Партия, которую создал Иисус - Андрей Лазаренков

   Но самым главным, самым «убойным» и неоспоримым доказательством бунтарства Иисуса библеисты считают присутствие в его ближайшем окружении апостола Симона, прозванного Зилотом (Лк. 6:15). Зилот (зелот), то бишь, последователь экстремистской группировки Иуды Галилеянина среди апостолов — какие ещё нужны доказательства бунтарства Иисуса!

   На самом же деле, если вдуматься, этот факт свидетельствует не столько о бунтарстве Иисуса, сколько о его приверженности мирным методам и способам общественной деятельности. Парадокс? Ничуть. Давайте вспомним, кто такие были зелоты: экстремистская группировка, с оружием в руках боровшаяся против римских оккупантов и их еврейских приспешников. Иосиф Флавий писал о них, что «имея большое число горячих приверженцев, они не только в настоящий момент преисполнили государство смутою, но и необычными философскими учениями положили на будущее время начало всевозможных бедствий» {56}.

   А вот другое его сообщение, в котором рассказывается о подвигах организатора партии зелотов — Иуды Галилеянина: «Был там также некий Иуда, сын могущественного атамана разбойников Иезекии, которого Ирод с большими трудностями держал в повиновении. Этот Иуда собрал около галилейского города Сепфориса огромную толпу отчаянных людей, сделал набег на царский дворец, захватил все находившееся там оружие, вооружил им всех своих приверженцев и похитил все находившиеся там деньги. Так как он грабил и брал в плен всех, кто ему попадался на пути, то он всюду вселял ужас. При этом им руководило желание добиться высшего положения и даже царского достоинства; впрочем, он рассчитывал достигнуть этого не столько доблестью, сколько дерзким захватом» {57}.

   И вот один из таких отчаянных парней вдруг решил оставить своих товарищей и прибиться к «партии» Иисуса. Почему? На это, по всей вероятности, могут быть лишь две причины.

   Первая. Симон Зилот был наслышан о сторонниках Иисуса, как о ещё более страшных головорезах, чем даже сами зелоты. Разочаровавшись в своих товарищах, которых считал недостаточно «крутыми», он и решил перейти в «партию» Иисуса.

   Объяснение, конечно, интересное, только вот беда — в то время никого «круче» зелотов не было. Причём их «крутизна» документально подтверждается свидетельствами древних историков. А вот «экстремизм» Иисуса ничем не подтверждается и основан лишь на допущениях и предположениях сторонников вздорной гипотезы, вольно трактующих известные новозаветные эпизоды.

   Причина вторая. Симон Зилот разочаровался в кровавых методах зелотов, понял, что насилием ничего добиться нельзя, и перешёл в группу Иисуса, где, как он знал, практикуют сугубо мирные способы достижения Царствия Небесного.

   Странно, что исследователи-библеисты совершенно не обращают внимания на такую возможность. А ведь, действительно, если Симон Зилот хотел продолжать грабежи и убийства, то ему незачем было покидать своих товарищей-зелотов. А если покинул, то, значит, решил «завязать» с уголовщиной. Помните у Некрасова про раскаявшегося разбойника Кудеяра?

...Вдруг у разбойника лютого

Совесть господь пробудил.

Сон отлетел; опротивели

Пьянство, убийство, грабёж,

Тени убитых являются,

Целая рать — не сочтёшь!..

...Совесть злодея осилила,

Шайку свою распустил,

Роздал на церкви имущество,

Нож под ракитой зарыл.

И прегрешенья отмаливать

К гробу господню идёт,

Странствует, молится, кается,

Легче ему не стаёт... {58}.

   Точно так же, по всей видимости, духовно переродился и Симон Зилот. И присутствие его среди христовых апостолов говорит вовсе не о бунтарстве и экстремизме Иисуса, как думают многие библеисты и христологи, а совсем наоборот, о приверженности Христа мирным методам агитации и пропаганды.

   Таким образом, самый главный аргумент в пользу бунтарства Иисуса при ближайшем рассмотрении не стоит, оказывается, и выеденного яйца. То же самое можно сказать и про все остальные «доказательства», в том числе и такое «весомое», как ношение апостолами оружия. Ведь, согласно евангелистам, на двенадцать апостолов имелось всего два меча (Лк. 22:36-38). Не маловато ли для мятежников, готовящихся силой оружия ниспровергнуть власть римлян в Иудее? Не логичнее ли предположить, что эти два меча были нужны им не для нападения, а для защиты? В то время убийства политических противников не были редкостью, поэтому апостолы должны были позаботиться хотя бы о минимальной самообороне. Те из апостолов, кому досталось носить при себе меч (в их число входил и Пётр), были не мятежниками, а всего лишь телохранителями Иисуса. А то обстоятельство, что в оккупированной римлянами Палестине еврейскому населению не было позволено носить оружие (на это особенно напирают сторонники версии о бунтарстве Иисуса), никак не могло препятствовать приобретению апостолами мечей. Кому надо, тот добудет оружие и без разрешения. Ведь и в наше время очень многие граждане — и законопослушные, и не очень — обзаводятся оружием, как холодным, так и огнестрельным, хотя далеко не все из них имеют на это разрешительные документы.

Глава 8

ИИСУС КАК АГИТАТОР И ПРОПАГАНДИСТ

Поскольку сила речи заключается в воздействии на душу, тому, кто собирается стать оратором, необходимо знать, сколько видов имеет душа: их столько-то и столько-то, они такие-то и такие-то, поэтому слушатели бывают такими-то и такими-то. Когда это должным образом разобрано, тогда устанавливается, что есть столько-то и столько-то видов речей и каждый из них такой-то. Таких-то слушателей по такой-то причине легко убедить в том-то и том-то такими-то речами, а такие-то потому-то и потому-то с трудом поддаются убеждению... Кто достаточно всё это продумал, тот затем наблюдает, как это осуществляется и применяется на деле, причём он должен уметь остро воспринимать и прослеживать, иначе он не прибавит ничего к тому, что он ещё раньше слышал, изучая красноречие.

Платон, «Федр», IV в. до н. э. {59}.1.

   Так кем же он был, Иисус из Назарета? Бунтарём, подготавливающим вооружённое восстание против римской власти, или же тихим смиренником и непротивленцем, каким его обычно изображает церковная традиция?

   Истину, как и всегда, следует искать где-то посередине. Иисус не был ни политическим радикалом, ни унылым затрушенным пацифистом. Он хотел обратиться к народу со своими идеями, но при этом пользовался исключительно мирными средствами убеждения людей. Мятежи и восстания его никогда не прельщали. Иисус был, если можно так выразиться, сторонником «парламентских» методов борьбы и полагался лишь на силу устного слова.

 Если проанализировать евангельские сцены общения Христа с народом с точки зрения современной науки, то можно заметить, что почти все они обладают несомненным реализмом и правдоподобием. Эти сцены, как правило, содержат такие психологические подробности, которые невозможно было выдумать из головы, не являясь очевидцем. Почему? Да потому, что в те далёкие времена ещё не существовало самой психологии, как науки, и, следовательно, этим подробностям ещё не умели давать верное истолкование. Их, конечно, наблюдали и даже упоминали о них в книгах, но понять, почему они происходили именно так, а не иначе, и почему они вообще должны были происходить, не позволял уровень тогдашних знаний. По этой причине весьма сомнительно, чтобы евангелисты, жившие в I веке, вставляли нарочно — «для правдоподобия» — в свое повествование такие психологические подробности и детали, истинное значение которых стало понятным лишь две тысячи лет спустя. Это сегодня в принципе можно, начитавшись трудов Г. Лебона, Г. Тарда, В. Бехтерева, С. Московичи, составить жизнеописание некоего вымышленного оратора и вождя масс. А тогда? Поэтому, если такие подробности в Евангелиях всё-таки присутствуют, то это означает, что евангелисты не занимались выдумками, а лишь прилежно записывали всё так, как увидели когда-то своими глазами или же услышали от непосредственных участников событий. Отыскав эти подробности в новозаветных текстах, мы наверняка сумеем с той или иной степенью достоверности реконструировать характерный ораторский стиль Иисуса во время его выступлений перед народом. Забегая вперёд, скажем, что этот стиль выдаёт в нём великолепного знатока человеческой психологии и большого мастера по части организации и проведения массовых мероприятий.

   Во-первых, Иисус, судя по Евангелиям, прекрасно знал, что люди легче воспринимают обращённые к ним доводы, если предварительно будет создана особая волнующая атмосфера, цель которой — пробудить эмоции, накалить страсти, в общем, вывести людей из состояния повседневного равнодушия и безразличия. Тот, кто жил при социализме, наверное, ещё помнит тогдашнюю высокопарную риторику вокруг, казалось бы, самых обыденных вещей — «битва за урожай», например, или «трудовой десант». Сегодня мы находим это смешным, но в те времена подобными, зачастую неуклюжими приёмами руководство страны пыталось настроить массы на приподнятый, оптимистический лад.