Так было - Анастас Микоян

7 августа 1942 г. я вызвал Белахова и вручил ему подготовленное мной и подписанное Сталиным постановление ГКО, согласно которому Белахов назначался "уполномоченным ГКО по морским перевозкам в Астрахани и Гурьеве".

Рассказав о сложившейся обстановке, я поставил перед ним задачу - любой ценой организовать доставку горючего на фронт из Баку через Гурьев.

Он сразу же ответил: "Но у нас нет мелководного нефтеналивного флота, способного плавать по Гурьевскому каналу". Тогда я сказал: "Надо с Волги перебросить туда речные баржи, не беда, если некоторые из них и не выдержат морского перехода, так как это крайне необходимо. Не следует бояться некоторых потерь, ибо сейчас обеспечение горючим фронта решает судьбу Родины". Кроме того я сказал, что в связи с продолжающимся на Кавказском фронте наступлением немцев в Астрахань по железной дороге в ближайшие дни прибудет свыше четверти миллиона войск с легким вооружением из числа пограничных и внутренних частей. Их надо в кратчайший срок перевезти через Каспийское море в Махачкалу, откуда они последуют на фронт.

На Каспии мы практически не имели транспортного флота, поэтому я спросил Белахова, как он считает, можно ли использовать для перевозки войск палубы крупнотоннажных танкеров, а также доставлять войска из Астрахани до Астраханского рейда на морских нефтеналивных баржах. Белахов медлил с ответом. Я был удивлен и сказал: "Вы всегда ясно отвечаете на вопросы, почему молчите? Я вас не узнаю". Он ответил, что постарается быстро разобраться с положением на месте, и заверил, что сделает все возможное для осуществления доставки войск на Кавказский фронт.

Одновременно я поручил Белахову обеспечить эвакуацию гражданского населения Северного Кавказа через Махачкалу в Красноводск. Это было также сложное дело, ибо число подлежащих эвакуации измерялось десятками тысяч. После этого предложил Белахову на рассвете следующего дня вылететь в Астрахань, взяв с собой людей, которых он должен был срочно подобрать. Самолет для них был уже выделен.

Утром 8 августа группа работников Наркомата Морского флота во главе с Белаховым вылетела в Астрахань.

Обстановка там была тогда очень сложной, а в связи с тяжелым положением на Сталинградском фронте в городе имели место панические и даже пораженческие настроения.

Каспийское пароходство "Рейдтанкер" хотя и считалось морским, но по личному составу, традициям и стилю работы невыгодно отличалось от морских пароходств Балтики, Черного моря и Дальнего Востока. Как потом мне стало известно, отдельные руководящие работники Астраханского пароходства к заданию, возложенному на Белахова, относились с недоверием и даже с иронией и нередко это высказывали вслух. Все это, конечно, осложняло работу.

Прибыв на место, Белахов сразу же приступил к перевозу крупнотоннажных речных нефтеналивных барж на Гурьевский рейд, что уже само по себе не имело прецедента.

Ему удалось успешно перевезти речные баржи на Гурьевский рейд и установить там дебаркадеры, после чего сразу началась перевозка горючего. Сотня барж была расставлена на расстоянии многих километров для наименьшей уязвимости при нападении с воздуха.

Перевозка горючего происходила так: из Баку на крупнотоннажных танкерах до Баутино (порт Шевченко), где горючее переливалось в морские баржи с последующей доставкой их на буксирах до Гурьевского рейда; на рейде горючее вновь перекачивалось, но уже в речные нефтеналивные баржи с малой осадкой, затем с помощью мелкосидящих буксиров эти баржи проводились через Гурьевский канал до острова Пешной (Гурьев), куда была подведена железная дорога.

Из-за непрерывных ветров и понижения уровня воды почти каждый день баржи садились на мель. Обойти их при этом сбоку было невозможно из-за узости канала. Снятие барж с мели каждый раз требовало много времени и больших усилий. Наступила осень.

В ноябре 1942 г. Белахову было дано указание продолжать навигацию до тех пор, пока это будет возможно. Поступать так было рискованно. Неожиданный ледостав мог застигнуть на Гурьевском рейде большое количество судов, и весной они могли быть раздавлены подвижкой льда. Но другого выхода у нас тогда не было. Навигация продолжалась до 16 декабря 1942 г. С появлением первого льда каспийские моряки проявили подлинный героизм, сумев буквально за один день сгруппировать в одном месте суда, поставить их в две кильватерные колонны и связать тросами.

Впоследствии Белахов мне рассказал: "В наше распоряжение был передан единственный на Каспии ледокол с мощностью двигателя 1000 лошадиных сил, на котором мы и вышли из Астрахани 26 декабря 1942 г., миновав Баутино. Пробиваясь через ледовую целину, через неделю ледокол прибыл на Гурьевский рейд к месту стоянки замерзших судов. Стало ясно - вести суда на юг Каспия и потом в Астрахань невозможно.

Ледокол вернулся в Астрахань, флот остался зимовать во льдах. Мы укомплектовали экипажи судов надежными людьми, снабдили продовольствием, инструментом, обеспечив тем самым проведение необходимого зимнего ремонта судов".

Белахов с некоторой грустью сообщил, что прокурор за его действия угрожал ему привлечением к уголовной ответственности. Я его успокоил, сказав, что он действовал совершенно правильно и мы его в обиду не дадим.

В итоге всей операции через Гурьев было доставлено для нужд фронта почти полмиллиона тонн горючего, в то время как за тот же период по Красноводской железной дороге было доставлено только 130 тыс. тонн.

Сопоставление этих двух цифр красноречиво говорит о значении для судьбы войны этой операции. Можно с полным основанием сказать, что мужественные, отлично владеющие своим мастерством, преданные своему долгу, готовые терпеть любые лишения, не боящиеся смертельной опасности, моряки и портовики Астрахани и Гурьева совершили тогда подвиг.

Выполняя задание, Белахов обеспечил и перевозку более 250 тыс. войск из Астрахани в Махачкалу. Моряки Каспия при этом также проявляли подлинный героизм. На палубах нет грузоподъемных средств, порожний же танкер возвышался над водой на высоту трехэтажного дома. Сейчас даже трудно себе представить, как за короткое время сотни тысяч солдат с полной выкладкой и вооружением могли быть подняты на палубы танкеров с низких речных барж, находившихся рядом с ними на плаву.

Десятки тысяч советских граждан также были успешно эвакуированы из Махачкалы в Красноводск.

Через много лет после этих событий, при встрече с Белаховым, он мне рассказал, что ему хорошо запомнился один эпизод того периода. Прилетев в Астрахань и приступив к выполнению задания, он подумал, что докладывать мне нужно только о конкретных результатах. Примерно через неделю он получил от меня ВЧграмму: "Вот уже несколько дней как Вы находитесь в Астрахани. До сих пор от Вас не поступило ни одного донесения. Я не думаю, что это время проведено безрезультатно. Однако удивлен, что Вы до сих пор ничего не сообщаете. По-видимому, Вы не отдаете себе отчета в том, что делаете для судьбы войны. Сообщайте, информируйте ежедневно". После этого на протяжении всей операции Белахов регулярно сообщал мне о положении дел.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});