Рейтинговые книги
Читем онлайн Судьба императора Николая II после отречения - Сергей Мельгунов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать

Марков повествует, как в этих целях он во главе карательного отряда арестовал в городе видных деятелей профессиональных союзов, местных меньшевиков, которых он, по существу, ненавидел не меньше большевиков.

389

По утверждению Маркова, как мы знаем, подследственный Соловьев уехал в Покровское.

390

«Демидова мне писала, – показывала няня детей Тяглева: «Уложи, пожалуйста, аптеку и посоветуйся об этом с Татищевым и Жильяром…” Мы решили, что Императрица дает нам приказание позаботиться о драгоценностях». Тяглева подробно описывает процедуру запрятывания драгоценностей. Приведем ее, так как этот рассказ служит существенным коррективом к показаниям свидетелей о том исключительно строгом надзоре, которому подверглись оставшиеся в Тобольске члены семьи, когда комиссары на ночь запрещали запирать двери спален великих княжон, производили обыски и пр. Вот как Тяглева описывает сложную операцию с зашиванием драгоценностей в одежду перед отъездом: «…Мы взяли несколько лифчиков, положили вату и эту вату покрыли лифчиками, а затем эти лифчики сшили. В двух парах лифчиков были зашиты драгоценности Императрицы. В одном из 5 таких парных лифчиков было весом 41/2 фунта драгоценностей. Драгоценности княжон были таким же образом зашиты в двойной лифчик». Их надели в. кн. Ольга, Татьяна и Анастасия; «кроме того, они под блузки на тело надели на себя много жемчугов. Зашили мы драгоценности еще в шляпы». «Кроме того, в летних пальтишках, в которых великие княгини поехали в путь, и в осенних были отпороты пуговицы и вместо них вшиты драгоценности, окружив сначала ватой, а затем шелком…»

391

Соловьев в это время действовал совместно с Марковым 2-м в зарубежных монархических организациях.

392

Может быть, одним из них был тот прис. пов., который в январе принимал участие в снаряжении экспедиции Соловьева. Думаю, что это был прибывший в Сибирь в мае Минятов, погибший в связи с делом еп. Гермогена.

393

Иван Иванов, вернувшись в Одессу, привез с собой тот номер «Уральской Жизни», где был помещен рассказ Яковлева, перешедшего к «белым», о том, как он перевозил Царя из Тобольска в Екатеринбург. Рассказ этот также перепечатан в «Русской Летописи». Безошибочно можно сказать, что никакого «интервью» с мнимым Яковлевым у сотрудника газеты не было – может быть, беседовал он с Кобылинским.

394

Легенда проникла даже на страницы воспоминаний английского посла Бьюкенена: царь погиб, отказавшись подписать Брестский мир. Может быть, не без старания нашего историка революционного движения в России, Бурцева, оказавшего влияние и на «воспоминания» Мельник-Боткиной. Бурцев писал в «Общем Деле», что ему пришлось познакомиться в Берлине с обширными материалами, собранными там, о судьбе Царя. Из этих материалов определенно вытекает, что немцы делали Николаю II предложение содействовать проведение в жизнь Брест-литовского мира и с этой целью желали перевоза его в Москву, где им легче было бы договориться. За месяц до убийства Екатеринбург посетил один немецкий генерал и т.д. Сомнительно, что такие материалы Бурцев действительно мог увидеть. К сожалению, в последние годы своей работы Бурцев нередко прибегал к подобным приемам придачи авторитетности своим заключениям (см. «Золотой немецкий ключ к большевистской революции»).

395

Вслед за Ел. Петр. в июне, как бы в помощь ей, в Екатеринбург приехала целая группа, посланная сербским посланником Сполайковичем, в составе Смирнова, управляющего делами кн. И. Кон., сделавшегося «сербским подданным», прикомандированного к сербской военной миссии офицера Мичича и двух солдат – Божевича и Абрамовича. Еще раньше, в мае, по иницативе Сполайковича, в Екатеринбург приехал офицер сербского Ген. Штаба Максимович, который хотел добиться свидания с Николаем II, чтобы передать ему 30 т., привезенных от Сполайковича. Мотив для свидания был довольно своеобразный – для беседы по историческим вопросам (Максимович был историком).

396

В первый день своего пребывания она, между прочим, посетила дом Ипатьева, но, конечно, не была допущена к находящимся там узникам.

397

Герцог Лейхтенбергский в своих воспоминаниях назвал его человеком неуравновешенным и импульсивным.

398

В нью-йоркском «Новом Русском Слове» некий персидский принц Каджор рассказывал, как и он конспирировал в Екатеринбурге, сносился с офицерами, занимавшимися освобождением Царя (февраль 36 г.).

399

В первом издании быковского очерка следует угроза: «и теперь надо бояться кровопролития».

400

В последующих работах и в эмигрантской печати материал этот заимствуется из публикации в петербургской вечерней «Красной Газете», которая просто делает ссылку на Быкова.

401

Может быть, те, которые приведены у Быкова?

402

Авдеев говорит о форточке, которая открывалась и закрывалась по усмотрению живущих. В июне в эту форточку по утрам от 7 – 9 часов стала высовываться голова одной из дочерей, несмотря на запрещение и предупреждение, что часовой будет стрелять; с улицы в то же время стража стала замечать прохаживающегося какого-то гимназиста. И вот однажды раздался предупредительный выстрел. «Поняв, в чем дело, бросаюсь в комнаты, – повествует Авдеев. – «Отворив дверь угловой комнаты, застал такую картину: Николай на полу вниз лицом; за кроватью… присела его жена, возле окна на полу полулежали Мария и Татьяна…» На окне Авдеев увидал небольшой лук, принадлежавший наследнику – «стрелы к этому луку имелись». Случай с выстрелом отмечен и в дневнике Царя – и даже два раза, но без тех драматических или комических подробностей, о которых упоминает комендант. 27 мая, т.е. на четвертый день приезда детей, записано: «Часовой под нашим окном выстрелил в наш дом, потому что ему показалось, будто кто-то шевелится у окна (после 10 час вечера) – по-моему, просто баловался с винтовкой, как всегда часовые делают», и 21 июня: «Вчера в караульном помещении снова был выстрел: комендант пришел справиться: не прошла ли пуля через пол».

403

«Кр. Газ.» перепечатала из очерка Быкова – в отдельном издании его эта фраза была уже пропущена.

404

Из бесед, который Марков С. имел в Петербурге с Седовым, можно заключить, что выполнимым проектом считалась попытка освобождения Царя в случае его перевоза из Екатеринбурга.

405

По словам Жильяра, Чемодуров сознательно не сказал всей «правды» следователю Сергееву. Жильяр добавляет, что Чемодурова трудно было понимать, так как говорил он «без всякой связи».

406

Это попало даже позднее в официальное сообщение английского верховного комиссара Эллиота и Лондоне.

407

Аттестат такой выдал им совершенно незаконно бывший правитель-ственный комиссар, перевозивший царскую семью из Петербурга в Тобольск, – Макаров.

408

Керенский и толкует разрешение, данное на богослужение 1 июля, как разрешение обреченной уже на смерть семье отслужить по себе самой заупокойную обедню.

409

Служил обычно другой священник Екатеринбургского собора. Возможно, что перемена была вызвана недоверием к предшественнику о. Сторожева, так как и городе стали говорить, что в соборе провозглашали здравицу «царю Николаю, заключенному».

410

Легко усмотреть большие разноречия в «точно» установленном следствием составе охраны. Все эти разноречия в тексте Соколова и Дитерихса, расходящиеся и с замечаниями в дневнике, в данном случае значения для нас не имеют.

411

Дидковскому Авдеев изображает Николая II пассивным, протестующей была Ал. Фед., среди принадлежностей туалета которой была обнаружена будто бы подробная карта Екатеринбурга и фотографический карманный аппарат.

412

Николай II в дневнике людей Юровского обобщающе назвал «латышами». Неосновательно Керенский окрестил их таким же обобщающим термином «les allemands tacuturnes».

413

«Черный господин», сопровождавший Деревенко при осмотре Алексея 13 мая.

414

28 мая Царь записывал: «В сарае, где находятся наши сундуки, постоянно открывают ящики и вынимают разные предметы и провизию из Тобольска. И при этом без всякого объяснения причины. Все это наводит на мысль, что понравившиеся вещи очень легко могут увозиться по домам и, стало быть, пропасть для нас! Омерзительно!» Естественно, что Авдеев умолчал в своих мемуарных экскурсах о воровских подвигах подчиненных ему «революционеров». Он, напротив, усиленно подчеркивает, что ключи (весом в совокупности около 20 фунтов) от всех привезенных из Тобольска чемоданов, сложенных в кладовых дома, находились у членов семьи; по его словам, лишь владельцы багажа «копались» в чемоданах, «копались» «под наблюдением» охраны, на что «требовалось несколько часов».

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Судьба императора Николая II после отречения - Сергей Мельгунов бесплатно.
Похожие на Судьба императора Николая II после отречения - Сергей Мельгунов книги

Оставить комментарий