалась, но я не была готов отпустить ее. Я еще не закончила. У меня было так много вопросов. — Подожди, что это было прошлой ночью? Что вы, ребята, делали в том лесу?

Я последовала за ним вверх по склону, в гараж.

— Почему ты убил этого козла? И откуда у тебя все эти шрамы?

Он поправил кепку, нырнул под машину и запрыгнул в дыру, возвращаясь к работе. Я постояла там несколько мгновений, чтобы посмотреть, обернется ли он и снова обратит на меня внимание, но он продолжал работать, руки быстро двигались, масло пачкало пальцы там, где когда-то капала кровь.

— Джулиан?

Но ничего.

Глава 5

Фэллон

Том Гордон умер от сердечной недостаточности.

Сердце. Орган, за которым я бы последовала куда угодно, без вопросов, без рассуждений. Когда мы теряемся или сбиваемся с толку, нам говорят полностью доверять своим сердцам. Говорившее о желаниях, передававшее чувства и подававшее надежды. И все же у него хватало дерзости подвести нас, как я чуть не подвела дедушку, если бы город позволил мне.

Вчера Мандэй забальзамировала мистера Гордона, и сегодня его кожа становилась тверже под каждым движением моего большого пальца, его замороженная плоть отказывалась впитывать цвет жизни, золотисто-бежевый с розовыми пятнами. Работа с трупом мало чем отличалась от работы с живыми, но с использованием разных техник. Некоторые предпочитали распылители, но я предпочитала подушечки пальцев, скользя глазами взад и вперед по его фотографии, когда он был жив, фотографии, которую я попросила Мандэй забрать у его скорбящей жены.

— Какой у тебя знак зодиака? — Спросила Мандэй с противоположной стороны комнаты, но я отвлеклась, и ее слова проскользнули сквозь неисправные трещины в моем сознании. Она легко простила меня за то, что я оставила ее в лесу, но заставила меня работать усерднее за попытку покинуть Воющую Лощину. — Фэллон? — она продолжила, когда я не ответила, кидая мячик в стену.

— Рак.

Я провела рукой по волосам мистера Гордона, чтобы откинуть их в сторону, как на картинке, когда он был одет в костюм с галстуком и на двадцать лет моложе, его лихая невеста стояла рядом с ним с букетом в руках, их босые ноги в песке.

Девушка, которая любила Тома Гордона.

В тот день он отдал ей свое сердце, сердце, которое больше не принадлежало ему.

— Итак, сегодня ты, кажется, застряла между дьяволом и глубоким синим морем, лунное дитя. У тебя сильные чувства, которые заставляют тебя нервничать и бояться, но ты предпочитаешь держать всё в себе. Это может быть связано с отношениями, которые еще не совсем проявились, или с кем-то в поле твоего зрения, кого ты еще не заметила. Ты хочешь, чтобы тебя видели в позиции силы и контроля. Созвездия планет дня вызывают вопрос о том, кого ты обманываешь. Быть уязвимой — это часть доверия другому, — прочитала она, продолжая вслепую бросать желтый мяч в бетонную стену. Поймав его в кулак, она повернулась на стуле.

— Ну, это полный бред. Гороскопы нарочно расплывчаты.

Но как только она это сказала, я не могла не подумать о Джулиане. Я встала со стороны мистера Гордона и подошла к раковине, чтобы смыть тональный крем с рук, пытаясь также смыть его образы из моей головы.

— Том готов. Я собираюсь отправиться домой на ночь.

Дыхание дедушки только ухудшилось, и этим утром он