Лучший друг моего парня - Мария Манич

хлыстом по перепонкам бьёт голос Мира.

— Марика легко тебя отблагодарит за то, что все её волосы на месте, только попроси.

Сбоку раздается сдавленный смешок, а затем… затем он начинает смеяться. В шоке вскидываю глаза. Первый раз слышу и вижу, как Мирон так беззаботно и расслабленно смеётся. Запрокинув голову и обнажив ровные белые зубы. Кошмарно неидеален, некрасив, но чёрт… Я залипаю и не могу отвести взгляда от всех его несовершенств. Он проклятый магнит, который притягивает и манит.

— Чего смешного? — спрашиваю, улыбаясь.

— Никогда не просишь помощи? — вопросом на вопрос отвечает Мирон и нажатием кнопки заводит машину. — Ты могла пожаловаться Сане.

Видимо, Мир не в курсе, что, пока я показывала Марике, как иногда полезно промолчать, его друг где-то прохлаждался. В компании Вики.

— Предпочитаю справляться своими силами. Тем более они были равны.

— Нет.

— Нет? — удивлённо вскидываю брови.

— Ты бы её размазала. Мне понравилось.

— Я уже поняла, что ты долбаный извращенец. Поэтому не вмешался раньше?

Мир двумя пальцами сдвигает вверх козырек и бросает на меня короткий взгляд.

Надо же, мы разговариваем как нормальные люди! И он, оказывается, умеет это делать.

— Хотел посмотреть.

— Любишь смотреть? — слетает с моего языка раньше, чем я понимаю, как это звучит.

Волоски на затылке начинают шевелиться, оттого как быстро в салоне меняется атмосфера. Глаза Мирона темнеют, рука, до этого расслабленно лежавшая на руле, напрягается. Он опять смотрит на меня так, как, кажется, умеет только он. В самое нутро. Словно знает обо всех моих потаённых и греховных желаниях. Знает и умеет их исполнять.

— Ангелок… — хрипло слетает с его губ. — Играешь со огнём. Я, в отличие от тебя, сегодня ещё не кончил.

— С чего ты взял, что кончила я? Ты меня совсем не возбуждаешь.

Мирон медленно взмахивает ресницами, осматривая меня с головы до ног, а я нервно сглатываю. Стыдно признаться… но меня саму заводит эта игра в кошки-мышки… Приходится сжать бёдра, и это движение не ускользает от угольных глаз Мирона. Он хищно оскаливается и подаётся ко мне.

— Разве?

Боже.

Мои соски готовы протаранить ткань купальника и выйти на пикет в пользу того, чтобы Гейден наконец к ним прикоснулся. Можно, конечно, списать всё на работающий климат-контроль в салоне, но давайте будем честны…

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Тук-тук.

Мы одновременно вздрагиваем. Улыбающаяся Вика барабанит костяшками в стекло со стороны Мирона и демонстрирует две бутылки с водой.

— Мир, открой. Вы чего заблокировали двери?

Видеть она нас из-за тонировки не может, но, если обладает бурной фантазией, может придумать себе что угодно.

Один раз приложившись затылком о подголовник, Мирон нажимает несколько кнопок на приборной панели, и довольная Вика проскальзывает в салон.

— Переживали, что твоя подружка может нас покусать, — отвечаю на её вопрос и забираю протянутую воду.

— Да не обращай внимания на эту сучку, всегда мечтает быть в первых рядах. Ты её вчера со Стасом хорошо приложила, теперь у неё подгорает.

Приподнимаю брови. Странно слышать такое от королевы о её фрейлинах.

— Пристегнитесь, — говорит нам Мирон, и с громким рычанием мотора автомобиль трогается с места.

Водит Гейден агрессивно. Пару раз машину заносит на поворотах, да так сильно, что мне кажется, мы в него никогда не впишемся, а вместо этого въедем в ближайший столб или канаву. Вика радостно визжит на очередном вираже, Мирон довольно скалится. Он вообще очень расслабленный, словно попал в свою любимую стихию. Иногда он скашивает глаза в мою сторону, а я пытаюсь удержаться от замечания, чтобы смотрел исключительно на дорогу и держал руль двумя ладонями.

— Открой окно, — велит Мир, ведя подбородком в мою сторону.

— И выпрыгнуть в него? — спрашиваю скептически, прижимая к груди ремень безопасности.

Когда мы там уже приедем?

— Высунь руку и почувствуй нашу скорость. Тебе понравится.

Сомневаюсь.

— Зачем?

— Просто сделай это, Ангел.

— Я не ангел, — произношу тихо.

Ветер сразу подхватывает мои волосы, начиная их трепать, бросая то мне в лицо, то, наоборот, откидывая назад. Осторожно пробую пальцами горячие потоки полуденного августовского солнца, которое бликами играет на моей коже.

— Смелее, — говорит Мир, прибавляя скорость, вдавливая педаль газа в пол. — Почувствуй. Это. Пропусти через себя. Адреналин.

— У-у-у! — визжит Вика, которая давно последовала советам Мирона и теперь снимает себя на телефон. Она буквально вылезла в окно по пояс.

Отчаянная.

Вика определённо пытается привлечь его внимание, только вот… он полностью сфокусирован на мне. Сердце опасливо сжимается. Вдруг его внимание связано не только с моей девственностью? Вдруг это что-то другое?

Высунув руку в окно, чувствую нашу безумную скорость, сопротивление и что-то ещё… Оборачиваюсь к Мирону, и он, на секунду оторвав взгляд от дороги, встречается со мной глазами. Улыбается.

8

Рабочая неделя перед началом учёбы пролетает словно один длинный и долгий день. Я прихожу домой около двенадцати и сразу падаю на кровать, проваливаясь в сон, пару раз засыпаю, даже не раздеваясь.

Сколов каждое утро и вечер шлёт мне полные любви, смайликов-сердечек и теплоты сообщения, которые кажутся мне безликими и однотипными. Такие, знаете, обычно пишет чат-бот, оповещая вас каждый день о новой сногсшибательно мотивирующей на свершения цитате.

По приезде на озеро Саша вёл себя так, как будто во дворе его дома ничего не случилось и это обыденно и нормально, что я чуть не выдрала Марике клок волос. Он не задал мне ни одного вопроса об этом, зато засыпал вопросами о том, чего хотел Мирон. Соколов — одержимый фанат Гейдена. Он пытается это скрыть, но сущность то и дело вырывается наружу. Не сотвори себе кумира,