Русь и Орда - Михаил Каратеев

Глава 41

Пока в Орде происходили все эти события, на Руси также не затихала борьба между князьями, претендующими на верховную власть.

Тяжела была судьба русского народа: несмотря на природное миролюбие и извечную мечту о тихой жизни «по правде Божьей», всегда он оставался далек от этого своего идеала, ибо жизнь бросала его из одной войны в другую, и только путем многовековой вооруженной борьбы удалось ему отстоять свою независимость и выковать свое прочное государственное единство. Но все же на протяжении нашей многолетней истории ни одному русскому государю не пришлось воевать столько, как Дмитрию Донскому.

В напряженной борьбе с суздальскими князьями и в постоянных походах против удельных властителей, не желавших подчиниться Москве, прошло все его отрочество, а с 1368 года, едва достигнув восемнадцати лет, он вступает в пятнадцатилетнюю полосу беспрерывных и часто одновременных войн с великими княжествами Тверским и Рязанским, с Литвой и с татарской Ордой. И только лишь военный гений, несокрушимая воля и умение подобрать себе достойных помощников, а главное — любовь и доверие русского народа обеспечили Дмитрию победу над всеми врагами и определили дальнейший великодержавный путь Руси.

Не прошло и месяца после того, как князь Михайла Тверской поцеловал крест Дмитрию и был отпущен из Москвы, как здесь уже стало известно, что он поспешно укрепляет свою столицу и собирает большое войско. Цель этих приготовлений была совершенно очевидна, а потому Дмитрий Иванович, чтобы не дать противнику времени завершить подготовку, не ожидая дальнейших событий, сам сейчас же послал свою рать на Тверь. Предупрежденный об этом боярином Вельяминовым, Михайла Александрович успел бежать в Литву. Узнав о том, князь Дмитрий штурмовать Тверь не стал, а, простоявши под ее стенами два дня и для острастки слегка разорив посад, отошел обратно к Москве.

Но два месяца спустя тверское войско вместе с литовским, которое вел сам Ольгерд, вторгнулось в Московскую землю. К этому походу Ольгерд приготовился давно, заблаговременно стянув к московским рубежам значительные силы. Но расчет литовского полководца строился не столько на многочисленности его войска, сколько на быстроте действий и внезапности удара. Русская летопись говорит о нем следующее: «Бе Ольгерду обычай: егда поидеше на войну, тогда убо никому же не ведомо, ни воинам его, ни воеводам, когда и на кого хощет вести свою рать, да не услышана будет дума его ушьми опришными, ни иноземными, ни гостьми, да не изыдут вести си в ту землю в ню же рать ведяше. И тако хитростью Ольгерд многи земли поимал и многи грады и страны полонил. Не токмо силою, елико умением воеваше».

Ольгерд и на этот раз действовал так же, а потому о его походе в Москве узнали слишком поздно, и Дмитрий Иванович, не ожидавший так скоро ответного удара, не был к нему подготовлен. Он немедленно разослал по своим городам грамоты с повелением спешно собирать войска, но к нужному сроку с этой задачей успели справиться, кроме Москвы, лишь Коломна и Дмитров. Составленный из этих ополчений сторожевой полк, под начальством воевод Дмитрия Минина и Акинфа Шубы был выслан навстречу неприятелю, а сам Дмитрий вместе с митрополитом Алексеем и князем Владимиром Серпуховским за этим слабым заслоном стал поспешно готовиться к обороне Москвы.

Ольгерд между тем приближался быстрыми переходами, захватывая по пути слабо укрепленные местечки и города. Но и они защищались упорно, стараясь дать Дмитрию Ивановичу возможность выиграть время. Жестокое сопротивление оказал врагу князь Семен Дмитриевич Стародубский, с небольшими силами укрепившийся в Хохле; не менее стойко оборонялся и город Оболенск, при защите которого пал славной смертью князь Константин Юрьевич Оболенский.

Встреча главных сил Ольгерда с московским сторожевым полком произошла 21 ноября у реки Тростны. Москвичи сражались мужественно, но полк был разбит, и литовско-тверское войско подступило к Москве.

По решению боярской думы князь Дмитрий повелел сжечь московский посад и ближайшие села, чтобы лишить осаждающих укрытия, а все окрестные жители нашли убежище в новом каменном кремле, помогая его обороне. Попытавшись взять город приступом и встретив жестокий отпор, Ольгерд понял, что для овладения Москвой потребовались бы долгие месяцы осады, а к ней между тем со всех сторон шли подкрепления. И потому, к большому неудовольствию своего союзника, князя Михайлы Тверского, простояв под стенами города трое суток, он ушел обратно в Литву, грабя и разоряя по пути все, что возможно, а жителей угоняя в плен.

Следующий год был для Ольгерда трудным: ему пришлось отбивать на западе тевтонских рыцарей, вторгнувшихся в Литву и захвативших город Ковно, а затем — усмирять Смоленского князя Святослава Ивановича, который, воспользовавшись затруднительным положением Ольгерда, сделал попытку восстановить свою независимость. Все это позволило Москве собраться с силами и даже перейти в наступление.

Весною 1370 года князь Владимир Андреевич Серпуховский отбил у Литвы город Ржев, а Дмитрий Иванович двинулся с войском в черниговские земли и захватил там ряд городов, в том числе и Брянск, который, впрочем, быстро оставил, обязав князя Дмитрия Ольгердовича ни в каких походах против Москвы не участвовать.

Осенью того же года московское войско вторгнулось в пределы Тверского княжества, о чем боярин Вельяминов снова успел предупредить князя Михайлу Александровича, который тотчас поехал к Ольгерду просить помощи. Но москвичи на Тверь не пошли, а захватив Микулин и несколько других городов Тверской земли, основательно их ограбили и увели большой полон. Слухи о том, что приближается Ольгерд с огромным войском, заставили Дмитрия Ивановича отвести свою рать к Москве.

Ольгерд и в самом деле собрал на этот раз небывалые силы. Помимо его собственного войска и тверичей, в походе участвовали литовские князья Кейстут и Витовт, смоленский князь Святослав Иванович и много других подвластных Литве князей со своими ополчениями. Но теперь о приближении неприятеля к Москве узнали вовремя и успели подготовиться ко встрече.

Первое большое сражение произошло у Волока Ламского, куда Ольгерд подошел 26 ноября. Три дня тут шла упорная битва, в которой пал главный московский воевода, князь Василий Иванович Березуйский, но все же Ольгерду взять города не удалось. Не желая тратить время на долгую осаду, он оставил Волок и двинулся прямо к Москве. Ее обложили со всех сторон и безуспешно осаждали одиннадцать дней: все приступы были отбиты Дмитрием, который лично руководил обороной.

Обстановка снова складывалась скверно для Ольгерда. Было очевидно, что Москву можно взять только измором, а к ней между тем отовсюду спешила подмога: из Переяславля-Залесского с крупными силами двигался князь Владимир Серпуховский; из Пронска выступил со своею ратью князь Владимир Ярославич, в Нижнем Новгороде заканчивал сбор большого войска митрополит Алексей. Все это заставило Ольгерда вступить с Дмитрием в переговоры. Он предложил Москве «вечный мир», но великий князь на это ответил:

— Коли ищешь со мною вечного мира, допрежь вороти все поятые тобою русские земли. А доколе не воротишь, миру тебе от нас все одно не будет!

Таким образом, было заключено лишь перемирие, и Ольгерд отвел свое войско в Литву, на этот раз тоже ограбив и опустошив все окрестности Москвы. Летописцы отмечают, что этими двумя походами литовцы принесли Руси столько зла и разорения, «аще лишь от татар бывало».

* * *

Отчаявшись одолеть Дмитрия при помощи Литвы, князь Михайла решил действовать через Орду и попытаться добыть ярлык на великое княжение над Русью.

Это дело представлялось ему не очень трудным: в ту пору в Орде все решали деньги, к тому же в ней существовало прочно утвердившееся двоевластие, стало быть, если не удастся поладить с одним ханом, думал князь Михайла, это только побудит другого быть сговорчивее. Оставалось решить — с какого из них начать? Михайла Александрович знал, что в правобережной части Орды на место умершего недавно хана Абдаллаха Мамай возвел на престол столь же послушного ему Магомет-Султана, а в Сарае-Берке — вовсе небывалое дело, — ханствует женщина, Тулюбек-ханум.

Ярлык Мамая на Руси имел больше веса, ибо его Орда была сильнее и находилась ближе, но князь Михайла хорошо понимал, что если его и удастся получить, то лишь с великим трудом и за огромные деньги, потому что Дмитрий Иванович исправно платил Мамаю дань, а при вступлении на престол Магомет-Султана послал ему богатые подарки и закрепил свое право на великое княжение. Сарайской же ханше он, по слухам, ничего не давал, полагая, что она слаба и на престоле долго не удержится. А потому Михайла Александрович решил отправиться на поклон именно к Тулюбек-ханум.