Смешная русская история (статьи) - Борис Синюков

Постепенно от безысходности догадались не просто грабить набегами, но поселились в округе своих потенциальных жертв, точно так же, как кочуют северные народы вслед за стадами оленей, считая, что таким именно образом их «пасут». Однако бегать за своими «стадами» надоело, и тогда их начали сгонять в свои «владения», на «посады». И именно Алексей Михайлович все это «упорядочил» своим Соборным уложением в законодательном, так сказать, порядке. Но, чтобы применить закон надо сначала поймать законопреступника. Поэтому потребовалась и идеология, новое православие (подробности у меня в других работах), которое закрепляло в сознании рабов необходимость кормить своих господ.

Здесь я хочу остановиться на разнице в сознании людей при «внешнем» и «внутреннем» рабстве. Чудь при внешнем рабстве чувствовала себя так, как я описал выше. Но когда человек от рождения до смерти принадлежит барину всецело, безысходно и навсегда, а не эпизодически как божий гром, это совсем иное чувство. Именно поэтому и случилась так называемая смута на Руси, во времена которой и попал царствовать Петр. Смута народа смешалась с междоусобицами оголодавших «дворян».

Итак, «Тишайший» помер в 1676 году. И не был он никаким царем по моему мнению, так как никакой царь в такой ситуации не мог удержать верховную власть в лесных дебрях Московии. Патриарх же был нужен не только потому, о чем я сказал выше (идеология), но и потому, что созданные ранее монастыри были не то, что вы думаете, напичканные официальной историей, а просто–напросто дома престарелых, но в основном увечных в боях, рядовых казаков–разбойников. И ничем другим, что не исключает в них развитие наук, как и в современных медицинских клиниках. В обезумевшей от отсутствия перспектив в период смуты дворянской среде (вернее в среде действующих казаков–разбойников) монастыри стали оплотом стабильности. В монастырях действовал вековой распорядок жизнеобеспечения, и ничто не мешало им не замечать смуты. Именно поэтому избранный монастырями патриарх получил большое влияние. Но, так как не бывает, чтобы власти было много, это влияние распространилось на все слои, включая светские. С властью приобретается богатство, тем более, что у всех монастырей хорошие крепкие стены. Вот почему я считаю, что не только Филарет был в первую очередь патриархом и во вторую очередь фактическим царем Московии, но и папаша Петра был патриархом. Я это для того сказал, чтобы вам было понятно дальнейшее, чего у Пушкина понять никак нельзя. Ибо ему надо показать светскую власть «единого» царя, владеющего «единой и неделимой» русской землей.

Итак, «Тишайший» помер в возрасте 47 лет, процарствовав 31 год, значит, царем стал в 16 лет. Тем не менее, совершив такие важные дела, как сказано выше. И это тоже не может не навести на мысль, что никаким царем он не был. Ибо и Гайдар, «командовавший» полком в 16 лет, царем не стал. А Соборное уложение касалось только монастырей, распространенное потом на светскую жизнь. Петру в это время было 3 года и 8 месяцев. Старший его брат Федор (Феодор) процарствовал 6 лет и тоже помер, Петру – 10 лет. Начала царствовать Софья, но Петр, «возмужав» до 17 лет, победил в 1689 году свою сестру, узурпаторшу престола, и предложил своему брату Ивану якобы царствовать вместе, но тот отказался и умер в 1696 году на 30–м году жизни. Все это настолько неестественно по причине малолетства «владыки», что обсуждать логику я не буду. Вернусь лучше в юные годы Петра, там для меня будет «светлее».

Во–первых, Петр крещен не в «древнем» Кремле как того следовало бы ожидать для царского сына, которому Алексей Михайлович якобы передал перед смертью свой царский титул, а – в Чудовом монастыре. И опять же для трехлетки построил потешный дворец, сам уже дыша на ладан, и завел для него потешных людей, притом не в Кремле, а опять–таки в монастыре. Как будто в Кремле было мало места.

Во–вторых, царица – мать Петра, не сидела с маленьким сыном около помирающего супруга в Кремле, а «жила обычно в Потешном дворце царя Алексея Михайловича, отчего и Петр его любил». Я, конечно, понимаю трудности историка Пушкина, старавшегося сохранить подобие правды и в то же время оправдать идиотскую любовь Петра, которому в его трехлетнем возрасте нужна больше мама и нянька, чем целый дворец потешных рабов.

В третьих, сразу же по смерти Алексея Михайловича «царица удалилась с обоими царями в Троицкий монастырь», будто и ей не было места в Кремле, тем более что царствующий Федор нарек еще при своей жизни Петра своим наследником. Другими словами, факт монастырской жизни никуда не денешь, но его как–то надо объяснить, и ничего лучшего Пушкин придумать не мог, так как это уже было фактом романовской наспех придуманной официальной истории.

В четвертых, «потом Петр удалился в село Преображенское», и я думаю, что недаром словом «потом» заменена соответствующая дата. Не в трехлетнем же возрасте он туда «удалился»? Хотя в дальнейшем тексте, в другом месте стоит «в 1884 Петру, бывшему по 12 году, дана полная свобода». Это как же так? 11–летнему ребенку живая мама «дает полную свободу». И далее: «Он (Петр) подружился с иностранцами. Женевец Лефорт (23 (?) годами старше его) научил его голландскому (?) языку».

Пушкин здесь недаром понаставил вопросов. «Женевец» мог научить Петра французскому, немецкому и даже итальянскому языку, но никак не «голландскому». И как мог «подружиться» 11–летний ребенок с 36–летним дядей? Не иначе как этот дядя был назначен ему учителем. Но тогда кто «полно свободному» ребенку назначил Лефорта в учителя? Но не только это меня интересует.

Какие «иностранцы» могли жить в селе Преображенском о ту пору? Ведь оно отстояло от Москвы–Кремля как минимум на день езды лошадьми по таежному бездорожью, без мостов через немалые реки. Отсюда важный вывод: Петру назначен очень хороший учитель, и назначен он помимо Кремля. А само Преображенское с его не «потешными», а действующими и сильными полками, обучаемыми иностранными наемниками, создано церковью во главе с патриархом Рязанским, которого Петр любил всю свою жизнь и якобы всюду возил за собою. Вот и подумайте, кто кого возил за собою?

Но, и не это еще самое главное. Монастыри, тогда не было женских, хоть историки и врут, что были, и туда дескать ссылали непослушных или надоевших цариц, были только мужские. Мужские же монастыри специально внедряли в свою среду мальчиков, отбирая или выкупая их у родителей. Для послушания (обслуги) и учения богословов с младенческого возраста, а также для плотских утех под названием содомия, о которой речь у меня – впереди. Именно поэтому, мне кажется, «Петр на 12–м году удалился в село Преображенское». А отсюда уж следует, что никаким он царем наследственным не был.

В пятых, Пушкин сообщает, что не успел умереть от непосильных повторных супружеских обязанностей царь Федор, как «Патриарх (без имени – мое) с духовенством предложил им избрание, и стольники, и стряпчие, и дьяки, и жильцы, и городовые дворяне, и дети боярские, и гости, и гостиные, и черных сотен, и иных имен люди единогласно избрали царем Петра». Шел май 1682 года. Это десятилетнего мальчишку–то? Царем? Когда и Софья жива и средний 16–летний брат стоят на совершенно законной очереди. Ну и что, что «больной», оно ведь и наш генсек Черненко едва дышал, когда его избирали вместо такого же «здоровяка на батарейках» как Андропов. Меня, собственно, эта унизительная для российской истории белиберда не интересует. Меня интересует, что опять какой–то неизвестный патриарх командует Московией.

В шестых, Софья вот уже два года правит в свое удовольствие на совершенно законных основаниях, ведь чуть ли не половина русских царей были женщинами, начиная с киевской княгини Ольги, а «оба царя–пацана – на крестном ходу по городской стене, потом обедают у патриарха, и сразу же – в Преображенское». Как тут не обратить внимания вовсе не на царские обязанности «ходить по стене, обедать у патриарха», а потом и вовсе скрываться в Преображенском? Какие же они цари, они – служки патриаршие. А сам патриарх не имеет никакого отношения к Кремлю, которого во ту пору или вообще еще не было, или он развалился от невзгод смутного времени.

В седьмых, у Пушкина стоит кратко, но как отдельная глава: «Народ почитал Петра антихристом». Уж он бы ее расписал, наподобие Черномора или ученого кота, который «идет направо – песнь заводит, налево – сказку говорит». Это как же так? Ведь я только что привел цитату, как его «избирали» всем народом. И если вы думаете, что из–за насильственного бритья бород и обрезания рукавов у боярских тулупов, то приведу еще одну цитату, уже после издевательств над бородами и длиннополыми кафтанами (1709 г.): «…21 вошел в Москву при пушечной пальбе, колокольном звоне, барабанном бое, военной музыке и восклицании наконец с ним примиренного народа; здравствуй, государь, отец наш!» Так что бороды и кафтаны тут не при чем. Тогда, почему антихрист? А вы слышали когда–нибудь, чтобы вообще «народ», а не его идеологи, кого–нибудь и когда–нибудь всем своим составом начал называть антихристом, врагом народа, отщепенцем, пособником империализма и так далее? Дело тут в том, я думаю, что Петр, побывав в Европе точно так же как и Александр I, ужаснулся той среде, которая направила его учиться, и отошел от нее. Я имею в виду митрополита и духовенство, монастыри, в грязи которых он взрос. Вот и стал антихристом. До тех самых пор, как сказал духовникам, тыкая себя в грудь: «Вот вам митрополит».