Клинки у трона - Сергей Садов

– Да нет, Рон. Все правильно. Я и сам не в восторге от всего этого. Мне легче в том отношении, что пока у меня есть цель – Сверкающий, то я могу игнорировать все мелкие неудобства, но вот что делать, когда все закончится… Знаешь, я тоже боюсь. Я боюсь того, что со мной делают помимо моей воли! Я не хотел никакой славы полководца. Я не хотел становиться знаменитым, но ты сам видишь, что получилось! Ладно, Рон. Об этом будем думать позже, если справимся со Сверкающим. Но знаешь, мне почему-то не хочется его убивать.

– Что? Но он враг!

– Почему? Ты же видел, как к нему относились люди? Он дал справедливые законы, наладил торговлю. Единственное, что можно поставить ему в вину, так это то, что он стремится покорить мир. Эх, Рон, если бы все было так просто: враг-друг и не надо ни над чем думать. Но зачастую бывает так, что враг симпатичней друга.

– Не бывает!

– Да? Тогда кто тебе более симпатичен: Элоир или Сверкающий?

Рон задумался.

– Сверкающий, – нехотя признал он. – Но Элоир не друг! Он просто союзник. У него свои интересы, а у нас свои.

– Ладно, Рон. Это все слишком сложно. Может, ты и прав. Но я не хочу убивать Сверкающего. Тем более мечом Судьбы. Мне не нравится эта ситуация. Мне не нравится вся эта война. И вообще, мне многое не нравится, но это не причина не спать. Иди ложись.

Рон печально вздохнул и отправился к себе. Мне же не удавалось заснуть часов до трех ночи. Мне все не давала покоя эта ситуация. Судя по всему, Сверкающий к войне готов. Это видно по той скорости, с которой одному из его губернаторов удалось собрать армию для отражения нашей атаки. Правда, было непонятно, почему он сам не перешел в наступление, но этот вопрос можно было задать только самому Сверкающему.

Утром меня разбудил брат. Его статус в армии был сомнителен, поскольку он не записывался в полк, поэтому он поселился в той же квартире, что и я с Роном, благо комнат здесь было аж шесть штук. Так что разместиться здесь можно было с комфортом и большему числу людей. Внизу же размещались десять человек из отряда Готлиба – полагающаяся мне охрана. Готлиб хотел дать больше, но я отказался от такой чести.

– Вставай, соня! Врач сказал, чтобы ты как можно больше гулял. Поэтому я намерен вытащить тебя сегодня на пешую прогулку.

– Какую прогулку?

– Дальнюю. Вставай. Вот я тут приготовил тебе. – Только сейчас я обратил внимание на то, что рядом выложена вся моя походная одежда.

– Ты, что, Витька, с дуба рухнул? Я никуда не собираюсь!

– А куда ты денешься? Между прочим, если тебе интересно, то Ольга уже готова и ждет только тебя. Но если ты не хочешь ехать, то я так и передам. – Витька повернулся, чтобы выйти.

– Стой, ты придурок! – Я поспешно выскочил из кровати, запутался в одеяле и упал. Несколько мгновений с руганью выпутывался из этих «сетей».

– Егор, где ты таких слов набрался?! – ошарашено спросил Витька.

– Посиди около месяца у солдатского костра, посмотрю, каких слов ты нахватаешься. И чем насмешничать, лучше пошел бы разбудил Рона.

– Слушаюсь, товарищ генерал. Хотя нет, господин генерал. По-моему, так. – Витька шутливо отдал мне честь.

– Так. А теперь иди.

Вскоре я уже выскочил из дома. Опешивший слуга, подведший мне Урагана, еле успел отскочить в сторону, когда я выезжал со двора. За мной выехал Витька и Рон. Следом все десять человек охраны. Как я успел убедиться, охрана была здесь нелишней. Вельможи Рогнара так и не простили мне позора Ауредия. Только в эти дни я по настоящему понял, какими ничтожествами окружил себя Элоир. Среди них Ауредий действительно мог служить образцом ума и многих других талантов. Я еще мог понять родственников тех полковников (а все они были людьми знатными), которых казнили по моему приказу. Они все-таки имели право на меня сердиться, но остальные доставали меня потому только, что меня не мог терпеть король. Как и сами эти люди, все их придирки были мелочными, только чтобы досадить мне на радость королю. Это можно было бы игнорировать, но вчера на меня бросился из-за угла какой-то идиот с ножом. Вот это было уже серьезно. Ведь ясно было, что сделал он это не по собственному почину. Напал он на меня в тот момент, когда я был один и поэтому об этом никто не знал, а я не стал никому рассказывать. Тем более что после того, как я с тем убийцей побеседовал, он клятвенно меня заверил, что больше не будет пытаться меня убить. Конечно, верить его словам не стоило, но я поверил. Трудно повторить нападение без руки. А я пообещал ему отрубить и вторую в случае еще одного покушения. Это получилось случайно, просто слишком быстро он выскочил, а я отреагировал слишком резко, но не воспользоваться ситуацией было бы ошибкой.

– Ты о чем задумался? – догнал меня Витька.

– А? Да так, размышляю о тех неприятностях, которые могут обеспечить мне здешние аристократы. И вот думаю, к счастью или к несчастью, но мое теперешнее положение не позволяет мне принять вызов на дуэли.

– А тебе бы хотелось? – удивленно спросил Витька.

– Знаешь, это все-таки лучше, чем удар ножа из-за угла или яд в стакане.

– А ты этого опасаешься?

– Не то, чтобы опасаюсь, но есть я предпочитаю вместе с солдатами вовсе не потому, что их кормят деликатесами. Скажи честно, если бы Ауредий предложил тебе стакан вина, ты бы выпил?

– Я плохо знаю Ауредия, но успел познакомиться с некоторыми другими милыми людьми. И, пожалуй, ты прав.

В этот момент мы въехали во двор того особняка, где остановился Ратобор со свитой. Ольга, одетая в походную одежду и со спрятанными под шляпу волосами, уже ждала нас. В этой одежде ее почти невозможно было принять за девчонку, и вряд ли кто узнал бы в ней дочь великого князя. Сам князь стоял в стороне и делал вид, что не обращает на дочь никакого внимания. Кажется, опять поругался с ней. Впрочем, как я успел уже убедиться, вся эта перепалка дочери с отцом обуславливалась схожестью их характеров, а не тем, что князь не любил дочь. Насколько я помнил из рассказов Мастера, сам Ратобор отличался такой же авантюрной натурой и изменился лишь после женитьбы. Из-за этой схожести характеров часто и происходили стычки. Правда, насколько я мог судить, победа в этих спорах почти всегда оставалась за Ольгой. Было видно, что князь очень любит дочь, наверное, даже больше всех остальных детей. Ольга об этом знала и беззастенчиво этим пользовалась.

Князь подъехал ко мне.

– Ольга уговорила меня отпустить ее с тобой. То, что ты уезжаешь, это правильно. Пусть немного все здесь успокоится.

Я ничего не понимал. Витька вытащил меня из постели сообщением, что мы отправляемся на прогулку, князь сообщает, что мне, оказывается, надо ненадолго покинуть столицу. Кажется, князь догадался о том, что я ничего не понимаю по моему растерянному виду.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});