Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Под Новым мостом в последних лучах заходящего солнца сверкала Сена. Лошади, которых приводили к реке напиться, заходили в воду по самую грудь, фыркали и ржали. Нагруженные сеном баржи выстраивались вдоль берега вереницей душистых стогов. С судна, пришедшего из Руана, сходили на илистый берег солдаты, монахи, кормилицы.
Зазвонили к вечерне. На улицах появились продавцы вафельных трубочек и печений со своими корзинами, прикрытыми белыми платками; они заманивали игроков, сидящих в тавернах:
Эй! Кому трубочки, выфельные трубочки?Тем, кто проигрался —Вафли по дешевке!Эй, проигравшие,Кликните нас!Трубочки, трубочки дешево для вас!
Проехала карета, перед которой бежали скороходы и собаки, и в надвигающихся под багровым небом сумерках бесконечные галереи массивного и мрачного Лувра окрасились в фиолетовый цвет.
Глава 6
Из таверны, чья огромная кованая вывеска с изображением трех молотков нависала прямо над головами прохожих, неслось громоподобное пение. Анжелика с Гонтраном сошли вниз по ступенькам и оказались в душном зале, насквозь пропахшем табачным дымом и затхлым соусом. Через открытую дверь в глубине зала виднелась кухня, в которой над раскаленными углями медленно вращались вертела с плотно насаженными на них птичьими тушками.
Молодые люди уселись за стоящим в отдалении столом возле окна, и Гонтран заказал вина.
— Выбери вино получше, — сказала Анжелика, через силу улыбаясь, — я заплачу.
И она показала брату свой кошелек, который не выпускала из рук, ведь в нем лежали выигранные в карты 1500 ливров.
Гонтран ответил, что он не знаток и обычно его вполне устраивает столовое вино из виноградников, растущих на парижских холмах. Вот по воскресеньям, действительно, он позволяет себе выпить более прославленных вин из Бордо и Бургундии и отправляется для этого в пригород, потому что там вино еще не обложено ввозной пошлиной и стоит не так дорого, как в Париже. Его пьют в пригородных кабачках, поэтому оно зовется «кабацким». Такие воскресные прогулки были единственным развлечением Гонтрана.
Анжелика спросила, отправляется ли он на эти прогулки в компании. Гонтран ответил, что друзей у него нет, зато ему нравится сидеть в увитой зеленью беседке и разглядывать лица ремесленников и их домочадцев. Он считает, что по своей натуре люди — создания добрые и симпатичные.
— Тебе везет, — прошептала Анжелика, внезапно ощутив во рту горечь яда. Она не чувствовала недомогания, но очень устала и была не в духе.
Поплотнее закутавшись в накидку из грубой шерсти, которую ей дала Маридье, Анжелика с нескрываемым интересом наблюдала за происходящим в столичном кабаке — такое зрелище было ей внове, и от любопытства у нее даже загорелись глаза.
Хотя на вошедших сразу давила тяжесть спертого воздуха, непринужденное и открытое общение между завсегдатаями сильно ослабляло это ощущение.
Дворянин заходил сюда, чтобы покурить и освободиться ненадолго от этикета королевских приемных, буржуа с наслаждением набивал брюхо вдали от бдительного ока своей сварливой половины, мушкетер играл в кости, ремесленник пропивал жалованье и, пусть на несколько часов, забывал обо всех повседневных заботах.
* * *В «Трех молотках», таверне, расположенной неподалеку от Пале-Рояль, на площади Монтогрей[9], собиралось много комедиантов; на некоторых лицах еще виднелись следы грубого театрального грима, кое-кто не успел снять накладные носы… Комедианты появлялись ближе к ночи, чтобы «прополоскать кишки» и промочить глотки, осипшие после громких декламаций на сцене. Мимы-итальянцы в пестрых лохмотьях, ярмарочные актеры, а иногда и подозрительные цыгане с горящими как уголь глазами присоединялись к обычным завсегдатаям из числа жителей квартала.
Той ночью старик итальянец с белоснежной бородой в пояс, лицо которого было скрыто под красной бархатной маской, показывал честной компании смешную обезьянку. Присмотревшись к кому-нибудь из посетителей, она забавно передразнивала, как человек курит трубку, надевает свою шляпу или подносит стакан ко рту.
Зрители хохотали до упаду.
Гонтран не отрывал глаз от старика.
— Взгляни, какое роскошное сочетание: красная маска и белая как снег борода!
Но Анжелика с нарастающей тревогой спрашивала себя, сколько им еще придется ждать.
Наконец дверь в очередной раз отворилась и на пороге показался огромный датский дог Дегре.
Вместе с адвокатом вошел мужчина в просторном сером плаще. Анжелика с удивлением узнала в нем юного Сербало, прятавшего свое бледное лицо за низко надвинутой на глаза шляпой и поднятым воротником плаща.
Она попросила Гонтрана подойти к вошедшим и незаметно проводить их к своему столику.
— О Господи, мадам, — выдохнул адвокат, проскользнув на скамью рядом с Анжеликой, — с самого утра я раз десять успел представить себе, что вам перерезали горло, раз двадцать — что вас утопили, и по меньшей мере сотню раз, как вас закопали в землю.
— Было бы довольно и одного раза, мэтр, — смеясь, ответила она.
И невольно поймала себя на том, что почувствовала некоторое удовольствие от того, что Дегре за нее беспокоится.
— Стало быть, вы боитесь потерять клиентку, хоть она не слишком щедро платит, да к тому же подвергает вас бесчисленным опасностям? — спросила Анжелика.
Он скорчил несчастную физиономию.
— Сентиментальность — это болезнь, от которой нелегко выздороветь. А когда она сопровождается жаждой приключений, можно не сомневаться — ничего хорошего тебя не ждет.
Короче говоря, чем больше ваше дело усложняется, тем больше оно меня увлекает. Как ваша рана?
— Вам уже и об этом известно?
— Такова работа адвоката и сыщика. Но, честно говоря, присутствующий здесь господин оказался для меня бесценным источником сведений.
Сербало, с восковым лицом и воспаленными от бессонной ночи глазами, рассказал, чем закончилась вчерашняя трагедия в Лувре, в которую он волей случая оказался замешан.
В ту ночь он нес караул у конюшен Тюильри, когда вдруг из сада выскочил запыхавшийся человек без парика — видно, он его только что потерял. Это был Бернар д'Андижос. Спасаясь от погони, он пронесся по Большой галерее, переполошив весь Лувр и Тюильри грохотом деревянных каблуков. Из комнат и покоев дворцов высовывались испуганные лица придворных, а когда часовые попытались его остановить, он их просто отшвырнул.
В страшной спешке вскочив на коня, маркиз наскоро бросил Сербало: мадам де Пейрак только что чуть не убили, а он сам, Андижос, дрался с герцогом Орлеанским. Через несколько мгновений он уже во весь опор скакал прочь из города, крикнув, что отправляется поднимать против короля Лангедок.
- Анжелика в Квебеке - Анн Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика - Анн Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика и ее любовь - Анн Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика. Маркиза Ангелов - Анн Голон - Исторические любовные романы
- Неукротимая Анжелика - Анн Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика в Новом Свете - Серж Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика - Серж Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика. Тулузская свадьба - Анна Голон - Исторические любовные романы
- Триумф Анжелики - Серж Голон - Исторические любовные романы
- Анжелика и московский звездочет - Ксения Габриэли - Исторические любовные романы