Через невидимые барьеры - Марк Лазаревич Галлай

в техническом смысле этого слова – зале подмосковного Центра управления полетом (ЦУПа) ощутимо нарастает напряжение: идут последние, предпосадочные витки полета А. А. Губарева и Г. М. Гречко на космическом корабле «Союз-17».

Двухъярусный зал ЦУПа тоже – как в свое время космодром – неоднократно описан. По своей компоновке он напоминает зрительный зал театра или кинематографа. Внизу – в «партере» – пять рядов кресел операторов, перед которыми сплошной мерцающей лентой плотно – один к одному – стоят телевизионные экраны-мониторы. Тут же многочисленные пульты, телефонные аппараты, лампочки сигнализации – с первого взгляда и не разберешься! Каждая система имеет здесь своих хозяев.

Человек, имеющий очень большой опыт как в собственных космических полетах, так и в управлении ими с Земли, – О. Г. Макаров свидетельствует: «Оказывается, руководить полетом других, отвечать за них – это потруднее, чем даже летать самому… Бросается в глаза, как действует космический полет, особенно полет длительный, на работников Центра. Меняется их внешний вид: они худеют, желтеют. Меняется даже их характер, или если не характер, то манера поведения. Нервничают люди. Стараются держать себя в руках, но чем больше это им удается, тем больше накапливается внутри… Поэтому в ЦУПе праздник не после старта, а после посадки очередного космического корабля. То, что называется – гора с плеч».

Да, видимо, работа этих людей тоже еще ждет достойного рассказа о себе. Нелегкий груз лежит на их плечах. И справляются они с этим грузом умело, ответственно, достойно.

Наверху же – на «балконе» ЦУПа – места для… Начав писать это, я вспомнил, как на космодроме комнату в бункере рядом с пультовой называли, в зависимости от своего отношения к деятельности находящихся в ней лиц, либо «комнатой Госкомиссии», либо «гостевой»… Но если говорить всерьез, то конечно же люди, собравшиеся на втором этаже ЦУПа, имеют к происходящему если и не конкретно оперативное, то, во всяком случае, прямое и очень не малое отношение! Им сейчас, в данный момент, действительно не нужно нажимать кнопки, давать команды, принимать решения, потому что свою часть дела (весьма весомую часть!) они делали – и продолжают делать – в течение многих лет. Свои кнопки они уже нажали. Они – как генералы, стоящие на наблюдательном пункте и следящие за ходом сражения, не вмешиваясь в рукопашную схватку. Главные конструкторы, ученые, методисты, космонавты – вот кого мы видим сегодня здесь.

А впереди, усиливая сходство со зрительным залом широкоэкранного кинотеатра, на полупрозрачном экране – огромная, во всю стену, карта мира. На ней – белая синусоида текущего витка, по которой медленно (что для мировых масштабов восемь километров в секунду!) ползет яркая белая точка – космический корабль. В точках перехода корабля через терминаторы – линии, разделяющие освещенную солнцем и не освещенную половины земного шара, – траектория движения «Союза» пересечена короткими черточками и идущими от них стрелками с надписью «Тень».

Да, это не школьная карта с нанесенной карандашом линией пути «Востока», лежавшая на столе в «телефонной» комнате космодрома двенадцатого апреля 1961 года! А ползущая по экрану белая точка – не ученическая резинка, которую тогда передвигали по этой карте!..

По бокам главного экрана – два экрана поменьше. На них высвечивается самая разная текущая информация: и о том, какие системы и в какое время должны отработать на предстоящем очередном витке, и что делается в данный момент на корабле, и какие сообщения поступили с разбросанных по всему земному шару – на суше и на море – измерительных пунктов (НИПов)…

Тут же мигают цифрами убегающих секунд электрические часы.

Перед стартом корабля такие же часы показывают оставшееся до взлета время. Когда вылетал «Союз-19» для совместной работы с «Аполлоном», все телезрители могли видеть эти часы: под светящейся надписью «До старта осталось» сменялись светящиеся же цифры – 0.15.47 (это означало: ноль часов пятнадцать минут сорок семь секунд), 0.15.46, 0.15.45…

Увидев это, я страшно обрадовался: вот он, знаменитый «обратный счет»! Наконец-то удалось его узреть, так сказать, в натуральном виде! А то в литературе, театре, кинематографе, в любом произведении, мало-мальски касающемся модной ракетно-космической темы, шагу не ступишь без этих драматически звучащих: «Семь… Шесть… Пять… Четыре… Три… Два… Один… Ст-а-арт!!!» А на настоящих пусках что-то ни разу я его не слышал. Там другие команды («Ключ на старт… Протяжка-один… Продувка… Ключ на дренаж… Протяжка-два… Наддув… Пуск!»). И вот вам, пожалуйста: хоть и не совсем так, как в кино, не голосом, а на электрочасах, но все-таки он, «обратный счет». Вот и попробуй после того отрицать влияние литературы и искусства на жизнь.

…Но вернемся от дня старта «Союза-19» снова на полгода назад, ко дню посадки «Союза-17».

Приближается время очередного сеанса связи. Народ из находящегося рядом фойе, из буфета тянется обратно, в большой зал ЦУПа. Посматривают на часы. И вот из громкоговорящей установки доносятся живые голоса космонавтов! Мы слышим их – через ретрансляторы, через спутники связи (тоже новое: «Космос работает на космос»!) – в то самое мгновение, когда они говорят. Здорово это все-таки!

Корабль начинает последний, предпосадочный виток. В тех точках синусоиды, где должна будет включиться тормозная двигательная установка – это, между прочим, в Южной Атлантике, нельзя сказать, чтобы очень близко от нас! – и где должно будет произойти разделение спускаемого аппарата с орбитальным и приборно-агрегатным отсеками «Союза», появляются оранжевые метки. После того как белая точка, изображающая корабль, подползает к первой из них, эта метка превращается из оранжевой в зеленую и начинает мигать – до тех пор, пока ТДУ не отработает… И опять вспоминаются космические полеты начала шестидесятых годов с долгим трепетным ожиданием сообщений с кораблей: отработала ТДУ или не отработала?!

«Союз-17» пошел на снижение.

Когда он подходит к Черному морю, карта мира на большом экране исчезает и вместо нее появляется более крупномасштабная – районы Каспия, Южного Урала, Казахстана. А на малом экране справа – профильная схема траектории снижения аппарата тоже с движущейся по ней световой меткой. Все понятно, вся информация как на ладони. То есть, конечно, если говорить всерьез, далеко не вся, а лишь самая общая, так сказать, интегральная. Но и по-настоящему вся информация тоже приходит в этот зал – правда, не на эффектно выглядящие большие экраны, а на мониторы сидящих внизу операторов, каждый из которых может, щелкнув переключателем, вызвать пред свои светлые очи любую цифру, характеризующую подведомственную ему систему. Судя по непрерывному мельканию там, внизу, операторы этой возможностью отнюдь не пренебрегают.

Экипаж космического корабля все время ведет прямой репортаж о ходе снижения. Короткий перерыв