На последней парте - Мария Халаши

— Да ты что?! — оскорбленно отозвался Крайцар. — Это только смотровая башня, а сама крепость за нею!

За телефонной будкой действительно виднелся деревянный ларек.

— Ни в какое сравнение не идет с нашей крепостью! — презрительно скривила губы Кати, уверенная, что это замечание доставит Крайцару удовольствие.

Но Крайцар вдруг заорал возмущенно:

— Зато они укрепили его что надо!

Подошел и Рыжий.

— Эх, вот бы девчонок вообще на свете не было! — вздохнул он.

— Дурак! — огрызнулась Кати, и они двинулись дальше.

Крайцара не столько беспокоил исход битвы, сколько самый враг. Вернее — на месте ли враг. Эчи боялся, как бы Карчи Какаш не перебрался со своими ребятами в другое место. А может, они как раз сегодня учатся во вторую смену… Но тут был дан сигнал к бою.

Сигнал действительно был дан, да только попал он прямо в голову Рыжему: из ларька, то есть из крепости, швырнули в него целой пригоршней гравия. Крайцар восторженно взвыл:

— За мной!

Все бросились к крепости врага. Беллак, подскочив к самой двери, стал колотить по ней каблуком. Вдруг дверь распахнулась, один из осажденных что было силы пнул Беллака ногой и снова захлопнул дверь. Беллак заревел. Крайцар крикнул ему возбужденно:

— Не реви! Штыки примкнуть! — и тоже стал трясти дверь.

Рыжий с Юхошем и Келеменом, подобравшись к крепости с другой стороны, взяли под прицельный огонь стену, из которой были вынуты три доски. Каштаны громко ударяли в стены. Атакующие кричали во все горло. Беллак перестал плакать и, размазав по лицу слезы, вместе с Кати начал яростно дубасить дверь. Крайцар тоже помог нажимать. Из-под старенького короткого пальто Кати сантиметров на десять виднелся ее школьный халатик. И вот он, новенький, чистенький, зацепился за гвоздь. Трра-ах! Халат порвался на самом видном месте… Но Кати было сейчас не до него — дверь в лавчонку начала подаваться! Вдруг она распахнулась, сильно стукнула Кати, Кати от неожиданности грохнулась навзничь, а из лавчонки выскочили трое мальчишек. В руках одного из них был камень величиной с кулак; парень размахнулся… Крайцар схватился за голову и без звука растянулся на земле. Парень, швырнувший камень, оторопел и с секунду молча глядел на лежавшего перед ним Крайцара.

— Атас! — крикнул он своим и первым пустился наутек.

Беллак, Юхош, Келемен окружили Крайцара.

— Ребята, он умер, — подойдя последним, прошептал Рыжий, и мальчишек словно ветром сдуло.

Кати с усилием поднялась и склонилась над Эчи. Лицо у капитана было совсем белое.

— Эчи! — трясла она его в полном отчаянии. — Эчи, ну будет, не дурачься же!..

К ним подбежали сразу трое. Кати подняла голову. Пожилой человек в форме кондуктора взял ее за плечо и оттолкнул легонько, а сам, став перед Крайцаром на колени, прижал ухо к его груди.

— Жив, — сказал он, — позвоните кто-нибудь в «скорую помощь».

Тут подоспел и постовой с угла. Он начал выспрашивать Кати о том, как все произошло. Кати вдруг стало трясти, словно от холода. Да ей и было холодно, и пальцы совсем одеревенели, а зубы выбивали дробь. Когда она наконец заговорила, губы совсем ей не повиновались.

— Это Карчи Какаш виноват, он у них главарем был, — заикаясь, сказала Кати. — Мы ихнюю крепость штурмовали…

Постовой полицейский, ничего не поняв, вынул записную книжку и записал имя, фамилию и адрес Кати. Записал бы и Крайцара, но Кати понятия не имела, где он живет.

— Там где-то, — твердила она.

Кондуктор поднял с земли камень.

— Очевидно, этим камнем его и трахнули, — сказал он. — А теперь, ясное дело, разбежались все. Поубивать бы их, хулиганов этаких!

— Выпускаешь из дому и не знаешь, вернутся ли… — запричитала женщина в черном платье.

А Кати все стояла среди взрослых, дрожащая и растерянная. Ее черные глаза от страха стали совсем огромными.

Громко завывая, подъехала «скорая помощь». Услышав вой сирены, Кати содрогнулась и вдруг громко заплакала. Кондуктор удивленно оглянулся на нее: что с этой чернушкой? До сих пор стояла спокойно, а тут вдруг разревелась, да так, словно ее бьет кто!

Крайцара между тем подняли и внесли в машину. Дяденька в белом халате успокоил собравшихся, сказав, что мальчик скоро придет в себя, а потом обернулся к Кати:

— Что с тобой?

— Ничего.

— Что же ты плачешь?

— Так.

— Вы вместе играли?

— Да.

— Ну иди садись в машину.

Кати радостно забралась в кузов. Она была счастлива, что спаслась от полицейского, который засыпал ее вопросами, от кондуктора, сказавшего, что нужно убивать таких детей, и от женщины в черном, которая все качала головой как заведенная. Она, наверное, и сейчас там стоит да головой качает. Крайцар станет совсем большим, женится даже, а эта тетя все будет качать да качать головой…

«Скорая помощь» плавно катила по мостовой, сирена умолкла, и Кати немного успокоилась. Рукавом пальто она вытерла нос и глаза.

— Ну, видишь, он уже пришел в себя! — Дядя в белом халате кивнул на Крайцара. — Конечно, еще оглушен немного. Мы его перевяжем и, может быть, даже домой отпустим.

Он сказал это ласково, ободряюще, но тут же, словно пожалев, что раздобрился, добавил:

— Но как вам только на ум пришло в такие игры играть? Да ведь этаким камнем и глаз выбить недолго! И потом, ты же девочка, зачем с мальчишками водишься?

«А с кем мне водиться? Может быть, с Феттер или с Виолой Кертес, которая только и знает, что наушничать?!»

— И драться тебе не к лицу. Смотри, вон и халат порвала. А уроки, конечно, еще не сделала!

«Это бы еще не беда, а вот что еды никакой на вечер не приготовила… Что-то будет, когда папа домой придет?»

— Тебе бы в куклы играть, как девочкам положено, а не носиться с мальчишками по улицам!

«Легко говорить — «как девочкам положено»! А у меня вот нету куклы, как у Марики или у этой противной выдры, у Като Немеш. У Като кукла даже с настоящими волосами..»

— Да открой же рот, наконец, жучок ты черненький! Обещай мне, что никогда больше не будешь так делать. Сама видишь, что такие игры до добра не доводят. Обещаешь?

— Да, — чуть слышно ответила Кати.

— Ну, тогда выходи, приехали. Твоего приятеля мы подлатаем, а ты сейчас иди домой, умойся и будь всегда хорошей девочкой.

— До свидания, — сказала Кати. Ее мысли были уже далеко.

Медленно-медленно поплелась Кати домой. Честно говоря, она завидовала Крайцару. Сейчас его окружит полдюжины врачей в белых халатах, и все будут заниматься только им одним, а потом, перевязав, отпустят домой, и его мама совсем голову потеряет от радости, что не случилось чего-нибудь посерьезнее. Как-то и Кати сбило велосипедом на Главной площади. Тогда бабушка подхватила ее на руки, несла до самого дома, и всю дорогу обнимала и целовала ее, и ни разу даже не спросила, как она посмела прыгать на Главной площади, хотя это было строго запрещено.

Словом, Крайцару хорошо, а вот Кати плохо, потому что ужина нет и, в довершение ко всему, разорвался халат.

Что же до остальных ребят…

Остальные ничего не стоят, вон как все разбежались, когда до беды дошло!

9

— Это точно? Точно.

— Ты сам видел?

— Сам.

— Поклянись!

Папа уже два раза прикрикнул на них, чтоб прекратили болтовню, он спать хочет, и даже свет выключил, но Кати все не унималась. Она перебралась к Шаньо на кровать.

— И Руди больше не придет домой?

— Нет.

— Папа знает?

— Наверное.

— Переехал на свой кирпичный завод?

— Ага.

— Из-за той девушки?

— Из-за нее. Теперь он по соседству с ними живет.

— И он показывал тебе мою книгу для пения?

— Показывал, сколько раз тебе повторять! А взял потому, что хочет песни оттуда выучить.

— И, значит, листочек, отпечатанный на машинке, ты тоже видел?

— Ну да! Он перелистывал книгу, а я и увидел.

Кати замолчала и размышляла долго-долго. Шаньо решил уже, что она заснула. Но Кати и не думала спать, потому что вдруг потрясла Шаньо за плечо.

— Завтра утром я пойду с тобой.

— На кирпичный?

— Ага.

— А в школу не пойдешь?

— Нет. Папе скажу, что мне нужно выйти пораньше… как тебе.

В эту ночь Кати почти не спала. Когда тетя Лаки постучала в окно, чтобы разбудить Шаньо и папу, она вскочила первая. И так волновалась, что позабыла на столе деньги, которые папа оставил ей на хлеб, молоко, масло и какие-нибудь овощи — словом, на ужин. А ведь он три раза подряд повторил, что купить, чтобы Кати ничего не забыла!

— Лучше всего купи савойской капусты, — сказал он.

Шаньо поморщился, а Кати сказала, что не знает, как ее готовить.

— Спроси у тети Лаки или у продавщицы в магазине, — подсказал папа и ушел; он всегда уходил на работу раньше всех.

Кати подхватила свой портфель, чтобы никто ничего не заподозрил, и вместе с Шаньо трамваем поехала на завод. Всю дорогу она выпытывала у Шаньо про Руди, потому что эта история никак не укладывалась у нее в голове.