Предвестник шторма - Джон Ринго

Но приземления происходили повсюду. Одна высадка случилась даже в Фениксе. И когда все больше послинов появлялось бог знает где, он не мог полностью лишить местных защитников ни один район. Но войска нужно было где-то раздобыть.

Всего одно мобильное подразделение осталось в Индианатаун-Гэп, ближайшей к Арлингтону базе, которая не была опустошена. В Харрисберге осталась бригада из Двадцать восьмой механизированной для защиты местности. Итак, пора потрясти ящик с инструментами. И поискать некоторых людей.

* * *

Мягкое покачивание пятитонного грузовика, с остановками пробиравшегося через заторы межштатного шоссе, сначала бесило, затем усыпляло. Но Майкл О’Нил двигался навстречу отдаленной канонаде как можно быстрее.

Каждый раз, когда подразделение останавливалось или ломался грузовик, на котором он ехал, он просил другое подразделение подвезти. Обычно одной флотской формы хватало, чтобы гарантировать проезд. Один раз он использовал свое имя. Однажды пришлось прибегнуть к помощи вышестоящего командования. Но движение вперед шло медленно. Он не беспокоился, что послины уберутся: они будут в окрестностях еще по меньшей мере несколько недель. Но он беспокоился за роту, которую бросят в бой под командованием Найтингэйл. Это было его кошмаром наяву.

Поэтому, когда прощебетал его ПИР, он почти спал.

— Звонок от генерала Хорнера.

Майк вздохнул и не стал открывать глаза.

— Соединяй.

— Майк?

— Я, генерал.

Пауза.

— Мы пытались.

— Я знаю.

Снова пауза.

— У нас тут ситуация…

— Беженцы.

— Да, — вздохнул генерал.

Майк открыл глаза. К этому времени ПИР практически мог читать его мысли, и в отделении для персонала внезапно появилась голограмма зоны боевых действий. Те из солдат, кто не спал, беспокойно зашевелились. Вдруг без единого слова офицера Ударных Сил Флота в темноте внутри грузовика возникла голограмма схемы сражения на востоке Соединенных Штатов. Фары следующего грузовика колонны частично ее размыли. Но затем ПИР поляризовал эту часть отделения и создал теневой участок.

Все это было настолько же чудесным, как радио для дикарей, и настолько же чуждым. Для не слишком искушенных солдат технология была все еще ошеломляющей.

ПИР схематично набросал предполагаемые темпы движения разрозненных эвакуирующихся в Арлингтоне. Затем необходимое для послинов время, чтобы до них добраться, при условии, что Девятый корпус продержится, сколько от него ожидают. Затем он представил наилучшее возможное время движения для батальона МП. У трех цветных полос отчетливо отсутствовало соответствующее пересечение.

— Мы будем слишком поздно, — тихо произнес Майк.

Все ждали, что в последний момент примчится кавалерия с развевающимися желтыми флагами. Что ж, на этот раз кавалерия была слишком далеко и слишком разбросана. Все его старательные приготовления закончились вот так — слишком мало и слишком поздно.

— Я все равно приказал выступать. У меня предчувствие, что самое худшее произойдет возле моста на Четырнадцатой улице.

— Да, — кивнул Майк, — похоже на то. Он почти последний в восточном направлении, перед ним есть сужение, и все знают, где он находится.

С моста открывался вид на Арлингтонское кладбище, и он вел прямо к Мемориалу Линкольна.

— Да. Я ожидаю, что, когда беженцы окажутся в контакте, это произойдет там, где имеется наибольшая поддержка. И Третья пехотная намеревается держать южную сторону насколько смогут долго.

— Попробую-ка я угадать.

— Да, Верховный более-менее сказал, что послины возьмут Арлингтонские Высоты только через его труп.

— И он имел это в виду буквально. — Старая Гвардия относилась к Арлингтону фанатично. Гораздо ревностнее, чем к любому президенту или менее значимому монументу. Однако подразделение было в основном церемониальным и фактически не имело тяжелого вооружения. — Что ж, полагаю, еще один глупый символический поступок повредит не больше, чем все другие.

— Он наш президент, капитан О’Нил, — спокойно сказал генерал. В голосе ясно слышался упрек, но Майк мог уверенно сказать, что генерал не вложил туда душу.

— Ваш президент, — так же спокойно сказал Майк. — Мы отреклись от своего гражданства, когда вступили во Флот. Помните? Сэр.

Заявление было встречено молчанием.

— Вы уже сказали батальону выступать? — спросил Майк, меняя тему.

— Нет, я собираюсь позвонить майору Гивенсу сразу после нашего разговора.

— Мне необходимо быть там, генерал.

Взмахом руки Майк выключил голограмму и протяжно выдохнул. Пар его дыхания выглядел молочно-белым в свете фар следующего грузовика.

— Я не вижу способа, капитан.

— Вертолетом.

— Да ты спятил! Послины собьют его раньше, чем ты пролетишь половину пути до Индианатаун-Гэп! Черт, посмотри на засаду, в которую попал Второй батальон!

— Случайность, — буркнул Майк и снова вызвал карту. На этот раз он взял управление дисплеем на себя, рисуя векторы и расставляя уровни опасности. — Шелли, перешли это генералу Хорнеру.

При этих словах, слышных по всему кузову, солдаты осознали, с кем спорил капитан Флота. Они втянули головы в плечи, как если бы дерзкого спорщика в любой момент могла поразить молния. Майк не обращал на них внимания.

— Мы почти в Винчестере. Пусть «птичка» встретит меня там. «Блэкхок», «Кайова», без разницы. Мы пойдем низко и просочимся через разрыв у Харперс-Ферри. Я перехвачу часть где-нибудь на межштатном Восемьдесят три.

На другом конце линии воцарилось молчание, пока Хорнер изучал схему. Голограмма показывала позиции послинов и вероятные зоны обстрела. Если вертолет будет держаться ниже тридцати метров, все линии заканчивались далеко от нарисованного им маршрута.

— Ты полагаешься на две вещи, которые не верны. Первая: что послины не взлетят. Если модуль поднимется, весь план летит к черту. Вторая: что модули больше не будут приземляться. За последний час произошло три приземления.

— А если какой-нибудь модуль пойдет на посадку или взлет, маршрут поменяется. Шелли будет постоянно его обновлять. Для того она и существует. Мы сядем, если потребуется, пока опасность не минует.

— Мне это не нравится, Майк. Я считаю неоправданным так рисковать важным объектом.

Майк проглотил комок в горле. Он относился к Хорнеру как ко второму отцу, но никогда не был уверен в чувствах генерала. Такого комплимента мог пожелать себе любой сын.

— Вы говорите обо мне или о вертолете? — пошутил он. — Впрочем, ладно. Я не отношусь к важным объектам, сэр. Но я думаю, будет неплохо, если я приму участие в операции.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});