Появляется всадник - Стивен Дональдсон

На мгновение Теризе показалось, что она чувствует, как в старом лорде поднимается волна разгромного ответа. Но, услышав ответ, она поразилась его мягкости. Так он мог разговаривать со своим другом.

— Милорд, Мастер Эремис и его Воплотимое стоили мне старшего сына. Если дать верховному королю время, я потеряю всю семью. Этих людей нужно остановить.

Принц Краген не изменил позы. Никто из солдат или слуг не пошевелился. Фигура, сидящая позади Теризы, не издала ни звука. Джерадин, казалось, затаил дыхание.

Зашуршав дорогими материями, монарх Аленда откинулся в кресле.

Он сказал тонким голосом:

— Судьба благословила вас многими сыновьями, милорд Тор. У меня всего один. И я не могу обеспечить ему трон. Я должен быть осторожен, рискуя.

Его тон стал более резким.

— Милорд, в Орисоне мы будем в безопасности. Как минимум, в меньшей опасности, чем сейчас. Вы твердо решили идти на Эсмерель. Что помешает нам захватить Орисон, как только вы уйдете? Похоже, Тор был готов к подобному вопросу.

— Знаток Хэвелок, — сказал он без колебаний (более смелый блеф, чем Териза ожидала от него). — Артагель и две тысячи стражников. И несколько тысяч мужчин и женщин, которые скорее расстанутся с жизнью, чем сдадутся Аленду.

— Понятно, — выдохнул монарх, снова уставившись в пол.

Териза в темноте увидела, как он тянется к руке принца Крагена и прикасается к ней.

Принц сделал знак. И слуги тут же поспешили забрать кресла, помогая Тору, Теризе и Джерадину встать. Аудиенция была окончена.

Тор положил тяжелую руку на плечо Джерадину и направился к выходу из шатра.

Териза повернулась в другую сторону, чтобы посмотреть на человека, сидящего позади нее.

Вспышка света, когда полог шатра распахнулся, заставила ее зажмуриться, разогнала тьму по углам шатра. Но прежде чем солдат у входа пригласил ее выйти, она увидела фигуру в кресле достаточно ясно, чтобы узнать. Леди Элега.

В последний миг Элега встретилась взглядом с Теризой и невольно улыбнулась.

Териза обнаружила, что стоит, моргая, на холодном солнце снаружи шатра. Тор и Джерадин направлялись к лошадям.

Рибальд привел ее лошадь и предложил помочь забраться в седло. Вероятно, никто не беспокоил его, пока он ждал, присматривая за лошадьми. По непонятной причине тот факт, что он улыбается, насторожил Теризу. Когда этот покрытый шрамами ветеран научился радоваться во вражеском лагере? Она хотела сказать Джерадину и Тору насчет Элеги — в особенности Джерадину, который лучше мог понять, что может означать молчаливое присутствие леди в шатре алендского монарха. Но не открывала рта, пока она и ее спутники не соединились с армией Орисона.

***

Силы, послушные воле Смотрителя Норге, снова приготовились к движению. Всадники выправляли походные порядки; пешие воины выходили из замка десятками, сотнями. Новость Теризы удивила Джерадина; но Тор, Норге и даже Мастер Барсонаж не слишком заинтересовались этим. Это ничего не меняло; они все равно потеряли последнюю надежду на союз с Алендом. Оказавшись рядом с Тором, Норге отдал приказ, приводя армию в движение, и провел ее через развилку — к дороге, ведущей на юг, в провинцию Тор.

Прежде чем Тор с Норге, Теризой, Джерадином, Мастером Барсонажем и Гильдией за их спиной достигли развилки, они получили донесения, которые вызвали у них беспокойство.

Алендцы от дальней стены Орисона начали перемещаться к переднему краю осады. Всадники седлали лошадей; пехота строилась в колонны.

Как и солдаты короля Джойса, войска Аленда готовились к перемене дислокации.

Мужчины сотрясли холодный воздух отчаянной руганью. Пытаясь понять причину спокойствия Смотрителя, Тор спросил:

— Что, по—вашему, все это значит, Норге? Флегматичный Норге пожал плечами. Принц раздумал штурмовать с той стороны Орисон. Что же еще?

— Как только мы уйдем, он атакует ворота и введет в бой все свои силы как можно быстрее.

Тор расстроенно кивнул. Его губы на холоде посинели; Териза заметила, как они дрожат. Он пробормотал себе под нос:

— Значит, монарх Аленда наконец—то завладеет Орисоном. И мы это допустим. Мой король, прости меня.

Джерадин словно стекла наелся, но молчал. Лицо Мастера Барсонажа было недобрым и мрачным. Только Рибальд улыбался, словно человек, у которого были тайные источники радости. Териза не стала обращать на это внимания. Она пыталась угадать причины уверенности, которую видела в глазах принца.

Неужели взятие Орисона доставит ему радость?

Неужели Элега разделит с ним эту радость?

Уныло, словно после поражения (несмотря на недавнюю победу Теризы), передовые части армии Орисона миновали развилку и двинулись на юг, к броду через Бродвайн и к провинции Тор.

Не отягощенные продовольствием и мало отягощенные необходимым багажом и оружием, они шли быстро. Скоро последние всадники миновали развилку, последние пешие воины вышли из ворот Орисона. Местность к югу слегка поднималась — недостаточно, чтобы закрывать вид на Бродвайн из высокой башни замка, но достаточно, чтобы авангард мог видеть протяженность армии. И сейчас Териза, как и все остальные, увидела, чем заняты люди принца Крагена.

Они разделились на две части, обтекая Орисон с двух сторон; одна, бóльшая, выстраивалась к северо—западу от развилки, вторая, намного меньше, видимо, нацеливалась наворота.

Бесчисленное множество алендских слуг и маркитантов начали собирать шатры, сворачивая лагерь.

Принц, похоже, был убежден, что попадет в Орисон еще до заката.

Глядя на гримасы своих спутников, Рибальд ехидно хмыкнул.

На вершине холма Тор оставил Смотрителя Норге командовать армией. С Теризой, Джерадином, Мастером Барсонажем и несколькими стражниками он отъехал от дороги, чтобы понаблюдать за продвижением своих войск — и за падением замка.

— Долго ли продержится Артагель? — тихо спросила Териза.

— Намного дольше, чем рассчитывает принц Краген, — ответил Джерадин, прикусив губу. — Он знает, насколько для нас это важно. Если он проиграет, мы окажемся отрезаны от нашего источника снабжения.

О Боже, простонала про себя Териза. Этого еще не хватало!

Териза чувствовала, что ее лицо покраснело от холода. Она ожидала, что Тор будет выглядеть так же, но не тут—то было. Его щеки были слишком бледны; губы и глаза слишком синие. Казалось, в нем не осталось крови, чтобы перенести то, что он готовился увидеть.

А может, наоборот.

— Ну, принц Краген, — пробормотал он, когда последний из его солдат достиг развилки и свернул на юг, — покажи свою худшую сторону. Защити себя и своего отца, если сможешь, и помни: мы предупредили, что это не спасет тебя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});