Солнце и Замок - Джин Родман Вулф

успехом ничто не мешает и ныне, хотя быстроходные разведывательно-дозорные машины с легкой противопульной броней лучше по всем показателям, не считая цены.

Однако если генетики сумеют вывести «дестрие», передвигающихся быстрее машин-внедорожников (а я думаю, долго ждать этого не придется), защищенный кевларовой броней всадник на дестрие в кевларовой броне покажет себя еще лучше – ведь он, кроме того, что быстрее, не настолько заметен, не настолько подвержен техническим неполадкам, не настолько зависит от топлива и так далее. Вдобавок всадники на дестрие гораздо маневреннее современной мотопехоты, причем их куда труднее накрыть огнем.

Таким образом, мы возвращаемся к полноценной кавалерийской войне – с драгунами, конной разведкой и лихими, стремительными атаками. Фантастика? Ни в коей мере: это ведь попросту возрождение рода войск, пребывавшего не у дел неполную сотню лет. Вот погодите, развернется генная инженерия вовсю, и кто-нибудь еще усомнится, стоит ли отделять друг от друга всадника и скакуна. Боевые кентавры! (Поневоле задумаешься: что, если греки…)

Вот такие шутки

Мой сын, Рой, навел меня на мысль, что в книге не хватает смешного. В отчаянии я рискнул попросить каждого из персонажей «Книги Нового Солнца» рассказать хоть одну забавную историю, и несколько, соблаговолив откликнуться на просьбу, действительно кое-что рассказали. Возможно, нам их истории смешными и не покажутся, однако узнать нечто новое о жизни на Урд из них можно вполне.

Севериан

Искусным рассказчиком я не слыл никогда, но, помнится, в Траксе, возглавляя Винкулу, одну забавную байку слышал. Были в городе два лавочника. Звали их Маден и Мадерн, и оба друг друга терпеть не могли. Лавки они держали на одной и той же улице, всего-то в паре шагов одна от другой, и враждовали многие годы: то цены сбивали, то распускали лживые слухи о товарах соперника – короче говоря, старались напакостить друг другу, чем только могли.

Со временем оба разбогатели и полезли в политику, присоединившись к враждующим партиям. Ну, а политика на севере – занятие, как известно, суровое, и в один прекрасный день оказались незадачливые лавочники в Винкуле, на цепи, причем бок о бок.

– Тебя как сюда занесло? – спросил Маден.

– Да вот, архонта сковырнуть пытался, – отвечал Мадерн. – А тебя за что взяли?

– За то же самое, – сознался Маден.

Вскоре зашел у них разговор о торговых делах и приключениях, кого и каким образом пробовали надуть приказчики и поставщики, и так далее, и так далее. В Винкуле, по большей части, сидят дикие эклектики с гор, и Маден с Мадерном крепко между собой подружились.

Но вот захворал Маден: начался у него сильный жар. Помочь ему друг, Мадерн, почти ничем не мог, однако все, что мог, сделал – и пищей с ним делился, и горячку его унимал, и даже воды из собственного пайка для него не жалел… но все зря. Что ж, смерть унимает жар не хуже выздоровления. Пришел Мадену срок умереть, и горячка его отпустила. Обнял его Мадерн, прижал к груди, а Маден взглянул в глаза Мадерну и говорит:

– Друг мой, скоро я буду свободен, а ты так и останешься здесь, на цепи.

Мадерн скорбно кивнул, и все заключенные по соседству с ними умолкли.

– Бывает, понимаешь ли, время, когда даже хороший купец должен говорить, не кривя душой…

– Да знаю, знаю, – перебил его Мадерн. – Ты собираешься сознаться в какой-то каверзе, устроенной мне в былые дни. Тот пожар… я ведь дознался, что это твоих рук дело. Брось, друг, чего уж там. Я сам во многом перед тобой виноват, а тебе нынче все обиды прощаю!

Однако Маден из последних сил покачал головой.

– Нет, Мадерн… я просто хотел сказать… насколько же радостней мне жилось, когда ты меня ненавидел!

Дротт

Как-то раз не прислали нам в положенный срок денег, отпускаемых из казны на содержание гильдии. Пришли мастера в отчаяние: как же теперь быть, чем платить подмастерьям, на что закупать провиант для клиентов? Обсудили они нежданное горе промеж собой, но никто ничего хоть сколь-нибудь дельного не придумал. Тогда позвали мастера к себе старших из подмастерьев, однако и тем ничего путного в головы не пришло. Тогда призвали они на помощь подмастерьев младших, а когда оплошали и эти, велели привести на совет капитана учеников.

– Не бойтесь, почтенные мастера! – сказал капитан. – Дайте мне на неделю половину наших мальчишек, и будут у вас деньги, сколько потребуется.

Разумеется, половину учеников мастера ему на неделю отдали, но, опасаясь, не задумал ли он такого, чего они никак не смогут одобрить, от расспросов предпочли воздержаться.

И вот ровно через неделю возвращается капитан, а за ним двое мальчишек тащат тележку, доверху полную серебряных азими, да еще с горкой!

– Где взял? – спрашивают его мастера (а то мало ли, вдруг, чего доброго, казначейство ограбил).

– Дело проще простого. Вы ведь знаете, как все в Цитадели боятся однажды оказаться у нас? – отвечает капитан учеников и достает из кармана небольшую карточку с парой чернильных строк.

– Разумеется, – говорят мастера.

– Однако шансы на то, что кого-либо из них вправду отправят к нам, крайне невелики, верно?

– Еще бы, – соглашаются мастера.

– Вот я и разослал мальчишек по Цитадели этими карточками торговать. По азими за штуку. А на карточке сказано: будучи-де заточен в Башню Матачинов, предъявитель сего подлежит немедленному освобождению.

– Постой-постой, – говорят мастера. – Допустим, кого-то из купивших у тебя эту карточку действительно отправят к нам. Мы ведь не сможем освободить его вопреки приговору суда!

А капитан учеников им в ответ:

– И не надо! Вернем ему азими – и вся недолга!

Рох

Пришел в бордель человек с увесистым кошельком. Владелец показывает ему прекрасную, свеженькую блондинку, изящную, будто ориби:

– Пятьдесят орихальков!

– Нет. Покажи-ка чего подешевле.

Выходит к ним на свист владельца пышная, чувственная брюнетка.

– Тридцать орихальков.

– Нет. Еще дешевле давай.

Свистнул тогда владелец заведения дважды. Выходит к ним на свист обворожительная рыжая красотуля.

– А это, так сказать, блюдо дня! Обычно цена ей семьдесят орихальков, но для тебя, только нынче, всего-навсего двадцать.

– Еще дешевле!

– Так нет у нас больше никого. Послушай, добрый человек, спросить хочу кой о чем. Ты сколько же прогулять сегодня рассчитывал?

– Сотню орихальков.

– Сотню орихальков?! Да ведь все три, что я тебе показал, стоят дешевле! За сотню ты бы мог взять всех троих разом!

– Да, но это же только первое заведение по пути!

Эата

А я тебе загадаю загадку. Может, тебя она и не рассмешит, но это только потому, что