Прогулка по висячему мостику - Екатерина Трубицина

- Я так обрадовалась, узнав от Гены, что ты сегодня уже будешь здесь. Не терпится поскорее воочию убедиться, что у нас все получилось.

- Мне тоже. Потому и приехал, – голос Рауля, несмотря на обворожительную улыбку, оттенял налет грусти.

Ира села, и они с Раулем принялись обсуждать план действий на ближайшие три дня.

- Да-а… – протянул Генка, перебивая их, – Стас как в воду глядел, что вы до понедельника жить будете в цехе!

- Геночка, ну что я могу сделать, если он ясновидящий!

- Между прочим, он тебе русским языком перед отъездом посоветовал хотя бы в воскресенье сделать выходной. А мне, между прочим, наказал бдительно проследить за этим.

- Геночка, не переживай, я думаю, что мы в два дня уложимся, а если нет – ты ведь нас не выдашь, правда?

Генка только тяжело вздохнул, ничего не сказав. Ира прекрасно понимала, что его волнует отнюдь не их с Раулем неуемное «трудиться, трудиться и трудиться».

На самом деле на перепроверку хватило одного дня, и все же в субботу Ира с Раулем снова отправились в цех и проделали всю работу заново, и в воскресенье – тоже. Их, как и прежде, непреодолимо тянуло друг к другу, но иной способ общения Ира не допускала, а Рауль не смел настаивать. Впрочем, что там на самом деле происходит с Раулем, Ира понятия не имела и выяснять не собиралась. Ее гораздо больше занимали собственные ощущения. С одной стороны в них ничего не изменилось, а с другой – изменилось абсолютно все. Хоть и сладостная, но при этом невыносимая мука сменилась терпко-упоительным с горчинкой наслаждением. Она перестала в изнеможении рыдать при каждом удобном случае, постоянно находясь в состоянии легкости и отрешенной уверенности, правда, в чем она так отрешенно, так уверена, Ира не догадывалась.

- А тебе не кажется, что ты стала хозяйкой положения? – спросил Зив, когда она в пятницу, улучив момент, заглянула к ним в гости.

- Есть что-то похожее… – прислушиваясь к своим ощущениям, ответила Ира. – Но тогда получается, что раньше хозяином положения являлся Рауль?

- Получается что-то вроде того… – задумчиво промурлыкал Лоренц.

- Как Новый Год-то встретила? – сменил тему Зив.

Ира усмехнулась и рассказала им. Зив с Лоренцем загадочно переглянулись в замешательстве.

- Насколько я понимаю, комментариев не предвидится, ввиду их тотального отсутствия, – весело заключила Ира.

- Ира, поверь, – в растерянности проурчал Зив, – проход мы ему не открывали.

- Знаете, я ничуть не удивлюсь, если окажется, что Радному, для пользования проходами или чем-нибудь еще, не требуется чье-либо разрешение. По-моему, слухи о том, что он, скорее всего, пока не осознает своей истинной сути, как говорится, сильно преувеличены.

- Ты думаешь? – настороженно промурлыкал Лоренц.

- Во всяком случае, он производит такое впечатление.

Зив и Лоренц снова загадочно переглянулись в замешательстве.

- Что ты собираешься делать? – спросил Зив.

- Знаете, в Новогоднюю ночь я занималась тем, что НЕ СОБИРАЛАСЬ делать что-либо. Этим займусь и сейчас. Кстати, хочу вам поведать еще об одном событии, которое случилось вследствие того, что я занималась тем, что НЕ СОБИРАЛАСЬ что-либо делать.

Ира рассказала, как она после проводов Лешки вместе с Генкой ни с того ни с сего отправилась к Женечке, а там, опять-таки ни с того ни с сего, потащила всех на море…

- Это ты очень мудро придумала, прихватить с собой Генку, – заметил Лоренц. – Безусловно, Женечка тоже смог бы тебе вернуть одежду, но с участием Генки это получилось как-то более естественно.

- Ага! – усмехнулась Ира. – Зато теперь у него самое что ни на есть неестественное выражение лица!

- Ну! Он и не такое видал! – со знанием дела проурчал Зив.

- - -

Генка заглянул вечером.

- Ты что, больше не работаешь в своем клубе? Второй вечер бездельничаешь!

- Выходные после праздников аж до Старого Нового Года, – пояснил он, жалобно глядя на Иру.

- Ген, я надеюсь, Гаров тебе не запретил сообщить мне, что произошло после того, как я уплыла?

Генка тяжело вздохнул:

- Ирчик, я, конечно, понимаю, что у вас с Гаровым свои причуды, но меня от них когда-нибудь кондратий хватит!

- Что, запретил, все-таки?

- Да нет… не запретил… – вздохнул Генка.

- Ну так расскажи!

- А что тут рассказывать? Как только ты в море сиганула, он меня за шкирку и домой поволок. Я ему: «Ты что творишь! Вода ледяная! Шторм! Утонет Ирка ведь!». А он как рявкнет: «Не твоего ума дело!»… Ну, в общем, пришли мы к нему домой, он твою одежду в пакет сложил, мне сунул и со словами «утром ей в номер занесешь», потащил к проходу, а перед тем как швырануть, добавил: «смотри, пока сама не проснется, к ней не суйся!», – ну и вытолкнул. Ну а я что… поднялся к себе, спать не могу, часа в четыре к твоей двери побрел, а как свет зажегся – так и постучал. Дальше ты знаешь…

- Геночка… – Ира в порыве умиления обняла его, – так ты три с половиной часа у меня под дверью просидел?

- А что делать? Знаешь, по собственному номеру километры наматывать еще хуже, – он немного помолчал. – Ирчик, ты, прежде чем подобные фокусы выкидывать, предупреждай, что ли…

- Геночка, ничего я выкидывать и не думала.

- Вот-вот… Мне Гаров постоянно говорит: «прекрати думать», а я не могу. В лучшем случае лишь думаю, что не думаю…

Глава 32

Программа максимум

Пуск новой линий прошел без сучка и задоринки, правда, не в понедельник, а в среду. А в понедельник…

Утром в понедельник Ира и Рауль вместе с Генкой первым делом поднялись в свой кабинет. Минуты через три подошел Радный и, с легкой полуулыбкой глянув на Иру, тихим голосом сказал ей:

- Мужайтесь, Ира…

А еще через пару минут в дверном проеме показались «главные кони». Однако мужество Ире не понадобилось – Рауль весь удар взял на себя. Да и удара, собственно, никакого не было. Он, всего лишь, доступным инженерным языком кратко изложил «главным коням» вводную часть того, что от них требуется, а потом все вместе спустились в цех. Как раз таки полное введение в курс дела высшего техперсонала и заняло два дня.

Как только пробная партия новой линии увидела свет, Генка тут же забросил свое лицедейство и занялся, как он выразился, увеличением доходов авиакомпаний. Насколько существенно его перелеты по всему миру поправили дела предприятий, осуществляющих авиаперевозки, неизвестно, но к моменту почти полной готовности к началу серийного выпуска, в отеле, где жила Ира, стартовал настоящий всемирный мебельный конгресс.

Помпа, с которой Генка организовал сие, проходящее в несколько этапов, грандиозное мероприятие, способна была поразить даже самое пылкое воображение. Помимо мебельной экспозиции один из конференц-залов превратился в выставку Ириных живописных работ, скупленных Генкой (к Ириному удивлению в Генкиной собственности оказались практически все ее студенческие работы, включая ту, которую она последний раз лицезрела в памятный зимний вечер прошлого года по инициативе Аристарха Поликарповича). Презентации и фуршеты слились в один непрерывно бурлящий поток. И на каждом из мероприятий, Генка, по собственному признанию ничего не смыслящий в Ириных внутренних точках, устраивал всестороннюю демонстрацию свойств «новейших разработок в области повышенной эргономичности». Термин он сочинил сам и очень этим гордился, так как все согласились, что данная формулировка, «давая наиболее полную характеристику преимуществ, ни о чем не говорила».

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});