Инженер Магии (Отшельничий остров - 3) - Лиланд Модезитт

Неожиданно шхуна, шедшая с подветренной стороны от флагмана, закладывает лево руля. Маг на борту определенно ощутил черноту "Молота".

- Сбавь ходу! - командует Доррин. - Приноровись к его скорости.

"Белый Змей" - так называется флагман - меняет галс. Доррин, ухмыльнувшись, кивает, и "Молот", легко повернув, следует за шхуной. Ухватившись при повороте за поручни, Доррин подает знак Килу.

- Выпусти первую ракету. Целься в бушприт.

- Есть выпустить ракету! - бодро отзывается Кил, спеша в боевую рубку, где установлена черная труба пускателя.

Вспышка и взрыв происходят почти одновременно. Нос "Змея" поворачивает влево. Сбитый выстрелом бушприт повисает на передней секции кливера. Шхуна теряет ход и маневренность.

- Обходим его! - командует Доррин, утирая лоб, и надеясь, что ему не придется никого убивать.

Огненная стрела со свистом пролетает мимо рулевой рубки. За ней следует вторая, а третья ударяет в обшивку из черного железа, рассыпавшись пламенными брызгами.

Тирел морщится.

"Змей" тем временем пытается восстановить управляемость. Матросы на носу обрубают снасти, чтобы сбросить в воду ставший помехой бушприт.

- Кил, сможешь другой ракетой сбить им руль?

- Попробую, - отзывается брат и оборачивается к наводчикам. - Целься под корму, ниже ютового иллюминатора. Огонь!

На сей раз приходится пустить три ракеты. Но после третьей штурвал "Змея" начинает проворачиваться и шхуна заваливается на левый борт.

"Молот" продолжает кружить возле обездвиженного противника, однако "Змей" все еще отстреливается. Да и другие корабли Белых приближаются на дистанцию, позволяющую запускать огненные стрелы.

- Стил велел передать, что кожух вала сильно нагрелся! - докладывает, сунувшись в рулевую рубку, запыхавшийся матрос.

- Говорил я тебе, что с этими подшипниками мы еще наплачемся! ворчит, не отрываясь от штурвала, Тирел.

Спорить некогда да и ни к чему: подшипники работают лучше чего-либо другого, но они пока несовершенны.

- Что, сильный перегрев?

- Стил говорит, что лучше бы остановить вал и сменить смазку.

- Рейса, - приказывает Доррин, - бойцов на палубу! Тирел, идем на сближение. К его правому борту.

- Да они же тебя поджарят! - восклицает Кил.

- А щиты зачем? Для того и нужны, чтобы не поджарили! Как сойдемся, выпусти по ним несколько ракет.

- Угол паршивый. Мы сможем попасть лишь в пару мест.

- Больше и не надо. Проделай им несколько дырок в корпусе, лучше у ватерлинии.

Схватив посох, Доррин кивает стоящей на палубе под рубкой Рейсе. За ее спиной видны двое мужчин и женщина с черными клинками и щитами.

- Крючья!

С палубы "Молота" летят абордажные крючья. Первые два броска неудачны, крючья, отскочив от борта, падают в воду, но третий зацепляется на борт. Стальную цепь, на которой он укреплен, не пережечь и не перерубить, так что оба корабля теперь сцеплены намертво.

- Тирел, позаботься о вале, а мы займемся магией. Стрелки!

В трех местах рубки железная обшивка сдвигается на поллоктя в сторону, открывая бойницы. За каждой стоит стрелок с колчаном из черного железа, полным лоркеновых стрел.

- На абордаж!

И вот уже воины, размахивая мечами, перепрыгивают на палубу "Змея". Свистят стрелы. Выпущенные в них огненные шары разбрызгиваются, ударившись о черные щиты.

- Стрелки! Полуют!

Черные стрелы летят в сторону кормы, и обстрел оттуда прекращается. На вражью палубу перескакивают Рейса, Петра и еще двое бойцов. Доррин тоже прыгает на белые доски, и как только успевает восстановить равновесие, двое своих прикрывают его сомкнутыми черными щитами.

Чтобы определить место концентрации хаоса, особо утруждаться не приходится: посох безошибочно указывает в сторону полуюта.

- Бей Черных ублюдков! - доносится оттуда, и около двух десятков Белых бросаются на немногочисленную абордажную команду. Правда, прежде чем противники успевают сойтись врукопашную, стрелки с "Молота" выводят из строя пятерых, а одного Доррин укладывает посохом.

Затем в дело вступают клинки.

Рейса обрушивает молниеносный удар на руку одного Белого стража, Квента быстрым выпадом сражает другого, однако при этом роняет свой меч, и белый клинок вспарывает ему руку.

С кормы летят два огненных шара, но Доррин успевает отбить их посохом.

Меч Петры сражает стража, ранившего Квенту, что дает Доррину время развернуться и сбить посохом другого врага. Вспышки головной боли становятся все сильнее, но он пересиливает их, продолжая бой.

Еще одного нападающего поражает черная стрела.

Уголком глаза Доррин видит, как падает на палубу одетая в черное фигура, потом еще одна. Мимо его уха с шипением пролетает огненный шар. Второй и третий нацелены лучше, но он отбивает их посохом, ища взглядом и чувствами главного противника - Белого мага.

Человек в белом стоит на кормовой надстройке, прикрытой навесом от стрел, летящих с "Молота".

Трое уцелевших Белых бойцов бросают оружие и поднимают руки.

Доррин спешит к корме.

Белый маг выпускает в него очередной шар, в очередной раз отражаемый посохом.

- Стой, Черный червь! - рявкает чародей. - Стой, не то я уничтожу весь корабль!

- А зачем? - спрашивает Доррин, остановившись. Его чувства направляются к кряжистому бородачу, представляющему собой сгусток хаоса.

- А почему бы и нет? Ведь ты собрался уничтожить меня!

- Так ведь ты, сдается мне, явился сюда с не такими уж мирными намерениями, - замечает Доррин, стараясь сплести вокруг чародея кокон гармонии.

Ощутив угрозу, тот принимается обстреливать юношу огнем, но посох отражает и гасит шары, каждый из которых заметно слабее предыдущего. Последний гаснет сам, даже не долетев до посоха.

Доррин делает шаг навстречу бородачу.

Появившиеся было на кончиках его пальцев язычки пламени тут же гаснут. Первый удар посоха приходится по запястью, второй - по шее. Мертвое тело падает на палубу.

Обернувшись и не обращая внимания на Белых, стоящих на коленях, юноша опускается возле лежащей ничком Петры, переворачивает ее и неловкими, окостеневшими пальцами нашаривает в кисете на поясе пакетик с порошком звездочника. Одновременно он старается поддержать силы раненой потоком гармонии.

Рана глубока, под телом растекается лужа крови, но ни сердце, ни легкие, благодарение Тьме, не задеты, а значит надежда есть. Уменьшив кровотечение, Доррин посыпает рану целебным снадобьем. Глаза его горят. Над ним, как однорукий ангел мщения, стоит Рейса.

Наконец он выпрямляется.

- Нужно найти что-то твердое, чтобы ее унести.

- А она... она... - безжизненным голосом начинает Рейса и не договаривает.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});