Атланты. Моя кругосветная жизнь - Александр Городницкий

Замечу, что фундаментальная наука в России сегодня пребывает в позорном, нищем состоянии. Во времена существования СССР мы занимали ведущее положение в изучении Мирового океана, успешно конкурируя с США. Советский научный флот был самым большим в мире и имел на вооружении самые современные суда со всем необходимым научным оборудованием. Изучением морей и океанов занимались самые квалифицированные научные коллективы, бережно создаваевшиеся в течение многих лет. Наша страна активно участвовала в важнейших международных проектах, от глубоководного бурения до исследования взаимодействия океана с атмосферой. После распада Советского Союза все изменилось. Научный флот, лишенный необходимого финансирования, был брошен на произвол судьбы и практически расхищен. Показательна судьба принадлежавшего нашему институту научно-исследовательского судна «Витязь». Это судно нового поколения, вошедшее в строй в 1980 году, было специально оборудовано как судно-носитель для подводных обитаемых аппаратов и база для акванавтов. На нем были уникальная гипербарическая система и водолазный колокол, с помощью которых успешно осуществлялись выходы акванавтов в открытую воду на больших глубинах с последующей декомпрессией. Мне довелось принимать участие в нескольких рейсах этого уникального судна, в том числе и в районы гибели легендарной Атлантиды. Судно это, со всем дорогостоящим и уникальным оборудованием, оказалось никому не нужным и, по существу, уничтожено. Другие суда нашего института, чтобы выжить, вынуждены, демонтировав научное оборудование, возить туристов и «челноков».

Россия ушла из многих международных проектов, чтобы не платить членские взносы. Нищенское бюджетное финансирование научных институтов за последние десять лет привело к тому, что молодежь перестала подпитывать научные кадры, уезжая за рубеж или уходя в бизнес. Это, в свою очередь, привело к распаду целого ряда важнейших научных направлений. К примеру, средний возраст ученого совета в нашем институте сегодня составляет 68 лет. Можно ли считать такое положение нормальным? Только мелководные шельфовые моря интенсивно обследуются в погоне за нефтью. Но это не океан. Складывается впечатление, что Мировой океан современной России не нужен, и из великой океанской державы мы рискуем превратиться в лишенную морей допетровскую Московию.

Но вернемся к сериалу «Атланты. В поисках истины». Один из фильмов назывался «Океан – колыбель жизни». Если жизнь на Земле эндогенного происхождения и связана с вулканической деятельностью, то именно в водной среде она могла зародиться и развиваться, переходя от низших форм развития к высшим. До сих пор не разгадана одна из главных тайн мироздания – солевой состав человеческой крови тождественен солевому составу океанской воды. Не так давно в океане была обнаружена новая форма жизни на Земле. Ее открытие стало возможным только после создания и освоения новой техники глубоководных исследований в океанах – подводных обитаемых аппаратов, а также в результате геологического изучения системы упомянутых выше срединно-океанических хребтов. В 1981 году доктор Мередит Л. Джонс дал первое описание новой группы беспозвоночных – гигантских подводных червей – вестиментифер, длина которых достигает более двух с половиной метров. Первый вестиментифер был добыт подводным аппаратом «Deep Star», принадлежащим военно-морским силам США, еще в 1966 году на континентальном склоне Калифорнии на глубине 1125 метров неподалеку от рифтовой зоны Восточно-Тихоокеанского срединного поднятия. В последующие годы эти животные были изучены как американскими, так и российскими учеными. Их заспиртованные экземпляры, отобранные в 1986 году в районе подводного хребта Хуан-де-Фука в бассейне Гуаймас в Калифорнийском заливе с борта подводных обитаемых аппаратов «Пайсис» и «Мир», можно увидеть в лабораториях Института океанологии в Москве.

Эти черви живут в так называемых гидротермальных биотопах на больших океанских глубинах в зонах упомянутых выше срединных хребтов, где из трещин в океанском дне восходят вверх потоки горячей воды с температурой до 300 градусов, насыщенной растворенными в ней металлами, сероводородом и метаном. Места выхода этих гидротермальных вод можно увидеть из иллюминатора подводного аппарата: они курятся черным дымом из-за обилия в потоках тяжелых металлов, потому их называют «черные курильщики». Особенностью этих животных является то, что в отличие от всех других видов животных и растений, которые связаны с кислородно-углеродным циклом, эти существа питаются сероводородом. Эти огромные беспозвоночные трубчатые черви, не имеющие кишечного аппарата, по существу, являются новой, ранее неизвестной формой жизни на Земле, которая, как знать, через миллиарды лет может стать основой новой цивилизации.

Интересно, что эпиграфом к книге В.В. Малахова и С.В. Галкина «Вестиментиферы», первой отечественной монографии посвященной этим таинственным существам, стало мое стихотворение:

В глубинах ночных океана,Куда не дотянемся мы,Из черного дна постоянноКрутые восходят дымы.Среди закипающей черни,Рождающей множество руд,Огромные плоские червиВ горячих растворах живут.Едят они серу на ужин,Вкушая от этих щедрот.Здоровью их даром не нужен,Полезный для нас кислород.И в час, когда вспыхнет пожаромЗемная недолгая плоть,И ядерным смертным ударомЛюдей покарает Господь.И солнце погаснет, и рекиПокроются пепельным льдом,Они лишь освоят навекиВ наследство полученный дом.И встанут на цепкую лапу,Что станет позднее ногой, —Начало другого этапа,И будущей жизни другой.

Еще один фильм назывался «Можно ли предсказать землетрясение или нельзя, поскольку это – промысел Божий?». В нем священник (кстати, кандидат геолого-минералогических наук) спорил с крупнейшими российскими сейсмологами. В итоге дискуссии выяснилось, что сегодняшняя наука не может делать краткосрочных прогнозов землетрясений. Это касается не только нашей страны с ее нищей наукой, но и богатых Соединеных Штатов, и крайне заинтересованной в этом Японии. Где могут произойти землетрясения мы знаем, а вот когда – нет. В этом свете обращает на себя внимание уголовный процесс, затеянный властями Италии против сейсмологов, которых обвинили в том, что они не предсказали разрушительное землетрясение на Апеннинском полуострове в апреле 2009 года. Да они и не могли ничего предсказать!

Другой фильм назывался «Когда взорвется Черное море?». Он был связан с актуальнейшей проблемой сероводородного заражения Черного моря. Дело в том, что в Черное море, которое было когда-то частью палеоокеана Тетис, а сейчас стало замкнутым бассейном, отделенным от Средиземного моря порогом Босфорского пролива, в течение тысячелетий могучими реками Днепр, Днестр и Дунай выносится ил. Оседая на дно и уплотняясь, он приводит к образованию сероводорода. В результате на сегодняшний день чистой воды в Черном море остается немного – только верхние 100–150 метров, а глубже начинается лишенная жизни сероводородная зона, где живут только анаэробные бактерии. Мощность водного слоя становится все меньше. Если сероводород вырвется наружу, то произойдет страшная экологическая катастрофа, которая затронет все государства Черноморского бассейна.

Не меньший интерес вызвал и фильм «Стоит ли есть рыбу из Балтийского моря?». В 1947 году перед союзными нам странами по Антигитлеровской коалиции встала проблема – как обезвредить химическое оружие Третьего Рейха, около 800 тысяч тонн бомб и снарядов со смертоносным ипритом. После длительных обсуждений было решено утопить эти бомбы и снаряды в океане. Американцы и британцы набили ими старые списанные транспортные суда и отправили их в Атлантику. Однако разыгрался сильнейший шторм, и пришлось топить корабли с химическим оружием где попало – в Северном море и возле Датских проливов. Большое число таких боеприпасов было затоплено в Балтийском море возле шведского острова Готланд. Считалось, что корабли и ящики с бомбами и снарядами будут захоронены грунтом и, таким образом, обезврежены. Получилось, однако, иначе: за десятки лет химически агрессивная морская вода в результате коррозии разъела металлическую оболочку бомб и снарядов, и иприт стал просачиваться наружу.

Сильные морские течения, омывающие почти все берега Балтийского моря, разнесли иприт в самые разные его районы. В последние годы польские и немецкие рыбаки неоднократно получали сильнейшие ожоги от иприта. Дело, однако, не только в этом. Иприт сорбируется в подводных растительных организмах – фитопланктоне. Его поедает зоопланктон, который служит кормом для рыбы. Человек ест рыбу. В результате в человеческом организме происходят необратимые изменения, приводящие к появлению младенцев-уродов и онкологическим заболеваниям. Так Балтийское море стало зоной экологической катастрофы. Положение осложнилось еще и тем, что многие суда с химическим оружием за эти годы полностью захоронены донными осадками, и найти их на дне непросто. Одним из основных способов их обнаружения стала высокоточная морская магнитная съемка, которой занималась моя лаборатория.