Темный лебедь (ЛП) - Шоуолтер Джена

Ранее какой-то мужчина стучал в их дверь, настаивая на уплате аренды. Она загнала мальчика в чулан и велела сидеть тихо, иначе у него будут большие неприятности. Тогда она впустила мужчину внутрь.

Умоляла дать еще время, и мужчина согласился… велев ей раздеться. Последовавшие звуки смутили и расстроили мальчика, но не пытался вылезти, пока его мать не крикнула: «Нет», — и мужчина снова рассмеялся.

Перемотка вперед. Маленького мальчика пинал пьяный пожилой мужчина. Кровь текла у него изо рта, голова пульсировала, но слезы так и не навернулись на глаза. Он принимал наказание как должное.

Теперь это его жизнь. Если бы он не вызвал скорую той ночью, когда его мать избил арендодатель, если бы не рассказал полиции, что подслушал, если бы сам позаботился о своей маме… позаботился о хозяине… они бы жили дома, а не боролись за выживание на улицах.

Перемотка вперед. Теперь у мальчика был новый дом. Сиротский приют. Группа мальчиков постарше окружила его, обзывая его и бросая кусочки еды. И все равно он не заплакал.

Он не заслужил сладкого облегчения, которое могли дать ему слезы. Вместо этого он вздернул подбородок, принимая все как должное. Его мать… уличная шлюха, как называли ее мальчишки… была найден мертвой всего несколько недель назад. Сцена отошла на задний план и всплыла другая.

«У меня было больше парней, чем у других женщин, — сказала она ему однажды, и ее глаза потемнели от боли, стыда и отчаяния. — Вот и все».

Когда она вернулась домой к ужину, он отправился ее искать. Наткнулся на группу людей, стоящих у полицейской ленты, и все понял. Мама умерла. После того, как копы допросили его, он подслушал их разговор с бездомным, который все видел. Некий Джон не захотел платить ей после секса, поэтому просто убил.

Перемотка вперед. Маленький мальчик стал взрослым. Агентом Далласом Гутьерресом. Он лежал в луже собственной крови и приближаясь к смерти. Он принял на себя выстрел из бластера, который предназначался его напарнику. Женщину, которую он любил как сестру, которой у него никогда не было, но которую всегда хотел. Его срочно доставили в больницу, но никто не смог помочь. Он умирал и знал это.

Напарница, Миа Сноу, тоже никогда раньше не позволяла себе плакать. До этого момента. Сейчас по ее щеке стекала слеза. Она не понимала, что король Аркадианцев наблюдал за ее отчаянием, это глубоко и бесповоротно тронуло обоих мужчин. Когда, наконец, она покинула больничную палату, Аркадианец напоил Далласа собственной кровью. Королевской кровью. Мощной.

Даллас ахнул и распахнула веки… его глаза поменяли цвет с карих на ярко-синие, он понял это, когда впервые посмотрелся в зеркало.

Эмоции захлестнули Лилику, печаль быстро взяла вверх. Боль, которую Даллас терпел всю жизнь… Чувство вины, которое все еще прятал за очаровательной улыбкой…

Как и она, он снова и снова испытывал одиночество и разочарование. Ей так сильно хотелось его обнять, утешить, как ее никогда не обнимали и не утешали.

«Не могу думать о нем прямо сейчас. Нужно найти Джейд».

Она усилила меры безопасности и включила все системы сигнализации. Девин больше не проберется сюда тайком. И, если Далласу удастся ее найти…

«По-прежнему не собираюсь о нем беспокоиться».

В течение всей ночи она посылала телепатические сообщения сестре. Все безрезультатно. Утром, измученная и подавленная, она приняла душ и переоделась в чистую футболку и брюки, спрятав оружие в специально отведенных местах. Она съела на завтрак столько, сколько могла вместить, понимая, что ей понадобятся силы.

— Джейд, ну же! Где ты? —

И вновь тишина.

По крайней мере, она точно знала, что Даллас пережил нападение Уолша. Иначе она умерла бы вместе с ним. Неужели он пошел на работу, списав Лилику со счетов, как досадную помеху? Возможно. Ублюдок! В противном случае, он бы нашел ее и попытался проникнуть внутрь.

Что ж, он сможет забыть о ней надолго. Связь заставит его проводить с ней время желать ее, как когда-то голос заставил Уолша.

«Что бы он подумал о ее доме?»

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Она ненавидела тот факт, что он, вероятно, его уже видел, переживая ее воспоминания точно так же, как она переживала его. У нее скрутило живот. Жалел ли он ее?

Лилика поднялась по лестнице на верхний этаж, решив собрать сумку и отправиться на улицу. Она пойдет к нему. Он может свести ее с Джоном, который что-то знает о Джейд. Да. Идеальный план. Если он случайно подкатит к ней…

Она завернула за угол и столкнулась лицом к лицу с Далласом. Он надел чистую черную футболку и черные штаны, излучая силу. Ее накрыло потрясение.

Даллас приподнял самодовольно бровь, глядя на нее, и ее сердце забилось быстрее, будто ей в кровь только что ввели адреналин.

— Привет, Лилика.

Вот. Так. Просто. Ее трусики стали влажными, желание нанесло ей три удара… один в грудь и два во все еще бурлящий живот. Дрожь едва не сбила ее с ног.

— Как ты сюда попал?

— Очевидно, я знаю все, что знаешь ты. Просто отключил сигнализацию.

Но… но…

— Ты собираешься упасть в обморок от радости? Выглядишь, словно вот-вот потеряешь сознание.

Его самодовольство вывело Лилику из оцепенения.

— Да, я сейчас упаду в обморок. Поймаешь меня?

В момент, когда он окажется в пределах досягаемости, она нанесет удар!

— Ну-ну. Замышлять мне пакость слишком низко, даже для тебя. Согласна… жена?

Глава 6

Эта женщина довела его до отчаяния. Она приняла душ, влажные волосы свисали шелковистыми волнами, завиваясь на концах. Ее черные, как ночь, радужки сияли словно северное сияние, словно она была источником иллюминации. Будто была частью вселенной… или ее сердцем.

Блестящие следы на ее темной коже опять начали светиться. Приглушенно, но заметно.

Он хотел облизать их все.

На ее левой щеке был синяк, и еще один с правой стороны челюсти. Обычно она быстро исцелялась — Даллас знал это по воспоминаниям о ее жизни. Воспоминаниям, которыми не должен обладать. Обычно он быстро исцелялся, но на щеке и челюсти красовались те же синяки.

Он понял, что, все происходящее с ним, происходит и с ней. Это работало и в обратную сторону, все происходящее с ней, происходит и с ним. Их связь должна была дополнять их индивидуальные особенности, но каким-то образом смягчала их.

В нем вспыхнул гнев. Он жил опасной жизнью, значит, теперь и Лилика в опасности. Неважно, где она была и что делала.

Возникало еще одно осложнение. Чтобы спасти свою сестру от его загребущих лап, она могла бы легко убить его, покончив с жизнью.

Попробует ли она?

Нет, весьма сомнительно. Теперь Даллас знал ее лучше. Воспоминания, которыми он никогда не жил, бомбардировали его голову всю ночь. Ему удалось отгородиться от большинства, но некоторые все же прорвались.

Когда ее создатели наказали Лилику, привязав к кровати и ударяя электрошоком для скота, она не впала в уныние. Наоборот, наполнилась решимостью.

Она подумала: «Я выживу. Я не сдамся».

Он же кипел от благоговения… такая сила!.. и ярости. Если бы Уолш еще не убил персонал, Даллас добавил бы их отрубленные головы к своей коллекции, повесив у себя на стене.

Но… он попытался прочитать ее сейчас и с треском провалился.

Лилика вздернула подбородок — пленительная смесь желания и бунтарства.

— Я не твоя жена.

— Готов поклясться, ты сказала мне, что наш развод еще не состоялся.

— Мы найдем способ разорвать эту связь. Разве не это ты сказал?

Даллас коротко кивнул. Он действительно это сказал и все еще хотел. Что было одной из причин, почему он так усердно огораживался от ее воспоминаний. Чем больше он о ней знает, чем тяжелее будет разрыв. Он уже жалел, что не может притянуть ее к себе и защитить от любой боли.

— Куда ты направлялась в такой спешке? — спросил он.

— Хочешь сказать, что не знаешь?

— Я не могу прочитать тебя прямо сейчас. — Даллас провел исследование. Чрезмерные эмоции замедляли информационный обмен между ними. В том числе и чрезмерное возбуждение. Если он хотел сохранить свои тайны, то должен был поддерживать в ней возбуждение.