Граница и люди. Воспоминания советских переселенцев Приладожской Карелии и Карельского перешейка - Коллектив авторов

сейчас его помню — Сулканен. Интересно. Коллектив интересный. У нас вообще в школе было интересно тогда. Правда, школа небла­гоустроенная была. Все эти... на улицу было всё вынесено. Туале­ты и всё прочее на улице были. Но около, вот... школы, вот... там... на горке, там была тепличка небольшая. Вот, тепличка. Она во вре­мя войны тоже разрушена, эта тепличка. И яблоневый сад был. И, как сейчас я помню, нас... учитель был — Павлов. Учил делать при­вивку. Он... а прививку учил делать на малине. Ну... ему только показать, как делать прививку. Что он учил: «Вот, будете жить, вот, делайте прививку». Он учил нас делать прививку. Так что школа осталась таким ярким пятном у нас.

И А вот, Вы сказали, учитель географии был — Тойво Сулканен. <...> А было много финнов тут?

С Нет. Немного было финнов. Да мы тогда... я тогда и не сообража­ла — двенадцать лет было мне, это. А в школе он был. Мы просто почему к нему были... он географию вел. Мы к нему были почему неравнодушны, у нас была пионервожатая молоденькая. До чего сим­патичная! И у них была любовь. Мы ревновали всё. И поэтому мы за ними подсматривали. Бегали, за ними подсматривали. [Смеется.] Вот. А как война... там война потом всех раскидала, всё это... так что много прошло.

ФИ А вот, когда Вы приехали сюда в сороковом году, это в каком месяце?

С Это был сентябрь.

ФИ Сентябрь. Да. Да.

С Дождь лил такой. Всё ливни. А когда мы дорогой ехали, у меня такое впечатление — надо же! Такая зелень кругом! Такая красо­та кругом! Что-то был год — тогда не было таких сгоревших деревьев. Не было засохших. Всё зеленое, красивое. Дома <о>коло дороги стояли. Ведь е... ехали-то с Хийтола мы. Так, дома <о>коло дороги стояли — дома хорошие были ведь. Они тогда еще и не уничтожены были. Это — частные жилые дома, вот, финнов были. Они — хорошие дома. Но наши разбомбили всё тут. Дома. Зачем нужно было это всё?

ФИ А Вы потом здесь свободно могли выбрать себе жилище? Или Вам показали, что здесь будете жить?

С Вы знаете, у нас была такая льгота. Мы выехали из зоны затоп­ления. Из зоны затопления выехали. И нам сказали, что вы име­ете право взять там дом. Почему. Нам в Вологодской области не осталось... негде жить-то было, когда нас выселили. Ну... у нас дом был свой построен. Но мы бросили его за бесценок. Просто бросили. И наше место затопили. И... м... вот... когда мы сюда приехали, нам сказали: «Выбирайте жильё». Выбирайте жильё! И вот, мы выбрали дом. И мы жили в Ласанен, вот, Ласанен. Вна­чале Реккола, там, а потом, с другой стороны — я не знаю, как на­зывается там по-фински. Этот... Мустала — дальше, Мустала даль­ше. Мы жили и... выбрали дом. Вот, в этом доме мы жили. А в этом доме — он был большой дом. И в этом доме еще когда-то во время войны, по всей вероятности... или после войны, или во время войны солдаты стояли. Потому что в коридор — у них веранда большая — ив коридоре были поставлены для ружей, для винто­вок, были поставлены — место для каждого. Для каждого место определено. Вот, это я запомнила. Что отец снимал — вот, эти еще места были. Эту постройку.

И А скажите, пожалуйста, по какому вообще, вот, критерию вы выбрали этот дом? Почему вдруг именно этот?

С Во-первых, он близко к озеру. Рядом — большое... скотный двор. Мама работала в животноводстве. Она дояркой работала, мама. Скотный двор... Что, вот, он очень удобен был, в целом удобен был для хозяйства. Ну, там, как у финнов всегда, были и бани. У каж­дого своя баня. Очень много, вот, этих построек, подсобных пост­роек много, подсобных. Хотя попадать к нему было очень тяжело. Попадать.

И То есть... а в самом доме были какие-то, ну, вот... вещи остав­лены или еще что-нибудь?

С Нет, не было уже.

И Ничего не было...

С Вы знаете, когда были вещи оставлены — в сороковом году, вот, вещи находили — там оставлены. А в сорок первом году[168], когда приехали — уже никаких вещей не было.

И А какие вещи были оставлены в сороковом году?

С Половики. Были тканы, вот, вещи. Вот, я в сороковом году... о... из обуви кое-что так попадалось. Кое-что из одежды. Но не з... мебель. Но у них мебель — вот, интересно — скамейки, вот, эти, вот, все, вот, были, скамейки у них. А потом они, видно, держали ко­ров, у них у всех, дак... вот, пропускали на сливки. Э... вот, эта уста­новка, вот, где ставится... это самое... значит, сливочный, значит, аппарат-то, вот, у них. Аппарата не было, но место — видно, что тут они работали. Что, вот, на этом месте они работали. У них посто­янное место было в кухне, постоянное место. И потом, что еще оставалось... Из ткацкого инвентаря — вот, нитки сновать. Вот, такие, вот, специально, вот, большие, вот. Они в кухне устанавливали, сно­вали нитки, вот. Нитки. Теперь — кросна, где ткать, это... ткацка принадлежность, вот, это было. Бедра, кросна, вот, эти вот. То, что относится к ткацкому, вот, этому ремеслу, вот, к этому. Это все было. Вот, оставлено. Вот... Из того, что, вот, видно, громоздкое — было не увезено, но необходимое взято было. Но так, больше я ничего не находила. У нас ничего так...

И Ничего не удивляло вас? Ну... внешний вид этих вещей, там?

ФИ Или нашли какие-то странные вещи и... [Нрзб.]

С Не было, не было странных вещей. Просто интерес привлекало то... интерес, знаете, какой... привлекало? Что... необычность. Потому что отличие культуры, вот, нашей мес... той и здесь, отличие было. И поэтому это привлекало наше внимание. А я любила еще знаете что? Забиралась на чердак, на чердак. А у них на чердаке... засыпка была опилками. А под опилками — газеты. И потом стопки — под­шивки газет были. Вот, эти газеты. А я любила рассматривать га­зеты. Я читать-то не умею, ничего, только просто картинки рассмат­ривала. И вот, на одной... в одной газете я нашла: «Сталин» — там напи... карикатура на Сталина, карикатура... и, вот, как барабан. От него идет как будто, вот, бумага, вот, такая, вот, бумага и навивается на барабан, эта бумага. И... ну,